Право волка
Шрифт:
Она просто шла: доходила до границы хвойного леса, возвращалась к озеру, петляла по дорожкам, инстинктивно избегая приближаться к дому, и ежилась под пристальным взглядом Ара, ощущение присутствия которого не отпускало ни на секунду. Когда солнце поднялось выше, припекая и заставляя искать убежище, Лиля вспомнила о небольшом гостевом доме. Дверь оказалась незапертой, и она вошла внутрь. Толстые каменные стены не пропускали жару. Девушка не волновалась, что потревожит кого-либо, поэтому присела на диван.
— Ты хотела поговорить
— Ты не оставишь меня одну? — он отрицательно покачал головой.
Лиля взяла свой смартфон и села спиной, так, чтобы не видеть мужчину. На экране отражались десятки пропущенных вызовов. Множество пропущенным от мамы и отца, три звонка от Дани и какие-то незнакомые номера.
— Привет, мам, — поздоровалась дрогнувшим голосом.
— Лиля, доченька! Это ты? Как же я рада, что с тобой все хорошо. Где ты?
— Мам, я у парня, — Лиля не знала, что соврать матери, и говорила правду, — мужчины, — уточнила, взглянув через плечо на расслабленного Арнара. — Я буду жить у него.
— Что ты такое говоришь?! Мы с отцом все больницы обзвонили, морги! А ты к какому- то мужчине уехала и так легко об этом сообщаешь? Да отец места себе не находит: с утра у участкового сидит, надеется, что он заявление примет о твоей пропаже, не дожидаясь третьих суток.
— Мамочка, прости.
— Прости!? — закричала еще громче. — Кто он? Да какая разница, быстро возвращайся домой! Я сказала!
— Я не могу, мы в другом городе. У него большой дом, мне здесь нравится. Очень красиво. Сад, много цветов, большой бассейн, — Лиля описывала все, что попадалось взору из окна. Первая слеза скатилась по щеке, и чем больше она рассказывала, тем быстрее лились слезы. — А еще много книг, забитые полки под самый потолок.
— Да плевать мне на бассейн. Ты должна вернуться, дочь. Я тебя не так воспитывала, чтобы ты уезжала за первым попавшимся мужчиной только потому, что он богат.
— Я не могу, мам. У меня будет ребенок. Его ребенок. И теперь тут мой дом, — в трубке стояла оглушающая тишина. — Мам, мам, с тобой все в порядке? Мама! Ты меня слышишь?
— Слышу, — ответила таким тоном, что Лилино сердце покрылось морозной коркой. — Мне нужно позвонить отцу, сказать, чтобы он не терял время зря.
— Не клади трубку, мамуль, пожалуйста… — девушка смотрела на сброшенный вызов, едва сдерживая рыдания, шептала, — прости… прости.
Ей было мучительно больно: лучше бы мама накричала, но только не так, даже не попрощавшись, бросила трубку. А что она могла сказать? О чем соврать? Пусть лучше родители считают, что воспитали плохую дочь, чем переживали, волновались и думали, что случилось несчастье, оставаясь в неведении.
Мужские ладони легли на плечи, по шее вверх и вдоль рук полилось
— Не тронь, — короткая фраза, наполненная болью, и Ар отдернул руки. — Я могу еще позвонить? Или хотя бы отправить смс?
— Да, — он вернулся на место.
— Спасибо, — зачем-то поблагодарила в ответ. Нашла номер Дани и задержав дыхание нажала «вызов». Длинные гудки звучали словно звоны колокола, — оглушая. Она не сразу поняла, что ей ответили:
— Алло, алло. Лиля, ты? — Даня спрашивал раздраженно.
— Да, — сипло ответила и сглотнула стоявший ком в горле.
— Я еще в городе. Мы можем встретиться или ты хочешь бросить меня по телефону? — спросил со злобой, но Лиля не смела обижаться, она заслужила. — С тобой все хорошо? Ты была сама не своя, — волнение пересилило обиду, и парень забыл про обвинения.
— Да, — кратко ответила. Успокаивала себя, перебирая пальчиками листву, и вытирала подушечкой большого пальца осевшую пыль на комнатных деревцах, — все хорошо. Но я не могу с тобой встретиться.
— Все же бросаешь по телефону, — хмыкнул парень, — я тебя понял. Бывай.
Он еще несколько секунд не клал трубку в ожидании того, что девушка его остановит, постарается переубедить. Скажет, что произошедшее — недоразумение, и у них все в порядке. Как они и задумывали, Лиля переедет к нему, как получит диплом, и они будут вместе начинать новую жизнь. Но девушка молчала.
— Прощай, — Лиля нарушила тишину и сбросила вызов. Смартфон отложила в сторону и продолжила протирать пальчиками листочки. — Если позвонят родители, разреши перезвонить, — обратилась к Ару.
Мужчина что-то невнятно ответил и убрал телефон в карман брюк, откашлялся и быстрым шагом покинул домик, сбежал. Наверное, это было «нет».
Ар практически бежал по дорожке в сторону дома. Рваные выдохи превращались в низкое рычание, зверь в бешенстве метался по закоулкам сознания, скуля, рыча и скалясь. Он делает больно своей паре, ненавидит себя за каждую пролитую ею слезинку, но не может отступиться. Не простит себе, если отпустит, и не простит, если сделает Лиле больно. Замкнутый круг… Боль практически осязаема и окутывает плечи девчонки серым палантином. Зверь снова зарычал: «Моя. Не отпущу. Моя. Пар-р-ра. Семья». Услышав ее тихий всхлип, доносившийся из домика, жалобно заскулил.
Мужчина забежал в дом:
— Вела, звони Константину.
Сестра ожидала брата при входе:
— Зачем?
— Пусть сделает успокоительное. Ты что, не слышишь? Девчонка плачет!
— Предлагаешь усыплять ее каждый раз, как тебя начинает мучить совесть?
Ар метнул на нее злой взгляд, не переставая мерить холл большими шагами:
— Зверь сходит с ума, я схожу с ума. Она не ест. Не смотрит на меня. Не разрешила прикоснуться, — замер на секунду, поднял глаза, оскалился и зарычал.