Предатель крови
Шрифт:
– Если он так измывался над вами все эти годы...
– сказал как-то Драко, рухнув на песок, и старшая дочка Регулуса, восьмилетняя красотка Вэл, заботливо поправила солнечный зонтик, чтобы белокожий гость не сгорел.
– Словом, мне жаль того, второго...
– Сколько раз перепало?
– поинтересовался я, передав ему лимонад.
– Шесть Круциатусов и два Империо, - мрачно ответил Малфой, выхлестав стакан одним глотком.
– Ступефаи и прочую мелочь я не считал, не до того было. Но ничего, говорит, скоро я дойду до кондиции... Миллисенте, наверно, куда хуже приходится.
– Ничего подобного, -
– Я с ними дольше. Хотя и... гм... это было неожиданно -- узнать, кто такой Том на самом деле.
Да, Миллисенту тоже пришлось посвятить в эту тайну (правда, в скором времени она грозила сделаться секретом Полишинеля, столько народу было вовлечено в нашу... хм... организацию!). К чести моей подруги, она не только не удивилась, но и сказала, что давно что-то подозревала насчет Тома. Слишком много знает, слишком уверенно ведет себя для иностранца, сбежавшего из отчего дома без гроша в кармане... и, кстати, тратится совершенно непозволительно для такого вот беглеца! Так что либо он стащил семейные драгоценности и выгодно их продал, или кого-то ограбил (что было куда ближе к истине), или же просто не тот, за кого себя выдает!
Ну да она в самом деле общалась с нами куда дольше и теснее, чем Малфой, а потому не слишком удивилась такому откровению. И не жаловалась, когда Том брал ее в оборот или велел Джинни как следует погонять новобранца, пока он занимается Драко! Сестренку я знал, спуску она никому не давала, так что ее будущей невестке пришлось и морской воды нахлебаться, и изваляться в песке, и... А, проще сказать, чего ей не пришлось делать: лежать все каникулы в шезлонге на берегу океана и загорать! (В смысле, загорать-то мы все загорали, только делали это не в позе морской звезды, а в процессе марш-броска.) Миллисента, однако, не жаловалась, даже когда Том громогласно жаловался дамскому комитету и Блэкам на педагогическую запущенность юного поколения, просто тяжело вздыхала и шла отрабатывать очередное заклинание...
Жаль, каникулы эти промелькнули, как не бывало. Едва мы успели познакомиться с супругой Регулуса -- ослепительно красивой Изидорой, такой же черноволосой и черноглазой, как ее супруг, - и их отпрысками, Вэл и Ори, поплясать ночью на пляже у костров с местными магглами, накупаться до одури и налазаться по горам, как пришло время возвращаться.
– Ну и видок у вас, - хмыкнул Том, когда мы собрались на веранде, чтобы выпить чаю на дорожку. Вернее, взрослые-то пили не чай, но об этом лучше умолчать.
Я посмотрел на остальных. Выглядели мы колоритно, особенно светловолосые и светлоглазые Луна с Драко -- теперь они напоминали негативы... Думаю, мы с Джинни смотрелись примерно так же. Один Риддл ухитрился сохранить аристократическую бледность, хотя гонял с нами по пляжу, даже не думая укрываться от солнца. Опять, наверно, что-то изобрел, чтобы не превратиться в папуаса...
– Я помолодела на добрых двадцать лет!
– сказала тетушка Мюриэль и сложила кружевной зонтик. В элегантном платье цвета электрик она и впрямь казалась моложе своих ста с лишком лет!
– Если дело пойдет такими темпами, скоро она заневестится, - пробормотала Джинни.
–
– Все собрались? Регулус, ты пока...
– Я пока останусь здесь, но прибуду сразу же, как только получу вызов, - ответил тот, облобызав дамам руки.
– Возможно, не один.
Мы с Невиллом переглянулись. Здешних колдунов мы видели, и, думаю, такой десант окажется неприятной неожиданностью для Волдеморта, если Регулус сумеет уговорить местных помочь. Если, конечно, Том уже их не уговорил, мысленно добавил я.
Сириус обнялся с братом, Изидора душевно расцеловала всех гостей -- она только поначалу казалась надменной и суровой дамой, но вскоре выяснилось, что она может резвиться на пляже, как маленькая девочка (к вящему неодобрению тетушки Мюриэль, которая, по-моему, просто завидовала, что не может позволить себе открытый купальник), вечно затевает какие-то игры с детьми, своими и чужими -- соседей тут было порядочно... Словом, огонь, а не женщина! И видно было, что Регулуса она любит и гордится им: чего стоила история похищения Изидоры из отчего дома...
Родители не горели желанием выдавать ее за чужака без роду-племени (представляю, каково это было услышать Блэку!) и заперли дочь в доме. Ну а Регулус припомнил похождения старшего братца, зачаровал мотоцикл, зацепил тросом решетку на окне прекрасной пленницы, выдернул эту решетку с половиной стены, Изидора прыгнула к нему в седло, и они были таковы... (Нет, кровь Блэков -- это какое-то проклятие, мои братцы ведь точно так же пытались выкрасть Поттера!) Ну а когда их разыскали, было уже поздно -- Регулус предъявил совершенно законное свидетельство о браке, а поскольку оба были совершеннолетними, то ничего поделать не удалось. (Правда, упоминать о том, что ради этого Регулус принял католичество, при мадам Вальбурге не стоило.)
– Ну, пора, - напомнил Том, и мы подошли к нему. Скоро должны были явиться домовики, чтобы забрать нас на Гриммо.
– Держи, - серьезно сказала Вэл Драко и протянула ему что-то.
– Аргенто. Как ты!
– Грасиас, - ответил тот, взяв у девочки крохотную подвеску в виде свернувшегося восьмеркой дракона.
– Я буду беречь его.
– Он будет беречь тебя, - поправила девочка и убежала к матери.
Обе, кстати, неплохо говорили на английском, и я представил, что ждет Хогвартс, если через несколько лет в него приедет поступать Вальбурга Арктурус Мария Варгас-и-Блэк! Хотя вряд ли Регулус отдаст дочь туда, здесь в ходу семейное обучение, да и другие школы имеются, поближе, в Штатах, к примеру.
– Перестань лыбиться, - мрачно сказал Драко Тому.
– Это ничего не значит.
– Значит или нет, а кулончик надень, - серьезно сказал тот.
– Варгасы -- сильнейший из здешних кланов, и магия у них... своеобразная. Вдруг да пригодится?
– Вэл всего восемь, - напомнил Малфой.
– И что с того? Ты еще скажи, что вы родственники... Впрочем поговорим об этом позже, - сам себя перебил Том, и тут начали прибывать домовики.
– Давайте, по двое, мы с Сириусом замыкаем.
Я взял домовика за одну лапку, Миллисента за другую, и мы оказались в темном холле дома на Гриммо. Домовик отправился за остальными, а Миллисента, зачем-то отряхнув платье, негромко сказала мне: