Право на пиво
Шрифт:
— Сделал колымагу одному важному клиенту. Шеф аж кипятком писает, когда упоминает его имя, вот и расщедрился. Теперь и глоток пива можно себе позволить.
— Пойдешь к своей рыжей?
— А разве она рыжая? Я его позавчера встретил, так он был с черной.
— Какая разница, ребята. Была бы, а уж какого она цвета…
В душе было пусто, до конца рабочего дня оставалось еще часа три, и механик с удовольствием плескался под тугими струями воды. Комбинезон и ковбойка полетели в шкафчик, а на смену им появились синие джинсы, элегантная рубашка и светлая модная куртка. Зеркало
Улица была не столь многолюдной, как утром или после работы, однако машины шли довольно широким потоком. Парень перебежал улицу и сел за руль «жигулей». Светло-голубая машина влилась в поток и покатила по шоссе.
Парень опять принялся насвистывать, поглядывая на себя в зеркало заднего вида. Машина свернула в сторону от шоссе и дальше катилась по довольно тихим улицам с редкими прохожими. Поворот, еще, еще…
За углом, на тротуаре, два человека убивали третьего. Они перебрасывали его друг другу, как куклу, мощными ударами кулаков. Человек, с лицом, залитым кровью, уже не просил о пощаде, а только жалобно всхлипывал и стонал при каждом ударе. Наконец, он упал.
Парень в машине, как истукан, замер за рулем, судорожно всматриваясь в происходящий кошмар.
Человек на земле не двигался. Только губы еще что-то пытались произнести, видимо, еще одну бесполезную просьбу о милости. Один из нападавших достал нож и буднично ударил лежащего перед ним человека. Губы перестали двигаться, на них выступила розовая пена…
Бандит вытер нож об одежду убитого, спрятал в карман. Оглянувшись, он увидел всего в нескольких метрах от себя светло-голубую машину и направился к ней. Он уже почти просунул голову в открытое окно, чтобы разглядеть сидящего за рулем, когда парень нажал на газ и машина рванула с места. Бандит захохотал и что-то прокричал вслед. Побелевшими руками парень ожесточенно крутил руль, пытаясь отъехать подальше от места трагедии.
— Не гони, разобьешься. Ты и так уже далеко отъехал.
Голос раздался где-то рядом, в машине. Парень надавил на тормоза. С визгом машина пошла юзом, развернулась на дороге, едва не опрокинувшись, и застыла, упершись бампером в мусорный бак.
— Я же говорил, не спеши. Теперь спешить некуда.
— Господи! Кто вы? Что вам нужно? Вы тоже из их шайки?
— Что вы!. Я просто Вестник.
— Вестник? Ничего себе, шуточки… Ну-ка, выметайся отсюда. Тоже мне, Вестник нашелся. Убирайся!
— С удовольствием. Однако я должен сообщить кое-что вам.
— Мне? Что? От кого?
— Как вам сказать… Может, из прошлого, а, возможно из будущего. Не знаю, пожалуй, затрудняюсь с ответом, да это и не входит в мои обязанности.
— Тогда сообщай и убирайся, я сказал!
— Вы — Свидетель.
— Я кто? Еще раз…
— Вы — Свидетель. Отныне и навеки это ваше предназначение.
— И это все, что ты мне хотел сказать? Всю эту муру про предназначение?
— Этого довольно. Прощайте.
Незнакомец вылез из машины и пошел по тротуару. Парень, высунувшись
«Жигули» сдвинулись с места и теперь очень медленно покатились вниз по улице. Парень несколько расслабился. Бледность уже не покрывала его лицо и руки, однако пальцы заметно дрожали, когда он прикуривал сигарету.
Девушка действительно была рыжей и это не было достижением парикмахера. Она встретила гостя удивленно и радостно, сияя всеми своими веснушками и парень мог их рассмотреть все до единой, так как на ней, кроме изящных белых трусиков, ничего не было. Однако парень в эту минуту не мог оценить всех ее прелестей. Как сомнамбула, он прошел на кухню, достал из холодильника банку пива «Оболонь» и надолго припал к ней. Рыжая надула губки.
— Здрассьте! Только вошел и пиво лакать… Даже на меня не взглянул. И чего это ты так рано?
Парень оторвался от банки и посмотрел на рыжую. Было в ней что-то такое, что постепенно заставило страх в его глазах отступить. Они начали смотреть на мир более осмысленно. Парень смял жестянку в кулаке, бросил ее в угол и вздохнул. Видимо, это было нечто незнакомое для рыжей, и в ней проснулось любопытство: с ее дружком что-то приключилось, таинственное и до жути интересное. Парень еще раз глубоко вздохнул, резко выдохнул и сел на стол.
— А покрепче у тебя ничего нет?
— Сейчас, милый, сейчас, — ожидание необычного будто подстегнуло рыжую — она быстро принесла бутылку, стакан, лед, смешала и бережно подала парню. После хорошего глотка, парень поднял на нее глаза. Теперь они были почти нормальными, только слегка подергивалось левое веко.
— Они его убили. Зарезали ножом, как корову…
Рыжая тихо сползла на табурет.
— Вот так от моей машины, рядом… А он даже не крикнул.
— И ты видел все?
Парень молча кивнул и сделал еще глоток.
— А за что они его?
— Не знаю.
— Ты сообщил в уголовку? Ты же их видел, был, говоришь, рядом.
— Смолкни, дура! Какая уголовка? Я без году неделя как на свободе, а ты — в уголовку. Меня сцапают.
— Но ты же не убивал?
— Еще чего! Конечно, нет. Но кто мне поверит, с моей-то биографией… А потом этот тип в машине. Серый такой.
— Какой тип?
— Вестник. Так он сказал. Ты, говорит, теперь Свидетель.
— Ну, да, ты и есть свидетель. А какой тип?
— Ну… такой…
Парень вдруг озадаченно замолк. Он не мог вспомнить лица своего таинственного спутника. «Нос вроде с горбинкой… Нет, курносый скорее. А пиджак? Нет, не пиджак. Свитер… Серый, нет, коричневый… Черт, не помню…»
— Не могу вспомнить… Чертовщина какая-то. Дай-ка еще выпить.
Они лежали в постели, утомленные любовью. Рыжая прикорнула на плече парня, который неотрывно смотрел на завитки лепнины на потолке. Приподнялся, осторожно переложив рыжую голову на подушку, взял пульт и щелкнул. Из темноты экрана проступило изображение. Корреспондентка на фоне того самого места, где еще виднелась блестящая красная лужа, бойко вела репортаж.