Право на вседозволенность
Шрифт:
На щеках Юлианы вспыхнул румянец и Неван рассмеялся:
– Да шучу я, шучу! Не тушуйся!
Но не успела она вернуть себе самообладание, как он наклонился и поднес ее руку к своим губам.
– Неван!
– охнула она, выдергивая свою ладонь из его крепких, уверенно державших ее пальцев.
– Я тебя смущаю, да?
– заулыбался он.
– Прости, милая! Возможно, я чересчур напорист, но ведь это лучше, чем заставлять девушку месяцами ждать, когда ее парень проявит инициативу! Ты когда-нибудь целовалась?
Вопрос Гейса тут же швырнул Юлиану в водоворот пережитых ею во время первого
– Похоже, он был парень что надо, раз ты до сих пор меняешься в лице, вспоминая о нем!
У подслушивавшего их Энтони закружилась голова. До этого ему и в голову не приходило, что у боготворимой им девушки уже были отношения с кем-то. Почему-то ему все время казалось, что она еще слишком юна для любви, и что откровенные ухаживания могут ее лишь оскорбить. Однако, похоже, так считал только он, в то время как другие времени зря не теряли. В его истомленной неутоленной любовью груди вскипела щедро приправленная разочарованием обида.
– Неван, если в будущем ты найдешь более интересную тему для разговора, я с удовольствием поболтаю с тобой, но эта меня не вдохновляет, прости!
– сухо сказала Юлиана и ушла с палубы.
Энтони тут же с гневом накинулся на посмевшего посягнуть на его сокровище конкурента.
– Ты чего к ней привязался? Какое твое дело целовалась она с кем-то или нет?
Гейс поднял на него смеющиеся карие глаза.
– Просто стало интересно. А ты, небось, и не догадывался, что у нее уже кто-то был? Такие девочки, как она, всегда нарасхват, и пока ты будешь щелкать своим царственным клювом, распевая ей баллады, другие, более смелые и понимающие женскую натуру ловеласы украдут ее невинность!
Энтони свирепо насупился, глубоко внутри себя отчаянно вопя от страха, что это, возможно, уже произошло, а Неван примирительно попросил:
– Да не сверкай глазами, я это тебе как друг говорю! Пойми, если у тебя нет пороху вести себя с девушкой авторитетно и решительно, то это сделают за тебя другие - те, у которых в штанах есть крепкий член, а в голове нет возвышенных тараканов. Это жизнь, приятель! И от этого никуда не деться. Ведь ты ее любишь?
– Безумно!
– с горьким вздохом признался принц.
– Тогда действуй! Возьми на себя инициативу и зажми ее ночью в каком-нибудь укромном уголке! А будет брыкаться - закрой ей рот поцелуем и действуй еще решительней!
– Ты спятил!
– ужаснулся Энтони.
– Она же и знать меня после этого не захочет!
– Может быть!
– не стал отрицать такого исхода событий многоопытный Гейс.
– Но если ты так и будешь молча страдать по ней вместо того, чтобы действовать, то точно останешься в пролете! Вот и выбирай что лучше: пятьдесят шансов из ста, или вообще ни одного! Женщины любят, когда ими командуют!
"Женщины любят власть и силу, сын мой! Им не нужны слабаки!" - вторили ему услышанные перед поездкой слова отца.
– Сколько ты уже ухаживаешь за ней по своей безгрешной методике?
– снисходительно спросил Неван.
– Почти два года...
Руки Гейтса взметнулись вверх в финальном жесте фокусника.
– Вот! Что и требовалось доказать! И ты все еще надеешься, продолжая делать одно
– скептически приподняв мохнатую, с рыжинкой, бровь, поинтересовался он.
Отчетливо сквозившее в каждом его слове жалостливое сочувствие совсем доконало Энтони. Неужели он настолько ничтожен, что это видно всем? Даже чертов Филипп Альбиньи говорил ему то же самое!
– Без тебя разберусь, как мне за ней ухаживать!
– буркнул принц и торопливо ушел к себе в каюту переосмысливать свои планы в отношении Юлианы.
А его возлюбленная в это время плескала себе холодную воду на горящее от смущения лицо. Она думала, что научилась контролировать свои эмоции, но сегодня все ее умения трусливо убежали в кусты, стоило только Невану завести разговор о любовных отношениях.
Она вспомнила ошарашенное лицо тайком прислушивавшегося к их беседе Энтони и захныкала. Бог знает, что он мог про нее подумать, ведь ему невдомек, что кроме короткого поцелуя между ней и Вэнсом ничего не произошло! А теперь он, наверное, думает, что у нее была интимная связь. Он замахала головой, отгоняя доставлявшие столько мучений мысли. Не думать, не думать об этом, все равно ничего не изменишь! И бежать к принцу с оправданиями тоже глупо.
Но то, что так старалась забыть Юлиана, крепко засело в голове Энтони: он решил прислушаться к совету Невана. Чтобы привести свой план в исполнение, он выпросил у воспитателя снотворное, сославшись на бессонницу. Через два дня яхта стала на рейд в Дамине - всемирно известном городе развлечений, и вся компания путешественников, а также большая часть экипажа, стали радостно готовиться к его посещению. Не собиралась лишь Юлиана, которой Тони накануне подсыпал в напиток снотворное. На недоуменные вопросы друзей где она, принц отвечал, что ей сильно нездоровится и она с ними в город не поедет.
– Что-то серьезное?
– забеспокоился отзывчивый Санни.
– Обычное женское недомогание, - успокоил его Энтони, - но у нее сильно болит живот, поэтому она сказала, что сегодня даже из каюты не выйдет. Ей и завтрак туда носили, - для пущей убедительности соврал он.
– Надо же, как невовремя!
– расстроился Санни.
– Говорят в Дамине просто рай для отдыхающих! Может быть, отложим наш поход в город на завтра, когда ей станет лучше?
– И не думай об этом!
– воскликнул Энтони.
– Капитан ни за что не согласится на такую задержку! Он мне еще визита к Дитмару не простил! Не волнуйся за Юлиану: мы с ней слетаем сюда сами, как только появится такая возможность. Потому что мне проще выпросить у папы самолет, чем договориться с Блависом.
– Понятно... Ты-то, надеюсь, с нами идешь?
Принц опустил голову, ковыряя пальцем маленькую горбинке на краске поручня.
– Я не могу развлекаться, когда ей плохо. Ты же знаешь, как я к ней отношусь! Да и потом, я в этом Дамине уже сто раз был! Он только в первый раз завораживает, а потом ничего особенного: те же увеселительные заведения и забегаловки что и везде. Так что идите и оторвитесь там как следует, а я от ворчанья Блависа хоть денек отдохну!
– Если что - у меня ящичек пива под кроватью, - подмигнул ему Санни и ушел готовиться к долгожданному развлечению.