Право на любовь
Шрифт:
— Дочь, ты чего такая грустная сегодня? — спрашиваю дочку на пути к дому.
— Да меня воспитатель поругала и со Славой я поссорилась, — грустит дочка.
— Почему поругала? — спрашиваю Ясю.
— Я пришла в группу, а Катя моё место заняла рядом со Славой. Потом танцевать с ним в пару стала. Ну, я её и укусила. Сказала, что Слава уже мной занят, — говорит дочка.
— Дочь, кусаться нельзя. Это плохо.
— А отбирать мальчиков — это разве хорошо? — недовольно говорит дочка. — У нас в группе три мальчика свободных, вот пусть к ним пристает.
—
— Я обиделась на него за то, что он позволил Кате сидеть на моем месте рядом с ним. А он сказал, что воспитатели посадили туда Катю, когда не было меня, что у них было парное занятие, и она не знала, что я сегодня приду в садик, поэтому села к нему. Ну оправдывается же. Нет бы честно мне сказать, — разводит руками дочь. — Мама, ты же мне всегда говорила: лучше горькая правда, чем сладкая ложь. А он соврал мне. Ведь когда мы в Москве с ним созванивались по твоему телефону, он тоже говорил, что соскучился. А получается, что не скучал, раз Катя с ним сидела, — горько говорит дочка.
— Дочь, ты бы у воспитателя узнала сначала, вдруг Слава правду тебе говорит, что Катю к нему подсадили, пока тебя не было, а потом обижалась бы на Славу, — отвечаю дочке. — Давай завтра придём в садик и спросим у Екатерины Вадимовны, и вы со Славой помиритесь. Только не грусти, котенок, — подмигиваю дочке.
— Хорошо, мамочка, — улыбаясь, говорит Яся.
— Вот и славно, — подмигиваю дочке.
День был настолько длинным и насыщенным на события, что спросить у Инны, как прошла их встреча со Святом, не было сил. И уложив Ясю в её комнате, я только доползла до подушки и провалилась в сон.
Глава 29
Первая неделя с новым руководством проходит сносно. Даже Тихонов ходит тише воды, ниже травы и не высказывал ко мне никакого интереса. То ли из-за шквала работы, которой нагрузил наш новый директор, то ли так совпало. Но офис в буквальном смысле стоял на ушах. Все куда-то спешат, что-то делают, заполняют, относят, ставят печати. Бухгалтерия и вовсе с цепи сорвалась. Даже обедают быстро и возвращаются на свои места. Но никто не выказывает своего недовольства, боятся потерять работу. Мимо Гальярди и вообще стараются красться, как мышки, лишь бы не заметил и не попасться под горячую руку.
Кандидатки на место секретаря с треском проваливали испытания на эту должность. Никто не устраивал Маркуса. Вообще никто. За четыре дня отсеялось больше половины коллектива. Что напрягало всех. Чего он искал и хотел — непонятно. Даже Светочка вылетела с позором из его кабинета, не продержавшись и половины дня. Как она потом плакала своим подружкам, что он такой кипой документов её нагрузил, что даже взглядом на неё не повел. А когда она не справилась в отведённое время, так ещё и в документах напутала, так и вовсе вылетела пулей. Хорошо, не уволил. После неё ещё много девчонок, кто пробовался на эту должность, с треском проваливали миссию приблизиться к нему. Кто-то продержался до конца дня, но на следующий день возвращался снова на прежнее место, проваливаясь в языковом общении с партнерами.
Офис вскоре разошелся слухами, что может, наш новый директор и вовсе не традиционных ориентиров, раз даже на Светочку не взглянул. Хотя она не теряет надежды влезть к нему в трусы.
И вот сегодня, в последний рабочий день, я надеялась, что всё пройдет в штатном режиме и офисный шторм меня минует. Заявок к Гальярди я не подавала, взлетать высоко не планирую, работу свою выполняю хорошо и вовремя.
— Власова! — кричит Тихонов. — Думала, я не узнаю? — нервно пыхтит босс, когда замечает меня в дверях моего кабинета.
— Не узнаете, чего? — непонимающе спрашиваю руководителя.
— Решила в обход меня пойти, да? Я же говорил, что не отпущу тебя, — багровеет Тихонов так, что, кажется, сейчас лопнет. Он взбешен и разъярён. А я тупо не понимаю его агрессию в мою сторону. Что я могла сделать, только придя на работу.
— Извините, Борис Алексеевич, но я не понимаю сути ваших претензий, — спокойно отвечаю начальнику отдела, в котором я работаю.
— Не понимаешь, да? А заявку к Гальярди кто подавал? Я что-ли? — злится Тихонов, попутно вытирая с вспотевшего лба капельки пота платком.
— Вы что-то путаете. Я ничего не подавала, — отвечаю боссу. — Я же говорила, что меня на этом месте всё устраивает и у меня ребенок. Я не смогу уделять этой должности столько времени, сколько нужно будет. При том, что Яся может болеть, а это отгулы, — аргументирую Тихонову.
— Тогда откуда у него твоя анкета? — спрашивает босс.
— Не знаю, но это у него надо спросить. Я точно ничего не подавала, — отвечаю спокойно. Я уверена в своей правде. Откуда эта анкета у него. Без понятия. Но он всё-таки главный начальник нашего банка. Ему ничего не стоит вскрыть кадровый архив и найти то, что нужно. Вот только смущает, почему заявка у него, если я не подавала ничего.
— Ладно, разберемся, — говорит Тихонов и, громко хлопнув дверью, вылетает из кабинета. А я опускаюсь на своё кресло. Выдыхаю. И тут приходит сообщение от подруги.
Инна*звезда*: «Наш секси-босс уже пригласил тебя на собеседование?» пишет в чат подруга. И тут я готова её придушить собственными руками, но благо сидит она у себя в отделе.
Марина*огненная богиня* Власова: «Только не говори, что это ты от меня анкету отправила?»
Инна*звезда*: «Да, ты подходишь ему по всем параметрам. Плюс двойной оклад. Чем не мотивация.»
Марина*огненная богиня* Власова: «Ты с ума сошла?! Меня Тихонов чуть на глазах коллектива не растерзал, а ты спокойно мне об этом пишешь.»
Инна*звезда*: «Ну не растерзал же. Ему не мешает понервничать. Сама же хотела от него избавиться. Чем не шанс?»
Марина*огненная богиня*Власова: «Я хотела в другой отдел, а не идти в пасть к монстру. Ты сама видела, как он всех отшивает. Даже ради тройного оклада не пойду туда! Да и кто с Ясей будет сидеть, пока я по командировкам мотаться буду?»