Право на жизнь

Гущина Яна

– Неужели неясно, что в городе мы уязвимы?
– заорала я, брызнув слюной. И откуда такая злость во мне? Сама того не понимая, начала выходить из себя.
– Хочется, чтобы вас съели? Что за придурь такая? Надо валить отсюда, и чем быстрее, тем лучше!

– Тебе надо, ты и вали!
– завопил всё тот же козёл. Мы с ним лаяли друг на друга, как две бешеные собаки.
– А я дождусь здесь помощь. Без вакцины никто из нас не выживет!

– Считаешь, что мы заразились, - наивно спросила Ксюша, шмыгнув носом. Проведя ладонью, подобрала сопли.

– А ты считаешь иначе?
–

мой оппонент перебросился на неё.

– Я?
– она замялась под его гневным натиском.
– Я ничего. Что все, то и я.

– Бесхребетная дура!
– мужчина вконец разошёлся.

Оттого, что он переключился на Ксюшу, я перевела дыхание, словно перед заплывом втянув воздух в лёгкие. Что со мной? Почему так бурно реагирую на его слова? Может, вирус зла уже подступает к моему мозгу? Я испугано попятилась и постаралась успокоиться. Я не дам ему ни малейшего шанса укорениться в моём организме! Я буду сильнее вируса! Я справлюсь с ним! Скоро здесь будет Фрейзер с сывороткой и спасёт нас! Эта мысль придала мне спокойствия.

– Прекращай!
– заступился за Ксюшу Борис.
– Ты ничуть не лучше зомби. Бросаешься на своих же!

– Я не бросаюсь!
– мужчину было уже не сдержать. Он орал, как полоумный. Его глаза горели безумством. Из уголков рта проступала пена.

Михаил посторонился, загребая меня. Видимо, боялся, что я не сдержусь и вновь напущусь на мужчину.

– Да, надо уходить, - согласился он и, кивнув на орущего, заметил: - Вот так и проявляется вирус в начальной стадии заражения.

Все, кто были в зале, стали смыкать ряды, отходя от мужчины. Тот даже не сразу заметил, а когда очнулся от своих воплей, испугался.

– Вы же не думаете, что я опасен?
– его глаза воровато забегали по нашим лицам.

– Думаем, - возразил Михаил, направив на него автомат.
– Так что не подходи к нам.

– Да вы что, братцы?
– мужчина засопел.
– Я же свой.

– Уже нет, - ответил за всех Максим. Обернувшись к Алексу, сказал: - Забираем рацию, продукты, вакцину и валим отсюда.

– А как же я?
– заражённый потянул к нам руки.

Вместо ответа Михаил пустил автоматную очередь. Мужчина рухнул, дёрнулся пару раз и затих. Ксюша взвизгнула и прокричала:

– Как ты мог? Мы могли ввести ему сыворотку!

– На всех сыворотки не хватит. Я избавил его от мучений, - холодным голосом ответил Михаил.

Согласно кивнув, я огляделась. Почему-то не было ни жалости, ни сочувствия. Надо было спасаться остальным. Группа мужчин, возглавляемая Михаилом, была немногочисленна -всего человек двадцать.

– Где все остальные?
– не поняла я.

Михаил понурил голову.

– Немногим удалось уцелеть, - процедил он сквозь зубы. Я почувствовала, насколько тяжело даются ему эти слова.
– Когда мы проснулись, зомби уже ворвались в комнату. Вооружённые блокпосты не устояли под их натиском и пали. Мы не смогли сдержать зомби.
– Его голос дрогнул и в глазах блеснула влага.
– Валентина...
– он задохнулся от накативших чувств.
– Она. они её.

Он не договорил, но и так стало ясно, что она мертва.

– Сочувствую, - сказала я, стараясь не раскиснуть

от накативших эмоций. Страшно было понимать, что люди, ещё вчера разделявшие с тобой радость встречи, умерли в зубах безумцев.

Михаил коротко кивнул, втянул воздух и, взяв себя в руки, продолжил ровным голосом:

– Мы не думали, что те, кто пришёл с нами в этот город, нападут на нас. Но вирус не пощадил их мозг. Надо уходить из города. Здесь - территория зомби. От них не уцелеть.

Днём они спустятся в подземелья, где нет солнца и где прохладно. Но вечером выйдут оттуда и снова нападут. Очередного нашествия нам не выдержать.

Алекс согласно кивнул и ринулся к столу, на котором ещё вчера оставил консервы и вакцину. Там же лежала и рация. Хорошо, что никому не пришло в голову переложить вещи. Здесь всегда дежурили вооружённые люди, но этой ночью им пришлось покинуть свой пост. Поэтому бесценные предметы остались без охраны. К Алексу присоединился Толик и ещё один парень из местных. Они поспешно затолкали всё в рюкзаки и взвалили их на плечи.

– Уходим, - подытожил Борис.

– Надо поискать выживших, - забеспокоилась я, вспомнив, что Валентина рассказывала о стихийно развёрнутом роддоме, обустроенном на одном из этажей торгового центра.

– Боюсь, что все выжившие тут, - отметил один из местных.

Я в ужасе уставилась на него, ощущая, как волосы на загривке встопорщились.

– Но ещё вчера было несколько сотен живых, - заметила я прерывающимся от волнения голосом.

– Это было вчера, - заметил Михаил.

– Но...
– начала, было, я, только мне не дали закончить.

– Надо уносить ноги, - заявил Толик, беспардонно перебив. Видимо, ему не было никакого дела до тех, кто останется здесь, если мы уйдём из города.

– Нет-нет!
– я совсем отчаялась достучаться до разума друзей.
– Выжившие нуждаются в нас.

Михаил покачал головой.

– Утром все собирались в этом зале на завтрак, - хмуро отметил он.
– Те, кого не было, либо заразились, либо убиты. Так что мы не досчитывались ежедневно несколько человек.

Я опешила. Как же так? Не может быть, что сейчас Михаил хочет оставить своих людей здесь! Неужели, и впрямь, считает, что им нельзя помочь? Судя по тому, что только что он убил одного из своей группы, было ясно, что сочувствия в нём нет. Тут же вспомнила, что сама тоже не испытала к убитому ничего кроме гнева. Чем я лучше Михаила? Ничем! Такая же хладнокровная тварь! Но так нельзя! Надо срочно вернуть себе человеческий облик! Нельзя опускаться до уровня зомби, которым всё равно, что и с кем происходит. Надо поискать выживших, помочь им!

Словно в поддержку моих угрызений совести в отдалении раздались шаги. Только почему-то я им не обрадовалась, а испугалась. Подумала, что идут зомби, но тут же поняла, что они должны были уже скрыться в подземельях и подвалах.

– Наши!
– выдохнула я, расплывшись в улыбке.

Михаил оживился. Его лицо посветлело, глаза загорелись надеждой.

На лестнице послышались несчётные шаги. Людей было много! Вскоре они появились в зале. Они приветственно махали нам и некоторые из них кинулись к нам обниматься.