Право бурной ночи
Шрифт:
С замирающим сердцем она открыла дверь и вошла. Прислуги не было видно, очевидно, почувствовав надвигающуюся грозу, они благоразумно попрятались. Михаил сидел в кресле, перед ним на столике стояла початая бутылка виски и стакан. И больше ничего. Это само по себе уже настораживало, поскольку Михаил не был любителем засандалить стаканчик, он больше ценил ритуал, который сопровождает распитие благородных напитков – бокалы, лед, лимончик, красиво поданная закуска, а потом уж собственно напиток. А чтобы вот так – никогда. Да и внешний вид супруга свидетельствовал, что на этот раз положение действительно серьезное. Безукоризненная, волосок к волоску, прическа Михаила сейчас больше напоминала гнездо неряшливой вороны, рубашка была расстегнута аж на две пуговицы (катастрофа!),
– Явилась наконец!
– Мишенька, да что случилось, объясни толком! – залебезила Жанна.
– Будь любезна, скажи мне, ты когда-нибудь думаешь, перед тем как тупо, словно носорог, ломиться к своей цели? – приторно-вежливым тоном поинтересовался муж.
– Что конкретно ты имеешь в виду? – лепетала Жанна, лихорадочно соображая, где она прокололась.
– Если ты думаешь, что я не знаю, откуда в нашем доме появились Павел, Ксения и Марина, то ты очень сильно заблуждаешься. Но я всегда сквозь пальцы смотрел на твои забавы, мне даже импонировала твоя настойчивость. Но я предполагал, что, прежде чем сделать шаг, ты просчитывала все возможные последствия и хотя бы узнавала, из каких семей происходят твои недруги.
– Да узнавала я! – огрызнулась Жанна, ошарашенная новостью о том, что муж, оказывается, все знал о ее шалостях с препаратом. Не так он наивен, как она предполагала, так что чудо, что ей удалось выкрутиться из ситуации с Майоровым. Одно Жанна знала абсолютно точно – если Михаил узнает об ее истинном к нему отношении, если он хоть на минуту усомнится в ее любви и преданности, ей конец. На что способен ее невзрачный супруг, она знала великолепно. Но сейчас Жанна не чувствовала за собой вины, она действительно наводила справки о родне своих жертв. – Алинкину родню я и так знаю, у Нины-Марины муж – преподаватель в университете, родители обоих – заурядные пенсионеры, у Артура папашка – генерал, а мамашка – генералова жена.
– Генерал, значит? – подозрительно ласково переспросил Михаил. – А какой именно генерал, откуда?
– Да какая разница, откуда, если он все равно ничего не узнает! – не сдавалась Жанна.
– Дура! – заорал муж. – Кукла безмозглая! «Какая разница, откуда»! Из ФСБ, понятно?
– Ну и что тут такого, хоть из ЦРУ! – в свою очередь окрысилась супруга. – Ведь Алина и Артур служат у нас больше года, и никто ничего не узнал, все тихо! И нечего на меня орать, тоже мне, ангел во плоти!
Хрясь – и на щеке Жанны заалело яркое пятно. Она изумленно посмотрела на побелевшего от ярости Михаила. Впервые он поднял на нее руку, и было видно, что супруг едва удерживается от углубления нового жизненного опыта. Михаил налил себе полстакана виски и залпом выпил, затем повернулся к жене и устало проговорил:
– Он узнал.
– Не может быть! – вскочила Жанна. – Этого просто не может быть! Как, как он мог?
– Я не знаю. Знаю только одно – у него на руках фотографии наших слуг, он провел экспертизу снимков, и не сегодня – завтра здесь будет жарко.
– А ты как все это выяснил?
– Ты забыла, что кое-какие разработки моей компании проходят по этому ведомству, вот мне и позвонили, предупредили, поскольку кое-кто совсем не заинтересован в шуме вокруг моего имени.
– Что же теперь делать? – заметалась Жанна. – Надо срочно их ликвидировать.
– Кого?
– Ну, эту парочку. А заодно и Марину.
– Ты что, совсем обалдела? Они – наша последняя надежда, на самый крайний случай. Я их, пожалуй, сегодня же вывезу в одно местечко.
