Преддверие бури
Шрифт:
Кеноби вопросительно посмотрел на предводителя.
Байаар выглядел тревожным.
— Хайя, нет! Если один из соперников воспользуется могущественным оружием иноземцев, он, конечно, выиграет битву, но такую победу не сможет признать ни одни клан на Ансионе. Понимаете, в таком случае нас перестанут считать верховным кланом. В результате каждый алвари почувствует вседозволенность, и наш народ постепенно выродится… Гордость алвари — единственное качество, которое позволяет нам до сих пор существовать.
— Ага, а теперь ваше существование вообще под вопросом, — съязвил Анакин, наблюдая за вражескими
Боевое построение Борокии с четырьмя иноземцами на великолепных суубатарах выглядели ничуть не менее внушительно. Молодой падаван поспешил себе напомнить, что если для алвари сегодняшняя битва значит очень многое, то для него это очередной эпизод обучения искусству.
Юноша старался не думать о том, что сегодняшний рассвет мог оказаться последним в его жизни.
— Так вот они, Джануулы, — протянула Луминара, указывая на вражеское войско. — Хм, выглядят довольно впечатляюще.
— На протяжении всей истории Ситунг Борокии соперничали с Ховсгол Джануулами, — произнес Байаар. — Но с вашей помощью мы надеемся исправить такое положение.
— Надеюсь, что ваши ожидания оправдаются, — тихо ответил Оби-Ван. — Сегодня мы находимся здесь, чтобы преподнести хороший урок всем алвари.
Странные вещи говорит этот чужеземец, пронеслось в голове у Байаара. Что он, интересно, имеет в виду? Хотя иноземцы всегда отличались большой оригинальностью.
Киакхта и Булган получили приказ находиться в самых задних рядах и ни за что не ввязываться в битву. Проводники чувствовали себя совсем неудобно: поклявшись помогать во всех бедах и несчастиях иноземным друзьям, они были вынуждены находиться в стороне. Тукуи, наоборот, проявил максимум смекалки: его не пришлось просить дважды.
— Их только четверо, — произнес Киакхта, наблюдая с соседнего пригорка за местом будущего сражения, — а алвари — несколько тысяч… И союзники, и враги одеты примерно одинаково. Я не понимаю, как они в пылу сражения отличат одних от других.
— Не знаю, — Булган нервно потер глаз. — Но нам с тобой прекрасно известно: эти иноземцы полны сюрпризов.
— А вот Тукуи известно, что сейчас должно произойти, — произнес подвижный гвурран. — Джедаи собираются сделать что-то глупое-глупое!
Тукуи отправился в сторону, пытаясь сохранить Баррисс в поле зрения.
Нахмурившись, Киакхта чуть не щелкнул гвуррана пальцем по лбу.
— Тебе крупно повезло в том, что мистресс Луминара приказала нам не трогать настырного Тукуи. Попробуй проявить хоть капельку уважения! Неужели ты думаешь, что джедаи позволят себя зарезать, словно суреппов? