Прайм. День Платы
Шрифт:
* * *
Прайм. Доринг.
Это было крайне странное ощущение. Коля отлично понимал, что для всех остальных ничего не изменилось. Вокруг точно так же ходили игроки. Кто-то собирал рейд, кто-то пытался продать добытое барахло. Всего сутки назад он был одним из них, но сейчас отчетливо ощущал свою инородность. Может дело было в том, что он всё ещё не отошел от событий в данже и рейдовой зоне. А может быть в том, что Коля за этот поход получил.
Народу в стартовой зоне стало во много раз меньше, но всё ещё было оживленно.
Появлялись небольшие гильдии и отдельные охотники за удачей. Каждому рекрутеры Извольского находили достойное дело или подходящую оплату. Сколько всего ресурсов потратил Виталик на свою авантюру представить было сложно, но выхлоп точно был отличный. Золотая лихорадка набирала обороты. Пользователи без сожаления сносили своих недокачанных персонажей и начинали всё заново на новом сервере. Не без выгоды.
Согильдейцы сообщили Коле, что на сайте Белой Лиги появилась оферта. Каждый желающий мог прислать характеристики своего персонажа и продать его белым. Единственным условием было, что продолжить играть можно было только на шестом сервере. Даже по примерным подсчетам, за первые сутки предложением воспользовалось несколько десятков тысяч людей.
Зачем? Этот вопрос возникал в голове Джанго раз за разом. Подобное привлечение людей должно было иметь смысл. Причем мотивы Белой Лиги даже изначально были озвучены самые приземленные — быстрая раскачка до максимального уровня. Вот только для этого не требовалось столько людей. За пределами стартовой зоны было полно места для всех. Привлеченные добровольцы не представляли ценности ни в качестве боевых единиц, ни в качестве добытчиков. Чем дальше будет проходить основная группа белых, тем более серьезная поддержка им понадобится. А несколько тысяч новобранцев, кроме цветочков и простейшей руды, всё равно собрать ничего не смогут.
Сам Извольский во главе лучшей пачки своей гильдии уже давно покинул стартовую зону. Недавно прошло глобальное оповещение о том, что создана первая гильдия шестого сервера. Разумеется, это была Белая Лига. Вернее, Лига Хомо-Мори. Кто бы знал, как Коля смеялся, когда увидел в небе это название. Виталик совсем обнаглел и почти не скрывался.
Наблюдатели сообщали, что его постоянно сопровождают призрачные легионеры. Что они сгоняют со всей локации живность, а группа Виталика просто стоит на месте и получает опыт. Догнать его в такой ситуации было нереально. Только что стало известно, что глава Хомо-Мори взял двадцать пятый уровень. На данный момент это был самый высокий уровень на шестом сервере. А вот каким образом Виталик смог преодолеть барьер двадцатого оставалось загадкой. Сам Коля только собирался это сделать и очень нервничал по этому поводу.
Полученные способности казались ему чем-то неправильным и противоестественным. Словно каждый его шаг нарушал законы Прайма. Однако, остановиться он уже не мог и упрямо шагал к тренеру. Что ему скажет этот персонаж Джанго не знал. Вряд ли местный учитель когда-либо в своей цифровой жизни видел подобный набор характеристик и навыков.
Коля покосился на руну, которая отсвечивала зеленью с панели навыков, и тяжело вздохнул. Вопросов к Сашке, который его в это всё втянул, становилось всё больше и больше. Осталось только найти Белого, чтобы эти вопросы задать.
— Я многому научился, мастер. — дождавшись, пока на тренировочной площадке станет пусто, обратился Коля к тренеру. — Не могли бы вы помочь мне разобраться.
— Даже не знаю. — с сомнением произнес молодой учитель и кивнул на небольшой домик, в который никогда не пускали посторонних. — Сам я тебе вряд ли смогу помочь. Зайди к моему наставнику.
— Спасибо, мастер. — кивнул Джанго и поспешил к дверям здания. Зайти внутрь стоило побыстрее, потому что у любого стороннего наблюдателя однозначно возникли бы вопросы. Вот только торопился Коля зря. Жаль, что понятно это стало слишком поздно.
— Здравствуйте, Николай. — произнес сидевший за столом седой Маори. — Рад, что вы сразу пришли и не стали скрываться по лесам.
Глава 14
Диар. Ледяная пустыня.
Голова трещала, словно я вышел из недельного запоя. Перед глазами всё плыло и кружилось. Подступала тошнота. Максимальная концентрация и многократное опустошение собственного запаса энергии сказалось на мне самым неожиданным образом. По идее, аватар игрока не должен был влиять на состояние своего хозяина. Пусть даже он работал на износ и вообще сливал всю энергию по откату.
Тут было что-то другое. Мысли ворочались в голове, как тяжелые угловатые камни. Рассуждать о глубинных смыслах бытия в таком состоянии было настоящим мучением. По мутной белесой мути перед глазами скользили строчки системных сообщений. Что в них было написано я не понимал. Только ощущал, что бой закончен и можно расслабиться.
Едва в отупевшем от перегрузки сознании мелькнула эта простая мысль, в лицо дохнул ветерок, а потом полыхающей кожи коснулась блаженная прохлада. Снег. Истоптанный тысячами лап и безнадежно испорченный, но такой приятный.
Рядом топтался Альфа. Я слышал, как под его ногами хрустит снежок. Только этот звук позволял мне помнить, что я всё ещё в сознании. Что я в игре и просто не могу отключиться по своей воле. Может в той однушке на окраине Москвы планово отключат электричество и меня выкинет в реал? Бывает же такое? На моей старой квартире пару раз случалось аварийное отключение…
— Саша! — ворвался в моё сонное умиротворенное состояние дикий крик. Женский. Значит Вика. Больше некому. Ещё Десайя может, но для Ратхаков это неприлично. — Саша, нужно бежать! Поднимайся! Скорее!
Обычно у Вики приятный голос. Мне он даже нравился. Но сейчас каждое слово девушки ввинчивалось в мозг, как раскаленный саморез. Мало того, она ещё начала меня трясти, а потом и вовсе поволокла куда-то. Стоптанный до состояния ледышки снег моментально разодрал щеку. Он набился под одежду и царапал всё тело, как долбанный наждак. Я мычал ругательства, но вряд ли их кто-то понимал. Я и сам ничего не понимал.
А потом вдруг стало легче. Сознание и все ощущения вернулись одним рывком и я тут же закопошился в чужих руках, пытаясь подняться. Вика остановилась и снова принялась меня трясти. Но теперь я уверенно её остановил и мучительно проморгался, восстанавливая резкость. Перед глазами появилось напряженное лицо моей спутницы.