Предатель Кровь Кровавому Богу
Шрифт:
Он покачал головой, наслаждаясь своей речью.
– Помяни мои слова, Магнус, если ты вскоре не начнешь действовать, твой Легион и то, над созданием чего ты так усердно трудился, обратится в прах.
– Мой Легион… – лицо Магнуса исказилось от нарастающей злости, – загнали в угол. Мои Тысяча Сынов погибли из-за твоего вероломства, из-за яда, который ты нашептал в уши Гора, чтобы начать это сумасшествие. Он утверждает, что это его восстание, однако мы оба знаем, что первое сердце, обратившееся к
Лоргар вновь рассмеялся с неподдельным удовольствием.
– Видишь? Вина всегда лежит на ком-то из нас, негодяев. Но никогда на тебе, заключившем неправильные сделки с теми богами, саму реальность которых ты отрицаешь!
Пергаменты на броне Лоргара затрепетали на внезапном ветру, вызванном гневом Магнуса. Несущий Слово продолжал спокойно стоять, и от его безмятежной улыбки у брата кипела кровь. Кожа чародея задрожала, под ней начали извиваться жуки, а на медной плоти заплясали колдовские молнии. Магнус пришел в движение, его тело складывалось из самого воздуха, образуясь из яда по ту сторону реальности. Злоба привела его к настоящему воплощению.
– Довольно, Лоргар.
Лоргар кивнул.
– Да. У меня нет желания обмениваться оскорблениями. Все мы совершаем ошибки, важно то, как мы справляемся с их последствиями, – он указал на окружавший флагман флот. Как обычно, корабли Пожирателей Миров отказались от построения армады ради более агрессивного штурма в авангарде. За прошедший после Исствана год Лоргар понемногу отказался от попыток сдерживать независимость XII Легиона. Их невозможно было обуздать, даже ради их же блага.
– Смотри, – произнес он.
– Не уверен, что хочу видеть, как два Легиона гибнут в небесах над Арматурой.
Лоргар не встречался с ним взглядом.
– Поверь мне, – сказал он. – Хоть раз, Магнус. Поверь. Через считанные минуты оба Легиона совершат высадку.
Несущий Слово прикрыл глаза и воздел руки – дирижер перед оркестром в краткие и напряженные мгновения, пока не грянула первая нота.
– Варп – это действительно песня, брат. Позволь исполнить тебе куплет.
Слово «флот» было не вполне верным. На самом деле в безмолвном небе к Арматуре с грохотом двигалась армада: многие дюжины кораблей, но при этом лишь малая доля мощи двух Легионов.
Арматура вращалась в сердце совершенной империи Жиллимана. Она не была ни самоцветом в короне, на что претендовал Макрагг, ни будущей столицей, в которую грозил превратиться Калт, однако имела такое же значение и гораздо большее население. Если свести весь Ультрамар к примитивной метафоре, то Макрагг был бьющимся сердцем звездного королевства, а Калт – его душой, символом сверкающего будущего, ныне преданным огню. Арматура являлась военным миром, который питал другие планеты, как костный мозг снабжает тело кровью. Она питала Легион рекрутами, питала пустоту возрождающимися в доках поврежденными кораблями, питала Империум надеждой, что крупнейший Легион вечно останется таковым. Даже если бы от XIII-го остался один-единственный воин, Легион продолжил бы жить, пока в ночи вращается Арматура.
Ее ближняя орбита служила домом громадным верфям, населенным тысячами и тысячами рабочих, сервиторов,
Сверху и по ту сторону верфи располагалось первое концентрическое кольцо пустотной обороны. Вооруженные спутники и орудийные платформы щетинились турелями, здесь же были зафиксированы отдельные посадочные палубы для боевых машин.
Дальше начиналась настоящая защита: замки в небесах, огромные станции-крепости, у которых имелись собственные комплекты истребителей, а целые парапеты были заняты плазменными батареями, лазерной бортовой артиллерией и системами лэнс-излучателей для уничтожения кораблей.
Внешняя сфера сателлитов, находившаяся на самой высокой орбите, представляла собой тянувшееся во все стороны множество солнечных панелей, часовых механизмов и мозгов порабощенных сервиторов, и все это было подключено к обширным комплексам дальнобойных орудий.
Посередине этой крайней сферы ждал флот эвокатов. Легион собирался на Калте, однако военный мир XIII-го никогда нельзя было оставлять без прикрытия. Эвокаты состояли из нескольких тысяч Ультрадесантников, набранных в дюжине орденов и удостоенных высочайшей награды: наблюдать за работой Арматуры и обучением новых рекрутов, командовать имперским флотом, способным соперничать с любым другим.
Корабли совершали идеальные военные перемещения, казавшиеся красивыми даже врагам. Эвокаты занимали оборонительный порядок, а объединенная армада Несущих Слово и Пожирателей Миров перестраивалась для противодействия. Происходивший по всему полю боя переменчивый танец ничем не отличался от перегруппировки полков, маршировавших в эпохи древности.
Линкоры и крейсеры, фрегаты и эсминцы, сияющие синевой, серебром и золотом XIII Легиона, поднимались на защиту совершенной империи.
– Ты слышишь это? – спросил поглощенный чем-то Лоргар. – Слышишь?
Магнус наблюдал, как пустотные щиты «Завоевателя» озарились от первых убийственных лучей. Следы попаданий расширялись с маслянистым свечением нефти на воде. Пока флот стремился к неизбежной гибели, он ощутил… нечто. Казалось, будто сам мир задержал дыхание. Так был наэлектризован воздух Тизки перед бурей.
Несущий Слово запрокинул голову назад и закрыл глаза, давая лицу стать пестрым от цветных вспышек щитов «Завоевателя».
– Калт – это синкопированный фоновый ритм песни. Ритм под ритмом. Так много огня, так много горя. Так много боли, – он улыбнулся, не открывая глаз. – Страдание всегда питало варп непредсказуемыми пятнами и стигматами. Теперь мы познаем ценность контроля. Слышишь? Слышишь боль, которая будоражит волны? Слышишь их грохот, Магнус? Слышишь, как бьют эти черные волны, как громко взрывается миллион сердец, ритмично, словно барабаны на морозе?