Православное пастырское служение
Шрифт:
Все перечисленное не может исчерпать в полноте вопроса о пастырских искушениях, и испытания пастырской совести могут являться на самых неожиданных путях и местах его деятельности. Все то, что нарушает нормальное течение духовной жизни священника или что может его заставить сойти с указанного ему пути служения Церкви и пасомым, все это должно быть осознано им, как новое искушение, с которым ему надо начать борьбу. Вопрос этот должен быть отнесен скорее к области аскетики, где пастырь найдет полезные советы от векового подвижнического опыта жизни в борьбе с искушениями. Самый большой грех тот, который мы считаем незначительным и малым. Поэтому и борьба должна начаться в самом начале появления греховного пожелания, не дожидаясь, чтобы это пожелание осуществилось в форме уже законченного греха. Это первое. Второе же, это необходимость помнить, что часто грехи представляются нам в виде добродетелей. Искуситель является в виде "ангела света." Очень часто из хороших побуждений рождаются плохие пожелания. Зачастую грех нас завлекает разными благовидным предлогами и соображениями, казалось бы, самого возвышенного характера, и только уже после того, как мы окажемся всецело в его власти, грех обнаруживается во всей своей наготе. Поэтому очень важно для пастыря обладать
Материальное обеспечение священника
Этому вопросу обычно в курсах Пастырского богословия посвящается недостаточно внимания. Он относится, скорее, к церковной политике, проблематике, администрации. Но так как подкладка этого вопроса очень близко соприкасается с областью пастырской психологии, то и нельзя оставить его без внимания, когда речь идет об обязанностях и о поведении священника. Острота этого вопроса ощущалась во все времена, материальные запросы, как бы их не упрощать, всегда будут волновать каждого человека, почему и во все века этот вопрос получал свое надлежащее освещение.
В св. Библии немало говорено об обеспечении священника, о его питании и о возможных затруднениях в этой области. С одной стороны, пастырь должен следовать идеалу святой бедности, ему завещанной свыше. Но, с другой стороны, никакой идеал на этой планете не осуществим. Свыше дано обещание: "... как Я был с Моисеем, так буду и с тобою; не отступлю от тебя и не оставлю тебя " (Иис. Нав. 1:5). Эти слова побуждают ап. Павла писать в послании к Евреям: "имейте нрав несребролюбивый, довольствуясь тем, что есть" (13:5). В первом послании к Тимофею та же мысль: (пастырь должен быть) "не корыстолюбив и не сребролюбив" (3:3), это повторяется и в посланиях к Титу (1:7). Сребролюбие представлено как один из главных грехов не только пастырства вообще, но и всех христиан, так как во 2-м послании к Тимофею (3:2) знаком "тяжких времен в последние дни " явится сребролюбие людей. Этот грех ап. Павел называет даже "корнем всех зол" (1 Тим. 6:10). С лихоимцами Апостол запрещает общение (1 Кор. 5:10), так как они не наследуют Царствия Божия, наравне с пьяницами, ворами, блудниками и под. (1 Кор. 6:10). Любостяжание названо идолослужением (Кол. 3:5). Все это только вывод из текста евангельской проповеди. Если в Нагорной проповеди у св. Матфея сказано: "блаженны нищие духом" (5:3), то лучшие манускрипты Евангелия от Луки не содержат этого слова, вошедшего в наш теперешний церковный текст. Надо читать у Луки: "блаженны нищие..." (6:20). Богатство есть препятствие для легкого входа в Царство Небесное (Матф. 19:23). Притча о богатом и Лазаре достаточно подтверждает это (Лук. 16:19-31).
