Предатели долго не живут. Книга третья
Шрифт:
– Понимаешь, господин шпион, как только я выходила замуж за какого-либо мужика, то он тут же бросал работу и садился мне на шею. И все они всегда требовали, то пива из холодильника достань и принеси, то утку запеки по-пекински. Одним словом, мне все это очень быстро надоедало, так что я всех своих мужей попросту выгоняла на улицу. Пусть там они сами о себе заботятся.
В беседах ни о чем мы провели два часа. За это времени прикончили две бутылки «Столичной». На закуску Люси приготовила три разной селедки – вяленой, малосоленой и в маринаде из укропа. К селедке она подала картушку пюре по-немецки и рассыпчатую картошку с луком по-русски. Мы ели, пили и просто разговаривали. Одним словом, замечательно проводили время. В конце концов, я не выдержал и у Люси
– Люси, как ты вообще собираешься бороться со своим весом? Еще годик другой и другой, ты совсем перестанешь двигаться и тогда вес тебя задавит!
– Да я и сама все хорошо понимаю, что хорошим мое обжорство делом не закончится, но я сама с собой ничего не могу поделать! Деньги есть, самой нечем заняться! Вот себе дни напролет я и готовлю различные деликатесы и разносолы, по ночам со слезами на глазах сама же их пожираю. Десять лет я в отставке и восемь лет из них различными диетами борюсь со своим весом. Но он, зараза, меня почему-то всегда побеждает! Так что в настоящий момент я сложила руки и плыву по течению жизни!
К этому время я, видимо, хорошенько набрался «Столичной» и меня понесло. Да и Люси, как думающий человек, мне понравилось, мне ее стало жалко и захотелось ей помочь. Меня никто не тянул за язык, но в самом конце нашего разговора я возьми и ей брякни:
– Люси, как я понял, ты очень хочешь похудеть. Вернуть свой нормальный вес?!
– Конечно, это мечта моей жизни!
– Оружием ты владеешь, кашеварить ты умеешь! Скажи, Люси, сколько времени тебе потребуется, скажем, стать еще и радисткой?!
– Смотря, какой квалификации?! Скажем, от трех недель до трех месяцев!
– Тогда я могу тебе дать телефон одного человека из одной латиноамериканской республики. В ней он занимает должность главы республиканской службы безопасности, заодно он курирует партизанское движение в соседних республиках. Ему позарез нужны люди, умеющие стрелять, кашеварить и работать на рациях. Так что ты ему вполне подходишь. Если ты сумеешь с ним договориться, станешь партизанской радисткой, то через год от твоего перевеса не останется и следа. Будешь бегать, прыгать и скакать, как молодая овца!
– Но я не люблю убивать людей!
– В качестве радистки тебя об этом никто и не попросит. Если у тебя будет оружие, то только для самообороны. Но кашеварить тебе, Люси, придется очень много! Да, если ты пойдешь в партизанские радистки, то свои миллионы запрячь куда подальше! Не то люди, с кем тебе вместе придется вместе работать, узнав о твоих миллионах, тебя смогут убедить их передать в фонд борьбы за свободу, ты же тогда их попросту лишишься!
На этом разговоре наша волнующуюся вечерняя пьянка завершилась. Я отправился спать в одну из гостевых спален дома Люси. И кстати, очень неплохо выспался, но утром голова разрывалась от боли и уж очень сильно водочным перегаром несло из моего рта, как бы я не старался от него избавиться. Русская водочка после себя всегда оставляет заметные след, то никому ненужный скандал с мордобоем, то, как сегодня утром, сильный перегар, его можно почувствовать за версту! Ведь немногим позже этим же утром я должен был бы в компании неких палестинцев покинуть Тель-Авив и перебраться в палестинскую автономию. А оттуда одним из тоннелей под землей пробраться в Египет. Там в каирском аэропорту меня уже ждал корпоративный Гольфстрим, на нем я должен был бы отправиться в добрую и старую Британию, в Лондон. В последнем из разговоров Памела мне сообщила, что британская полиция без санкции и ордера арестовала Линду и всех сотрудников ее компании «Линда Секьюрити» и держит их всех в тюрьме. Так что сами понимаете, что с этим делом я должен был бы срочно разобраться.
То есть почти три дня я должен буду провести в компании с палестинцами, а они, как всем известно, верят в Аллаха и не пьют алкогольные напитки. Так, как же они ко мне будут относиться, если я к ним появлюсь со столь сильным ароматом водочного перегара?! Раз двадцать я почистил зубы пастой и рот промывал Фтородентом, после чего начал пахнуть фтором вместе с перегаром. Так никем не замеченным, шведка Люси спала в своей спальне, своей прислуге она из-за меня дала отгул, я покинул ее дом, уже переодетым палестинцем. Но на палестинца я был очень мало похож в основном из-за своего роста и фигурой. Ведь палестинцами в основном были люди мелкие или среднего роста. В одном из пошивочных мастерских, принадлежавшей палестинцу, я встретился со своими спутниками.
Их было двое, я должен был стать их третьим товарищем по дороге. Арабского я разумеется не знал, поэтому мог общаться только с Фаттахом, он немного понимал и говорил на английском языке. Абдулла будто бы не знал английского языка, но за трое суток нашей дороги пару раз случалось и такая ситуация, когда мне казалось, что он английский язык знает гораздо лучше своего друга Фаттаха.
Мой договор с ними обоими был очень простым, если они меня доведут до Египта, то каждый из них должен был бы получить по три тысячи долларов. Так что, сами понимаете, что меня ни в малейшей степени не интересовали их дела, чем они будут заниматься по дороге в Египет. Но ухо с этими друзьями я собирался держать востро на протяжении всего нашего пути, так как ни на йоту им не доверял. Поэтому в дорогу я не позабыл с собой прихватить своих обоих любимцев «Орлов пустыни» с четырьмя запасными обоймами к каждому из них. Один из пистолетов я спрятал за поясом своих джинсов за спину, а второй по арабской традиции изолентой прикрепил к внутренней поверхности бедра правой ноги. Первый день пути этот пистолетик мне здорово натирал бедро левой ноги, но на второй день я к этому привык и на него перестал обращать внимание.
Как только мы встретились, познакомились в пошивочной мастерской, то Фаттах у меня поинтересовался:
– Господин, вы не взяли ли с собой в дорогу какое-либо оружие?
На этот его вопрос я лишь отрицательно покачал головой. Затем Фаттах меня очень тщательно осмотрел, и сказал:
– Господин, ваши джинсы слишком уж новые, их нужно заменить!
Его приятель Абдулла ужом проскользнул куда в дальний угол мастерской, но вскоре вернулся с джинсами моего размера в руках, они были более поношенными и не стиранными, по крайней мере, неделю. Ни слова, не говоря в ответ, я взял эти грязные джинсы и ушел за занавеску, чтобы переодеться. Две вещи мне совершенно не понравились в обоих палестинцах. Абдулла ринулся в дальний угол мастерской, прибегнув к профессиональному скрытному шагу. Этому скрытному шагу обучают только бойцов специальных подразделений, они им пользуются при выполнении специальных заданий в тылу противника. А потом эти джинсы, в пору моей молодости Фомич мне всегда говорил:
– Малец, сколько раз я тебе говорил, если хочешь кого-либо обыскать, но не хочешь, чтобы подозреваемый догадался бы о проводимом тобой шмоне, то ты его вежливо попроси поменять трусы, штаны или рубашку под любым удобным предлогом. В результате, ты получишь хотя бы представление о том, что он на себе спрятал!
В кабинке для переодевания я встал таким образом, чтобы мои палестинские друзья не увидели хотя бы второй пистолет, приклеенный к бедру ноги. Когда я, переодевшись в новые джинсы вышел из кабинки, то ни Фаттах, ни Абдула не показали и вида, что узрели, как своего «Орла пустыни» я перепрятывал за пояс за спиной своих новых джинсов. На этот раз Фаттах куда-то сбегал и принес три вещмешка, похожие то ли на современный рюкзак, то ли на старинную торбу. Один из вещмешков он мне протянул и пояснил:
– Это на всякий случай, если нас остановит израильские полицейские или военный патруль. Тогда ты постарайся на своем ломанном английском языке израильтянам пояснить, что мы спешим на свадьбу нашего старшего брата. В мешках же у нас подарки для него и для его невесты!
В ответ мне ничего не оставалось делать, как лишь утвердительно кивнуть головой. Всего лишь час общения с этими двумя палестинцами, моими будущими спутниками, меня в гораздо большей степени превратили в араба-палестинца. По крайней мере я усек основное правило – никому, кроме самого себя, не доверяй!