Право на любовь
Шрифт:
– Леди, скажите, что с вами делали в храме?
***
Это как будто отбросило Летту назад, в те ощущения.
Большой полутемный зал. Подземелье с высокими потолками, уходящими в темноту. Свет факелов. А вокруг как будто опять те бездушные фигуры в белых одеяниях. Свечи у них в руках и такие... металлические предметы, похожие на щупы.
И она, распростертая на большом плоском камне девочка шестнадцати с небольшим лет. И не вырваться, руки и ноги прикованы к этому проклятому камню. Это сейчас она могла многое,
Летта невольно содрогнулась. Ей и сейчас было так же страшно, как и тогда.
Она сглотнула, подавляя нервную дрожь, потом отставила на стол стакан молока и сказала:
– Меня не насиловали. Если вы это имели в виду.
Мужчина резко подался вперед, кулаки сжались, а зрачки на мгновение вытянулись в огненную нить.
– Если бы они насиловали вас, я бы убил их сам, - проговорил он медленно и спокойно и от этого еще более угрожающе.
Это прозвучало так неожиданно, что Летта растерялась.
***
За тот страх, промелькнувший в ее глазах, генерал готов был стереть с лица земли весь Бактрийский храм. Но он понимал, что не сдержал свою сущность и сам сейчас пугает ее не меньше. Поэтому он постарался сгладить все. Отодвинулся назад, ослабил напор, давая ей успокоиться.
– Что они от вас хотели?
Он видел сомнения в ее глазах, ощущал борьбу эмоций. Наконец девушка глубоко вдохнула и тихо проговорила:
– Они хотели исследовать мой дар.
– И какой же у вас дар?
Об этом эмиссару императора было известно. Он был в Согдиане и храмовые отчеты читал. Но ему нужно было услышать от нее. Поэтому он подался ближе и, осторожно коснувшись ее руки, проговорил:
– Мне вы можете сказать, я вам не враг.
Тишина.
– Леди. Я должен знать.
– Зачем?
– она криво усмехнулась.
– Чтобы быть уверенным, что я не представляю опасности для императора?
– Нет. Чтобы защитить вас.
***
Как сложно. Все равно что идти в темноте по узкой тропке, усеянной раскаленными углями. Но Летта понимала, что скрыть теперь не удастся. А ложь он сразу поймет, значит, надо выдать ему кусочек правды.
– Огненный, - проговорила она, не отводя взгляда, а потом начала, осторожно подбирая слова.
– Моя мать, леди Милис, происходила из древнего рода. Про таких, как она, говорили - огненная кровь. Но вы же понимаете, это скорее дань суевериям.
Слушал генерал очень внимательно и едва заметно качал головой в такт. Под его сосредоточенным взглядом Летте казалось, что она на допросе и он сличает показания. Впрочем, так, наверное, оно и было.
Но ей теперь предстояло самое сложное. Момент попадания в тело. Сказать правду и при этом не выдать себя.
– Просто я была тяжело больна... Беспамятство... А когда очнулась, вокруг меня все было выжжено. Я ничего не помню и не знаю, как это вышло.
– Угу, - кивнул он.
– Такое бывает.
И снова тот же пристальный взгляд.
– Зачем вам это? Вы же и так уже все обо мне знаете?
– спросила Летта устало.
Мужчина переместился в кресле, опираясь теперь на другой локоть, и замер. Между ними ощутимо дрогнул воздух, повисла заряженная напряжением пауза. А ей вдруг показалось, что именно сейчас и будет сказано самое главное.
Глава 12
Это был очень важный момент. Летта инстинктивно почувствовала, что сейчас, возможно, решается ее судьба. Ведь этот закрытый и непонятный мужчина, укутанный тьмой, на самом деле полностью распоряжается ею. И в его власти отправить ее к императору, сама мысль о котором пугала Летту, как непонятная темная пучина.
Или сделать так, что она вообще исчезнет. Как уже однажды хотели поступить с ней в храме. Великий клирик сильно давил тогда на наместника Согдианы. И если бы Клейтас согласился признать свою дочь опасной и дал согласие оставить в храме жрицей, ей пришлось бы навсегда остаться в том подземелье. Ее насиловали бы на алтаре, а всех детей, которые могли у нее родиться, прибрал бы к рукам храм.
Но Клейтас не отдал свою дочь храму, он воспитывал ее сильной, как будто знал...
Она вынырнула из воспоминаний и застыла, глядя на мужчину. А пауза затягивалась. И когда она уже мысленно готовилась ко всему, генерал вдруг откинулся в кресле назад и невозмутимым тоном произнес:
– Леди Виолетта, как вы смотрите на то, чтобы стать царицей Бактрии?
У нее в первый момент челюсть отвисла.
– Что?
– слабо пролепетала она.
Потом опомнилась.
– Вы шутите.
– Нисколько, - генерал потянулся и отщипнул кисточку с тремя ягодами от грозди розового винограда, лежавшего на блюде.
Такое незамутненное выражение лица, насмешливый взгляд, как будто не было только что этого допроса с пристрастием. Он заставил ее пройти по всем кругам ада, чтобы сейчас выложить это? Хорошо, она согласна была поиграть в эту игру.
– Это несерьезно, - проговорила Летта, внезапно успокаиваясь.
– Подумайте сами, какая из меня царица? Вы же были там и видели все своими глазами.
– М? А что я видел, по-вашему?
– мужчина положил в рот виноградину.
Розовая ягода медленно исчезла между красиво очерченными твердыми губами, и Летта невольно прилипла к ней взглядом. Когда опомнилась, генерал смотрел на нее, в глазах тлели искорки. Он издевался?
– Ну как же. Я дочь человека, казненного за измену, опасная колдунья. Преступница.
– Вы дочь Клейтаса, наместника Согдианы. Пропавшая наследница Бактрии.
Это уже было даже интересно. Отвлеченный схоластический спор. С таким же успехом она сейчас могла обсуждать цены на песок на Марсе. Это ее нисколько не касалось.