Если Спаситель в 10 главе от Иоанна дает нам образ "доброго Пастыря," то нигде, может быть, так ярко не обличается иудейское священство, как в одной из последних речей Господа, обращенных к книжникам, фарисеям и лицемерам. Напрасно думают, что она относится только к тому историческому моменту и имеет в виду только современных Спасителю фарисеев-уставщиков и саддукеев-интеллигентов. Эта речь обращена ко всем религиозным книжникам и законникам на все времена. "Поедание домов вдовиц" (Матф. 23:14), отдание десятины с мяты и тмина (23) наравне со всеми грехам лицемерия, внешней праведности, формализма и пр. есть грозное слово Господа ко всем иереям всех времен. Но еще более яркой и беспощадной в отношении разбираемого вопроса надо признать обличительную речь пророка Иезекииля в его 34 главе. Она поистине звучит укором на все времена нерадивому пастырю и обличением его пороков. Вот эти упреки: "Пастыри Израилевы... ели тук и волною одевались, откормленных овец закололи, а стада не пасли (3), правили с насилием и жестокостью (4), пасли самих себя (8), т.е. искали своей корысти, почему Господь обещает "исторгнуть овец из челюстей этих жестоких пастырей" (10). Не меньший укор слышен в словах другого пророка (Михея 3:11): "...священники его учат за плату и пророки его предвещают за деньги, а между тем опираются на Господа, говоря: не среди ли нас Господь? Не постигнет нас беда!" Совершенно вопиющим грехом является желание Симона-волхва приобрести благодать Духа за деньги (Дн. Ал. 8:18), что и стало потом нарицательным именем греха "симонии." Сребролюбие и пристрастие к материальному благополучию обличается, как тяжкое преступление и в памятниках раннего христианства. Так, "Дидахи" (гл.11) заповедуют: "Уходя, апостол не должен брать ничего, кроме хлеба и необходимого, до тех пор, пока где-нибудь не остановится. Если же он потребует денег, то он лжепророк." Там же говорится, что "никакой пророк, назначая в духе (в экстазе) трапезу, не станет есть от нее, если только он не лжепророк." Также (гл. 12) и странник, не желающий работать и жить по этим правилам вольной нищеты, расценивался как "христопродавец." Все это находит свое обобщение в словах (гл.4) "не будь протягивающим руки, чтобы получить, и складывающим их, когда нужно дать," что буквально повторяется и в послании псевдо-Варнавы 19:9 и, с несколькими изменениями в 1-м послании св. Климента Римского (гл. 2). "Пастырь" Ерма рисует печальную картину разлагающегося христианского общества и клира в начале 2-го века: клир увлекался соблазнами мира, пресвитеры спорили между собой о первенстве, жили среди роскоши, диаконы расхищали достояние вдов и сирот, пророки гордились и искали первенства, предсказывали за деньги, появилось социальное неравенство — с одной стороны, богатство, а с другой — бедность (Заповедь 11:12). Так наз. "Письмо к Диогнету" звучит, как один из последних аккордов первобытной, эсхатологически настроенной, евангельски бедной апостольской Церкви. Голос обличения против корыстолюбия и сребролюбия не перестает, правда, раздаваться со стороны христианских учителей, епископов и соборов последующих веков, но положение вещей в сущности меняется коренным образом. Признанная государством Церковь начинает упрочивать свое земное устройство, жизнь пастыря становится более спокойной, налаженной, обеспеченной. Возникающий административный аппарат церковной организации содействует такому строительству. Если "Дидахи" имели молитву о скорейшем конце, то Тертуллиан свидетельствует, что молились о замедлении конца. Вся дальнейшая история Церкви и пастырствования есть уже история более или менее прочной священнической бытовой устроенности. Это, правда, вовсе не означает материального благополучия и обогащения священнослужителей,
Что же выработала церковная практика в вопросе материального обеспечения священника? И как к этой практике может и должен относиться священник?
В общем жизнью выработано три способа разрешения этого вопроса: 1) питаться от алтаря, т.е. брать вознаграждение за требы, 2) получать установленное вознаграждение от своего прихода и 3) получать жалование от государства или центральной церковной власти. Все эти способы имеют свои достоинства и недостатки.
1. Питаться от алтаря. Основание этому принципу дано в Св. Писании: священнодействующие питаются от святилища, служащие жертвеннику берут долю от жертвенника" (1 Кор. 9:13). Надо признать, что это начало "жить от благовествования," завещанное апостолами и ими проводимое в жизнь, освященное долгой, многовековой практикой Церкви, стало почти повсеместным обычаем. Древность не знала иного способа обеспечения своего клира. Другие способы разрешения этого материального вопроса внушены уже в новейшее время и диктуются скорее некоторыми новыми идеями. Каковы же отрицательные стороны этого принципа "жить от жертвенника"? Новые и молодые священники и по преимуществу "с направлением" обычно выставляют следующие возражения против этого способа вознаграждения: а) священнику унизительно брать за требы; б) получается впечатление какой-то симонии, т.е. продажи благодати Св. Духа за деньги; в) при этом способе возможны злоупотребления, поборы с паствы и у священника бесконтрольно развивается корыстолюбие по отношению к своим обязанностям; г) в бедных и необеспеченных приходах священник при такой системе ставится в необеспеченное и даже нищенское положение. В каждом этом положении, кроме первого, есть своя доля правды, которая, однако, может быть смягчена теми или иными улучшениями жизни приходской и епархиальной. Следует разобрать все эти соображения по порядку.
Унизительность. Это соображение является необоснованным, священнику меньше, чем кому бы то ни было, следует бояться унижения. Пример совершенного унижения и смирения дан нам в кенозисе Спасителя, обнищавшего Себя в образе раба. Повышенное чувство собственного достоинства, присущее молодости, должно быть изгнано из пастырского сердца. Он всегда граничит с гордостью и свидетельствует о чрезмерной заботе о своем авторитете. Уплата гонорара врачу или адвокату нисколько не унижает людей этой профессии и их авторитета в глазах клиентуры. Если же получение платы за требу и смиряет гордость юного иерея, то это ему только полезно. В связи с этим у некоторых молодых иереев есть манера не брать за требы, что только: 1. Свидетельствует об их гордости. 2. Распространяет о них молву как о бессеребренниках. 3. Ставит в ложное положение тех собратьев, которые смиренно принимают плату за исполненную требу. Можно все, в том числе и принятие платы делать с достоинством и от этого не терпеть никакого умаления своего авторитета. Дальше будет сказано о возможных усовершенствованиях в этом способе взимания гонорара.
Симония. Об этом грехе не может быть и речи, коль скоро вспомнить слова Апостола о "питании от жертвенника" и принимать вознаграждение не как плату за благодать молитвы, а как жертву Богу, данную от любящего сердца духовных детей, которые заботятся о своих молитвенниках и отцах.
Возможность вымогательства и злоупотребления всегда и всюду могут случиться и зависят не от способа вознаграждения, а от характера и нрава вымогающего, который сумеет найти способы вымогать и при иных условиях. Единичные случаи вымогательства со стороны священника не могут быть распространены, как общее правило, на всю организацию.
Необеспеченность в бедных приходах есть, пожалуй, самое серьезное возражение. Действительно, священник в городских, столичных и вообще богатых церквах всегда будет лучше обеспечен, чем иерей в забытом и заброшенном приходе. Это один из примеров имманентного греховному миру зла социального неравенства. Резкие контрасты в этом отношении были в истории всегда. Здесь вот и необходимо вмешаться церковной власти, особая забота благочинных и архиереев о нуждах своих бедных пастырей. Здесь можно рекомендовать постоянную помощь от центра или от касс священнической взаимопомощи, но это уже выходит за пределы нашей науки.
2. Жалование (от государства или от епархии). Этот способ представляется многим одним из лучших. Священник, якобы не унижается взиманием платы, не возникает впечатления "симонии," злоупотребления невозможны, повсюду царствует справедливость и нет бедных и богатых приходов. Все это кажется так, только на первый взгляд.
Прежде всего, такой принцип возможен только там, где Церковь признана государством и не отделена от него или, епархии настолько обеспечены, что могут содержать своих иереев на жаловании. Там же, где церковные имущества секвестрированы или государство едва терпит рядом с собой такое "зло," как Церковь, об этом способе нельзя и говорить.
В действительности этот принцип осуществлялся в истории в некоторых государствах, как напр., в Черногории до 1914 г., в некоторых епархиях в б. Австро-Венгерской Империи, с некоторых отраслях священнической службы, как-то: военные священники, консисторское духовенство, в заграничных миссиях, посольских церквах, школах, тюрьмах. Последним примером проведения в жизнь этого начала надо признать закон об отделении церкви от государства в Югославии в 1933 г., по которому государство взимало со всех чиновников православного исповедания дополнительный налог на жалование, (что часто вызывало возмущение лиц, не желавших жертвовать на церковь), давало ежемесячную дотацию церкви, которая платила жалование своему духовенству, превращая его таким образом в церковных чиновников.