Право на дочь

Маар Чарли

Но больше всего я ненавижу его за то, что даже спустя четыре года всё во мне на него реагирует.

— А тому, Борцов, — выдыхаю, пытаясь унять дрожь в теле. — Тому, что ни один мужчина не заслуживает таких жертв. Тому, что никому и никогда нельзя верить. Что каждое слово любимого человека может быть лживо. И отдавая всю себя другому, нужно быть готовой к тому, что это может тебя погубить.

Выпалив всё это на одном дыхании, делаю от него шаг назад, но непослушные ноги подгибаются, и Лёша ловит меня за плечи, помогая удержать равновесие.

— Осторожно, Снежинка, — произносит хрипло. —

Упадёшь.

Чувствую, как его грубые, слегка шершавые ладони скользят по моим голым плечам вниз до самых запястьев, вызывая за собой волну мурашек, которую Борцов тоже замечает, потому что его взгляд в этот момент вспыхивает. Как будто неоновые огни в его зрачках загораются ещё ярче.

Тяжело сглотнув, опускаю взгляд, следуя за движением его ладоней. А потом снова возвращаю его к Лёшиным глазам.

Кажется, что у меня всё тело пульсирует. Каждая частичка становится сверх чувствительной. Я ощущаю, как на моём теле вновь оживают Лёшины пальцы. Поднимаются обратно вверх по руках. С плеч на ключицы. И по горлу, в котором неистово барабанит моё сердце, его рука пробирается к волосам на затылке, слегка сжимая их.

В животе взрывается микроимплульс. Я чувствую, как в нём разливается тягучее тепло в тот момент, когда Борцов опускает тёмный взгляд на мои губы.

— Н-нет, — выдавливаю, качая головой.

Я знаю этот взгляд. Я его помню. Вот точно так же он смотрел на меня четыре года назад, когда мы играли в карты на ковре в его съёмной квартире. Я знаю о чём Лёша сейчас думает и что хочет сделать. И не могу... не могу позволить этому произойти.

Это последняя связная мысль, которая мелькает у меня голове. А уже через секунду Борцов дёргает меня на себя. Мой резкий выдох тонет в его поцелуе и в тот же момент языка касается упрямый мужской язык с лёгким привкусом алкоголя, от которого я окончательно пьянею.

58 глава

Снежана

Этого не должно было произойти, но происходит. Лёша меня целует, и я ничего не могу с этим поделать. Он не отпускает и не прекращает поцелуй даже тогда, когда я впиваюсь ногтями в его плечи и царапаю мужчину изо всех сил, стараясь причинить ему как можно больше боли. Как и он мне однажды. Но поцелуй становится только настойчивее и яростнее, пока я окончательно не обмякаю в руках Борцова.

Умом я понимаю, что он пользуется тем, что мне нельзя закричать, завизжать и тому подобное, так как Асёнок проснётся и напугается. Лёша бессовестно пользуется ситуацией, и мне нужно хотя бы не отвечать, хотя бы оставаться холодной и неприступной, но я не могу.

Это какое-то безумие, которое накрывает меня с головой и погружает в состояние абсолютного безволия. Лёшин вкус и запах, его язык скользящий по моим зубам и пальцы, сжимающие волосы на затылке — это всё, что я чувствую. Мозг отключается и остаются только ощущения, о которых я столько лет старалась забыть, и о которых так долго вспоминала бессонными ночами.

Узел в животе затягивается туже, пока окончательно не разрывается, когда Борцов одним резким движением поднимает меня вверх и усаживает на свои бёдра, до боли сжав пальцами ягодицы. Мой протяжный стон Лёша жадно глотает вместе с поцелуем.

— Снежинка... Мля... Ты просто охренительная...

Он на миг прерывается, чтобы это сказать, и снова меня целует. А я опять не могу его оттолкнуть. От импульсов, пронизыващих тело, меня колотит. Ярость и злость на Борцова перемешивается с острой потребностью и желанием, и горючей смесью выплёскивается на мужчину из самых глубин моего сердце.

Я вплетаю пальцы в его короткие волосы на затылке и дёргаю их. Одновременно с этим кусаю Борцова за нижнюю губу, пока на языке не начинает ощущаться железный привкус его крови.

— Ссс.. Дикая, — хрипит Лёша и делает шаг вперёд, затем второй, третий, пока мы не оказываемся в его спальне.

Я точно знаю, что это комната Борцова, хотя не заходила сюда сегодня. Просто здесь всё пахнет им. У меня кружится голова от этого запаха.

Лёша ногой закрывает дверь и несёт меня к постели. Мы падаем на мягкий матрас, и от того, что тяжёлое мужское тело падает сверху, из лёгких вышибает воздух. Я резко выгибаюсь и делаю глубокий судорожный вдох. Грудь распластывается о твёрдую грудь Борцова. Он хрипло выдыхает и ныряет рукой под мою талию, чтобы выгнуть меня ещё сильнее.

— Ты идеально со мной сочетаешься. Просто каждый твой изгиб, Снежинка...

Я закрываю глаза и откидываю голову назад.

"Лучше ничего не говори, Борцов. Иначе я снова начну думать и анализировать".

А я не хочу. Сейчас я хочу только чувствовать. Мне нужно это. Всегда было нужно. Ощущать его тепло, его запах и жажду. Пусть это иллюзия, не имеющая к любви никакого отношения — мне плевать. Я имею на неё право. Хочу получить желаемое.

Сегодня.

Здесь и сейчас.

Не знаю, слышит ли Лёша мои мысли, но он больше ничего не говорит. Его пальцы начинают скользить от поясницы вверх по позвоночнику, надавливая на каждый позвонок по отдельности и вызывая микровзрывы в моём теле. Кожа покрывается мурашками, а бёдра непроизвольно подтягиваются так, что колени оказываются на уровне плечей Борцова.

Это словно приглашение, и мужчина его принимает, потому что тут же толкается вперёд, сильнее вжимая меня в матрас. Теперь я в полной мере ощущаю то, насколько сильно он хочет... Не меньше, чем я. И пусть моё желание продиктовано чувствами, которые я так и не смогла окончательно заглушить, а его всего лишь животной похотью и мужской потребностью, я не собираюсь останавливаться и останавливать его. Пусть это случится.

Скольжу руками по спине Борцова, наслаждаясь каждой мышцей. Возможно, это последний раз, когда я прикасаюсь к нему подобным образом. Потом я не позволю себе это повторить. Именно поэтому сейчас не собираюсь сдерживаться.

Когда мои пальцы оказываются на его пояснице, я захватываю майку и тяну вверх.

Хочу тело к телу. Грудь к груди. Чтобы ничего не мешало.

Лёша позволяет снять с себя майку, после чего тянется к моей. Только он её не снимает полностью, а задирает до шеи вместе с лифчиком, оголив грудь.

— Так ты хочешь, Снежинка? — он снова ложится на меня и теперь трётся волосатой грудью о мои соски, двигая бёдрами между бёдер. — Или вот так?

Опускает голову к шее и проводит языком от уха к ключице. Лижет ниже, оставляя засосы — я чувствую, как кожа горит в тех местах, которые целует Борцов.