Право лорда
Шрифт:
Глава 17
Очнулась я от ощущения наждачки на щеках, причём наждачки тёплой и довольно подвижной.
Открыв глаза, поняла, что лежу на каменном полу, в каком-то не то ангаре, не то производственном помещении с вытянутыми окнами под самым потолком, дающими тусклый свет, а кошка (живая!) сидит на груди, мнёт лапами (когтистыми, зараза!) шею и вылизывает лицо.
Потом вернулись звуки. Мяуканье — жалобное и какое-то виноватое.
А ещё лай. Приглушённый, раздающийся из-за стены, но всё же лай!
Первая реакция — ощупать-осмотреть руки-ноги, осторожно провести ладонями по лицу и волосам, оценить, так сказать масштаб нанесённых увечий.
Их особо не обнаружилось. Повезло, что в кадетской форме (или правильней сказать — в кадетских лохмотьях?). Теперь, конечно, придётся шить на заказ новую, но это, право, такая ерунда по сравнению с тем, что могло бы быть, не провались мы с котейкой сквозь стену.
На бедре — кровоточащая рана, на плече — тоже, кажется, укус, сильно рванули… Шея и руки исполосованы, но это уже кошка. Лицо вроде нетронуто. На пальцах, после того, как провела ими по волосам, остался клок рыжих волос — но даже и это не смертельно.
Теперь — осмотреть вполне себе успокоившуюся кошку и бегом в медпункт. Или в аптеку ближе? Не суть. Пока у меня шок, боли особо не чувствуется, но вот скоро… А ещё хотелось как можно быстрее и дальше быть от этого лая за стеной. И отвратительного скрежета когтей по камню. Да что ж эти зверюги никак не угомонятся? Ушла добыча, ушла, прямо из-под носа тю-тю, ага…
Кошке повезло куда меньше. Или же шкура оказалась тоньше камуфляжа, не суть.
Бок подран, на лопатке — рваная рана, на шее — на самом горле, тоже, кажется, глубокая царапина, до крови. Ну и по мелочи… Шерсть вся липкая.
Кошка против осмотра не возражала. Даже живот дала осмотреть и ощупать, из чего я заключила, что она домашняя.
А когда обнаружила на шее животного тонкую, очень тонкую золотую цепочку с бирюзовым камнем-подвеской, утвердилась в своём мнении. Помимо крови, кошка была ещё в чём-то вымазана. Под глазом, и у самого уха что-то похожее на золотое напыление. Даже в полумраке поблёскивает.
— Прям макияж у тебя, — хмыкнула я, гладя мурчащую котейку.
Но кто будет подводить кошке глаза, тем более золотой краской? Номинант, нет, несомненный обладатель премии «Мой хозяин — идиот»? Если только.
— Как же я не заметила дверь за спиной, — пробормотала я, потому что другого объяснения, как мы с кошкой здесь оказались, у меня, понятно, не было.
Морщась, поднялась на колено, провела ладонью по совершенно гладкой стене — с той стороны прямо-таки взвыли и принялись бросаться на ничем не повинный бетон с ещё большим остервенением.
Недоумённо оглянулась на кошку.
— А двери нет, — растерянно брякнула я, словно животное могло меня понять.
— Мяв, — не стали со мной спорить.
— П-подожди, — зубы выбили нервную дробь. — П-постой… Как это — двери нет? А как мы тогда… это… сквозь стену, а?
Кошка прыгнула мне на руки, потёрлась мордой. Машинально погладила слипшуюся шерсть.
— Только не говори мне, что мы… того… призраки, — ляпнула я первое, что пришло в голову. — Им как раз-таки положено сквозь стены ходить… А наши истерзанные тела там остались.
Снаружи взвыли и снова заскребли когтями.
— Нет, если б мы, то есть наши тела там остались, эти зверюги сейчас того… трапезничали бы… нами, — добавила я, морщась, машинально наглаживая липкую шерсть. — Только не говори мне, что это всё мистика, магия и волшебники живут среди нас, а я, оказывается не этот, не магл…
— Мяв, — меланхолично подтвердила кошка.
— Или может, ты не простая кошка, — продолжила я выдвигать гипотезы, — а, скажем, ведьмовская… И досталась мне в наследство от бабушки-ведьмы, о которой я, к слову, ни сном, ни духом вплоть до сегодняшнего дня…
— Мяв.
— Ты и в самом деле на демонёнка похожа, — вздохнула я. — Или на бесёнка даже. Настоящая бестия. Пошли, что ли, надо отсюда выбираться. Меня ветеринару показать, тебя — врачу. Нет, наоборот… А, впрочем, — махнула я рукой, и, прижав к себе кошку, морщась, поднялась на ноги. — Пошли, что ли… Беська.
В ответ раздалось звонкое, протяжно урчание.
— Нравится? — хмыкнула я. — Решено, будешь Беськой. Как тебя в общежитие протащить, вот в чём вопрос, Беся… Может, к предкам, в Валерьяново? У них, правда, собакены, но не бойся, не такие. И попугай ещё. Тоже вполне себе миролюбивый. Тебе там понравится…
Я говорила и говорила, и по мере моей речи глаза мои раскрывались всё шире и шире, угрожая совсем уж вылезти из орбит.
Потому что Беська… с ней что-то происходило.
Прямо на глазах.
Кошку окутывало какое-то голубоватое свечение и, наверное, только растерянность, из-за которой я застыла столбом, не позволила мне разжать пальцы и выронить животное. Раны кошки с шипением затягивались, шерсть из слипшейся и торчащей клочками становилась чёрной, гладкой, лоснящейся, а ещё… мамочки! Это самое голубоватое сияние от моих рук исходило!! Точнее, от ладоней!!!
Беська же, вопреки всему, задрожала, принялась мотать головой, занервничала, опять когтями в руку вцепилась, но я ничего не ощутила. Должно быть потому, что в шоке пребывала.
Потому что оно, конечно, все эти разговоры о ведьмах и мистике… но ведь… мамочки, я же не сошла с ума, правда?!
Но кошку, как выяснилось, беспокоило отнюдь не моё потенциальное сумасшествие.
Когда она в очередной раз вздрогнула и мявкнула, уставившись в стену, я этот взгляд проследила и чуть было тоже… не «мявкнула». Потому что стена ангара — та самая, сквозь которую мы так успешно «провалились», светиться начала!
Но в отличие от «моего» свечения, бирюзового, это было каким-то кроваво-красным, с багрянцем, и… чёрт возьми! Стена на глазах всё прозрачней становилась!!