– Куда?
– Не твое дело. Ты сегодня же улетаешь к моим партнерам в Литву под другой фамилией. Отсидишься там какое-то время. На новое имя в банке Литвы будет открыт счет, на который я переведу все наше официальное состояние.
– Ну и что это решит, если, как ты говоришь, у него есть фотографии?
– Когда генерал появится здесь, он найдет раздавленного и опустошенного человека, у которого жена сбежала
– Мишенька, прости меня, если можешь! – захныкала Жанна, испугавшись не на шутку. Черт, как же это она так лопухнулась, подумать только – генерал ФСБ! Вся ее благополучная жизнь в одночасье дала трещину из-за ее же идиотизма. Что там она будет делать, в этой Литве, сколько сидеть? А главное – что потом? Сможет ли она вернуться домой? Оставаться одна Жанна не намеревалась, Карманов был ей нужен, ведь их официальное состояние, которое Михаил собирался перевести на ее счет, было лишь надводной частью айсберга. Просто крохи по сравнению с истинной суммой. Черт, черт, черт!
– Не ной, лучше иди, собирайся, самолет вечером, – сухо проговорил Михаил. – В Литву тебе звонить не буду, могут отследить. Информацию о том, что происходит здесь, будешь получать от моего литовского партнера. Через какое-то время я сам туда приеду по делам, тогда и решим, как быть дальше, в зависимости от ситуации на тот момент. Все, время поджимает, давай, собирайся.
Часть 4
Глава 26
– Уля!
Убью.
– Уля!
Убью жестоко.
– Ну, У-у-у-ля!
Сначала надругаюсь в жестокой форме, а потом убью. Медленно и с наслаждением.
– Ну, они же есть хотят, весь живот мне исклевали, ну, У-у-у-ля!
Этот полудурок ведь не отвяжется, придется вставать. Но сначала нужно открыть глаза. Так, внимание, пробую! Ни фига. Еще одна попытка! Один глаз приоткрылся, но, увидев, что там, снаружи, в ужасе захлопнулся. Пришлось изо всех сил тереть эти упрямые глаза руками, спинку им почесать, любят они это дело. Открылись, браво! И что же мы видим? А все то же, что и вчера. Тесная каморка, куда с трудом поместились узкая кровать, шкаф размером с пенал первоклассника и тумбочка. Дверь в мои апартаменты наполовину стеклянная, и с той стороны к ней прилипла мордень Пупыря. Как его настоящее имя, знает только лечащий врач, для всех остальных это Пупырь. Среди местного контингента он числится в тихих, поэтому по территории передвигается свободно. Пупырь мало похож на психа, всегда опрятный, газеты читает, телевизор смотрит, в общем, обычный человек, если бы не одно «но». Пил парень в свое время, пил много, долго и с упоением. Причем в прямом и переносном смысле. И как-то, мучаясь от сушняка, выдул в магазине «Природа» аквариум с рыбками. А пока обалдевшие от такого хамства продавщицы хлопали глазами, Пупырь громко рыгнул, вытащил самую большую корзину для собак и, уютно свернувшись клубочком, лег спать. Вызванный наряд милиции доставил расслабленное и умиротворенное тело в вытрезвитель, где парнишка и вкусил в полной мере местного сервиса. Что интересно, некоторые рыбки умудрились уцелеть, они вышли живыми, только слегка удрученными и задумчивыми. Когда протрезвевшему Пупырю показали страдалиц и рассказали об их нелегкой судьбе, мальчишечку перемкнуло. Белая ли это горячка или что-то другое, но он решил, что рыбки отметали икру у него в животе, и теперь там вывелись мальки. Вот с такой байдой и оказался Пупырь в психушке, то есть у нас. Что только врачи не делали, дабы убедить его в том, что никаких мальков нет! Даже притащили как-то банку с выловленными в ближайшей речке мальками и, вкатив Пупырю двухведерную клизму, показали ему этих рыбок – вот, мол, все вышли. Ослабевший от гидротерапии кишечника Пупырь дрожащей рукой погладил банку и просипел: