Правило волков
Шрифт:
Карен уже успел сообразить, в чьи руки попал, многих из людей Калины он знал в лицо, Романа и еще двух парней не раз видел в ночном клубе. Подвесив пленника, бойцы будто забыли о нем, лишь один пристроился рядом с лебедкой и не спускал с Карена глаз. Остальные слонялись по ангару, пиная ногами валявшийся на полу мусор. Тот, что специализировался на взломе дверей, попытался сдвинуть с места вагонетку, но у него ничего не вышло. Рома присел на колченогую табуретку неподалеку от входа и, достав телефон, углубился в какую-то игру. Было ясно, что они ожидают приезда старшего.
Оганян продолжал висеть, едва касаясь кончиками ног пола. Несмотря на прохладную ночь, он покраснел от напряжения, пот струился со лба, а в голове метались панические мысли.
От приезда Калины Карен ничего хорошего не ждал, хотя не совсем понимал, что такого страшного он сделал. Ну не рассказал всей правды про тот чертов участок – так вроде бы даже по воровским понятиям это не смертельно. Ну каким образом они докажут, что он подставил Калину умышленно? Да никто об этом знать не может, нет свидетелей! Пытаясь успокоить себя такими мыслями, Оганян сознавал в глубине души, что никаких доказательств блатным и не требуется. Достаточно малейшего подозрения, что их разводят, – и ты уже виновен! А расправы с виновником они устраивают жестокие, чтоб другим неповадно было.
При мысли о возможных пытках к горлу подступила тошнота, и Карен чуть не захлебнулся, ведь губы были стянуты скотчем. Он несколько раз сглотнул, заталкивая внутрь вчерашнюю выпивку и закуску. Это ему удалось, но во рту осталась противная горечь. Так прошло около получаса, ожидание уже представлялось Карену страшнее грядущей расправы. От стояния на цыпочках ноги начало сводить судорогой, но как только он опускался на всю стопу, хомут впивался в запястья так, что казалось, вот-вот лопнут сухожилия.
Он думал о том, что недолго так выдержит, когда снаружи послышался шум подъезжающих автомобилей. Кто-то из бойцов кинулся пошире распахнуть ворота, и вскоре в полосе неяркого утреннего света показался Калина в сопровождении двух охранников.
Юрий Петрович выглядел довольным. Его команда сработала быстро и четко: клиента нашли и упаковали. Авторитет сразу направился к подвешенному на крюке депутату: очень уж не терпелось посмотреть на него.
В глазах Оганяна плескался ужас.
– Скотч сними, – приказал Юрий Петрович Роме.
Тот одним резким движением сдернул липкую ленту с лица пленника. От боли Карен взвыл и почти сразу заканючил:
– Юра! Что происходит? Я не понимаю, Юра…
– Хайло завали, – грубо оборвал его вор. – Отвечать будешь, когда спросят. Снимите его пока, – приказал он своим людям.
Двое здоровенных парней приподняли толстяка и сняли с крюка, будто он был тряпичной куклой. Пленник безвольно плюхнулся на подставленный табурет, всё еще не в силах опустить затекшие руки. При этом он не сводил с Калины преданных и заискивающих глаз. Авторитет медленно приблизился к Карену и спросил ядовито-ласковым голосом:
– Ты что ж это, Колобок, сдернуть от нас решил?.. На хате не живешь, телефон не берешь…
– Да что ты, Юра, какое «сдернуть»? Я просто на время съехал, чтобы Рубцов не доставал. Решил переждать, пока ты с ним не закончишь.
– Складно лепишь, – вор усмехнулся. – Ну, а трубу-то чего не брал?
– Я не слышал, ей-богу, я спал!
Калина переглянулся с Ромой. Тот отрицательно покачал головой. Он успел проверить телефон депутата и видел, что после не отвеченных звонков Калины Карен принимал другие звонки и звонил сам.
Авторитет взглянул на депутата с видимым сожалением, отошел в сторону и кивнул своим ребятам.
Двое быков подхватили пленника, подняли на ноги, и тут же Рома отработанным боксерским движением с силой ударил его в живот, вначале кулаком одной руки, затем второй. Оганян дважды коротко вскрикнул, ноги его подкосились, и он повис на руках у парней. Некоторое время они держали его, а затем, как по команде, отпустили, и он рухнул на бетонный пол, заваливаясь на бок. Рома подскочил и принялся пинать упавшего ногами в живот. Один из быков пристроился с другой стороны, нанося удары по почкам. Судя по веселому оскалу парней, такой «футбол» доставлял обоим огромное удовольствие. Хриплые вопли избиваемого гулким эхом разносились по пустому ангару. Калина некоторое время с невозмутимым лицом наблюдал за экзекуцией, пока не посчитал, что на данный момент достаточно.
Конец ознакомительного фрагмента.