Правитель империи
Шрифт:
— Разве можно угадать, что эти Парселы будут делать в следующую минуту? — проворчала экономка. — Между прочим, миссис Парсел оставила вам записку, — и она протянула Джекки сложенный вдвое лист бумаги. Джекки раскрыла лист, увидела несколько старательно выписанных слов: «Милая Джекки! За все — спасибо. Срочные дела гонят нас на Север. Прощайте. Рейчел». Записка лишь усилила чувство досады. «Какие у нее могут быть особые дела? — раздраженно подумала Джекки. — По мужу затосковала, вот и сбежала. Это я еще могу понять. А вот мне уже бежать не к кому, — она вздохнула, смахнула со щеки непрошенную слезу. — Но чтобы вот так
Да, последнее время Джерри положительно не переносил одиночества. Оставаясь, пусть ненадолго, наедине с собой, он начинал испытывать какой-то необъяснимый страх. То ему казалось, что за каждой дверью его кто-то подстерегает. То в едва слышном тикании часов ему мерещилась мина-ловушка, которая вот-вот взорвется. И он вспоминал, как на одной из таких мин подорвался в Италии в сорок четвертом совсем молоденький офицерик из их штаба. Боже, сколько тогда было крови! То он вдруг решал, что его конкуренты и враги напичкал кабинет подслушивающей аппаратурой. И он часами пытался ее обнаружить. Конечно, Ларссон и его ребята не дремлют. Но ведь и на старуху бывает проруха. Бывает…
Джерри только что вернулся из Японии и еще в самолете предвкушал встречу с Рейчел и Джерри-младшим. Но оказалось, что они еще не возвращались из Флориды от Джекки Кеннеди. «Загостились! — тепло подумал Джерри о жене и сыне. — А Джекки и рада держать их подле себя. Пока ощущение горя у нее не притупилось, ей необходимо быть на людях и с людьми. Это понятно. А отчего одиночество так гнетет меня?».
За ленчем он решил позвонить жене. Дворецкий подкатил на изящной двухэтажной тележке телефон, и вскоре Джерри услышал негромкий женский голос: «Да».
— Я хочу говорить с миссис Кеннеди, — произнес Джерри, поспешно запив сотерном добрый кусок индейки.
— Простите, кто спрашивает миссис Кеннеди?
— Джерри Парсел.
Какое-то время на другом конце провода молчали, и Джерри даже хмыкнул недовольно. Затем тот же голос сказал: «Сейчас мадам возьмет трубку».
— Алло! Джерри? Здравствуй, милый, верный дружище! Рада слышать твой голос.
— Святой Павел, я тоже очень, очень рад! — бодро откликнулся Джерри. — Надеюсь, тебе немного легче? Время — испытанный лекарь.
— Как может быть легче? — Джекки задала этот риторический вопрос, и такая тоска послышалась в ее голосе, такая смертельная тоска, что Джерри поежился. — Просто заставляю себя жить, потому что есть дети, потому что есть память о Джоне. Он ведь, ты это лучше многих знаешь, если не лучше всех — был великим оптимистом и жизнелюбом.
— Еще бы! — воскликнул Джерри. — Еще бы мне это не знать. Тем ужаснее трагедия, пережить которую может лишь сильный. Ты — сильная, Джекки.
— Как поживает Рейчел? — сменила тему Джекки. — Как твой доблестный наследник? Надеюсь, ты нашел их в добром здравии?
— Рейчел и Джерри-младший? — ошеломленно произнес Парсел. — Постой, но те же вопросы я хотел задать тебе. Вы меня, наверное, решили разыграть. На самом деле Рейчел с Джерри-младшим на руках сидит с тобой и смеется над своим старым дуралеем-мужем.
— Клянусь всеми святыми, их здесь нет! — встревоженно проговоила Джекки. — Сегодня ровно неделя, как они уехали в Нью-Йорк.
— Но ведь я же говорю с тобой из Нью-Йорка! — вскричал Джерри.
— Ничего не понимаю, — сокрушенно выдохнула Джекки. Куда же они могли запропаститься? А, может быть… Нет, их же сопровождали два телохранителя. Да никто и не осмелился бы!
— Кто осмелился бы? — повторил ее последнюю фразу Джерри в виде вопроса. — В наш век ни для кого никаких запретов не существует. Все дозволено.
Простившись с Джекки, Джерри вызвал Ларссона и спросил, кто сопровождал Рейчел из Флориды в Нью-Йорк. Ларссон ответил, что это были совершенно надежные, верные парни и что он беседовал с ними лично по их возвращении. «Они сказали, — сообщил он, — что миссис Парсел отпустила их в нью-йоркском международном аэропорту».
— Что значит «отпустила»? — набычился Джерри. — Что значит «отпустила», я тебя спрашиваю. Они же были обязаны сопровождать ее от двери до двери!
— Она просто приказала им оставить ее с сыном, а самим отправляться в офис.
Джерри встал:
— Миссис Парсел нет дома целую неделю, а вам всем на это наплевать, угрожающе тихо сказал он.
— Я думал, — уныло протянул Ларссон, — что у нее очередная поездка инкогнито, согласованная с тобой. Бывали же такие.
— Если с ними что-нибудь случилось, — деловито, спокойно сказал Парсел, — если их кто-нибудь тронул хоть пальцем, знай: полетят головы, очень много голов, клянусь Иисусом Христом.
«Первая — моя, — невесело усмехнулся про себя Ларссон, который слишком хорошо знал этот буднично-деловитый тон своего босса. — И еще много, много. Но куда же они все-таки девались?».
— Поднять всё и всех на ноги, — негромко приказывал Джерри. Подключить всех людей, связаться с полицией, с ФБР, с частными детективами, главарями подпольного бизнеса. Жду твоего доклада в течение трех часов.
«Что же могло произойти? — размышлял Джерри, оставшись один. — В аэропорту, здесь, в Нью-Йорке, Рейчел отпускает телохранителей. Невероятно! Украдены? Но Джекки права: кто же осмелится украсть жену и сына Джерри Парсела? Разве что самоубийца! Какие могут быть варианты? Я не могу придумать ни одного мало-мальски правдоподобного. Любовник? Его нет. Несчастный случай? Но о нем было бы известно через полчаса, известно всей Америке. тогда что же?».
Джерри медленно подошел к небольшому полотну Дега, за которым находился несгораемый шкаф. Ключи к нему имелись и у Джерри и у Рейчел: в одном из его отсеков она частенько оставляла свои бриллианты. Сдвинув картину в сторону, Джерри трижды повернул ключ. Раздалась тихая музыка, и дверца шкафа медленно отворилась. Джерри увидел несколько ожерелий, массивные колье, браслеты. Все это сверкало, искрилось, переливалось цветами радуги. Он наклонился, разглядел предмет, которого в шкафу никогда раньше не было. Им оказался небольшой белый конверт. «Это еще что за эпистола? — удивился Джерри. Видимо, Рейчел оставила что-нибудь». Он взял конверт, вынул з него исписанные листы бумаги. Это было послание Бубнового Короля, которое вручил Рейчел Агриппа. Сверху был подколот маленький белый листок, на котором ее рукой было написано: