Прайд
Шрифт:
Посреди всего этого безобразия слонялась Галя, напустив на лицо глубокомысленное выражение: видимо пыталась сообразить, то ли спуститься вниз и сообщить, дескать предмет её изысканий бодрствует, то ли дождаться меня. Я помахал ей рукой, и кошка тотчас повеселела – проблема решилась сама собой. На радостях она подошла и обняла мою талию своей цепкой ручкой.
Так мы и подошли к трону: Галя ко всему прочему положила голову мне на плечо и энергично тёрлась бедром о бедро. Телохранители падишаха заволновались, переглядываясь между собой, но так ничего и не решились предпринять. Правитель посмотрел сквозь нас, потом искра узнавания промелькнула
– Ты сегодня рано, – сказал наконец падишах, – я привык видеть тебя несколько позже. Что-нибудь случилось?
– Ничего, заслуживающего внимания, – как можно беспечнее сказал я, – хотелось бы уточнить пару моментов, касательно нашего вчерашнего разговора.
По лицу падишаха скользнуло смятение, словно он тщетно пытался пробудить воспоминания. Ну хорошо, придётся ему напомнить.
– Мы разговаривали про Баджару.
– Ах, да, – правитель облегчённо хлопнул ладонью по подлокотнику кресла и заметно оживился, некое движение возникло и в крохотном шатре его сестры, – так, когда ты собираешься отправиться на поиски этого негодяя? Откровенно говоря, я несколько позабыл подробности нашей беседы, но вроде бы ты собирался заняться этим сегодня?
– И этим и кое чем другим, – неопределённо протянул я, – но прежде чем отправиться в лавку, торгующую командирами бунтовщиков, хотелось бы определиться с одним малюсеньким вопросиком. Помнится, вчера кое-кто обещал исполнить любую мою просьбу, если я притащу Баджару во дворец. Так, или это обещание подзабылось вместе с остальными подробностями?
Лицо падишаха и без того смуглое, сейчас стало темнее самой чёрной тучи, налившись краской гнева. Пальцы сжались на рукояти оружия, а мышцы на полуобнажённом торсе напряглись, подобно канатам. Я, с интересом, наблюдал за пробуждающимся гневом августейшей особы – казалось правитель увеличивается в размерах, раздуваясь, словно воздушный шарик. Это продолжалось до того момента, пока из шатерка Саимы не раздался лёгкий смешок. Он подействовал на шар гнева, как острая игла.Падишах зашипел и продолжая метать искры ярости, заметно сбавил в размерах.
Я приготовился к резкой отповеди, но она пришла с другой стороны:
– Как ты осмеливаешься сомневаться в слове повелителя?! – прогремел под сводами зала мощный голос, – прочие отправлялись на кол и за меньшее!
– Амалат, – сказал я, не оборачиваясь, – привет, старина. Зачем расшумелся? Людей разбудишь…
Кряжистая фигура старого генерала, раскачиваясь на коротких ногах прошагала к трону и замерла на границе безопасной зоны. Усы бравого военачальника топорщились, а короткая бородка агрессивно торчала вперёд. В отличии от всех остальных обитателей дворца, ночью Амалат крепко спал, поэтому сейчас был бодр и крепок, словно выдержаное вино и точно так же готов к применению.
– Ты преступаешь допустимые границы, – пояснил он мне.
– Угу, угу, – покивал я головой, – желаешь отправить меня на кол?
Галя широко зевнула в лицо старому пердуну и демонстративно выпустила когти, позволив всем желающим оценить бритвенную остроту каждого коготка. Лицо Амалата исказила презрительная гримаса и он сказал, подбоченясь:
– Меня не пугают ваши ужимки! Я знаю, Царь Зла стоит за каждым вашим шагом и не боюсь козней его слуг!
– Браво, браво, наш стойкий оловянный солдатик! – я пару раз хлопнул отважному недоумку и повернулся к падишаху, – однако хватит дуться, не будь букой. Воспринимай как непреложный факт то, что я доставлю тебе Баджару. От тебя же требуется маленький пустяк – собрать на Центральной площади всех жителей столицы. Думаю, её размеры позволят это сделать.
Моя просьба поставила в тупик обоих и генерала, и его повелителя. Они изумлённо переглянулись. Не знаю, как долго продолжалась бы эта игра в гляделки, но тут из полумрака за троном возникла нескладная фигура визиря и Настиган, покряхтывая, занял полагающееся ему место. Он неторопливо разгладил растрепавшуюся бородку и негромко сказал:
– По-моему – ничтожная плата за избавление от этого разбойника, – в его глазах сверкнул странный огонёк, – совсем ничтожная. Однако – это решать повелителю, не мне…
– А что кроется за этой просьбой? – поинтересовался падишах, так и не вышедший из прострации, – зачем тебе собирать всех жителей Сен-Сенали?
– Ну вообще-то – это моё личное дело, – рассмеялся я, – может быть я хочу показать горожанам пленного преступника?
– А это неплохая идея, – падишах задумался, – мне и самому в голову приходило нечто подобное: публичная казнь человека, которого некоторая часть горожан воспринимала как…Впрочем, неважно. Достаточно того, что мне нравится эта идея. Генерал, займитесь немедленно!
– Слушаюсь, – глухо ответил Амалат и обстреляв меня взглядом тёмных глаз, повернулся к выходу. Его тяжёлые шаги громыхали в притихшем зале, заглушая едва слышимую мелодию.
У входа в помещение генерал замешкался, уставившись на странную парочку: Ольга запихивала внутрь мужчину, спутанного какими-то тряпками с ног до головы. Разглядев лицо пленника генерал, это было видно даже с моего места, вытаращил глаза и отпрянул назад. Потом, нахмурившись, выслушал несколько насмешливых фраз львицы и вышёл наружу, но уже не таким твёрдым шагом, как раньше.
Я был немного сердит: проклятая своевольная кошка опять нарушила мои указания, притащив Баджару! А я ведь собирался ещё немного подразнить падишаха. Ну да ладно.
Впрочем, правитель не сразу обратил внимание на новых посетителей, сосредоточенно уставившись на меня с Галей (Если быть абсолютно точным – на стройные ноги моей кошки). Но кое-кто был намого внимательнее. Настиган потёр глаза, словно сомневаясь в увиденном, а потом подался вперёд, вцепившись тонкими пальцами в бороду. Оживление посетило и юдоль Саимы: её шатёр содрогнулся, точно его задел край урагана.Я рассмотрел две ладони, прижавшиеся к ткани изнутри и отпечаток лица, будто пытавшегося прорвать материю. Что-то подобное жалобному стону коснулось моих ушей, но не смогло отвлечь падишаха от созерцания воистину захватывающего зрелища.
И только когда странный хрюкающий звук, исторгнутый Настиганом, разорвал тишину, правитель поднял голову. Визирь сумел оторвать руку от бороды и теперь указывал дрожащим пальцем на приближающуюся пару, пытаясь изречь окостеневшими губами какую-тофразу. А падишах почти отпрыгнул назад, уперевшись лопатками в спинку трона, и я стал свидетелем того, как человечские глаза увеличиваются до невероятных размеров. Мгновение мне казалось, будто они и вовсе выпрыгнут из орбит, но к счастью всё обошлось, и правитель сумел вернуть безмятежное выражение на своё лицо. Потом он посмотрел на меня.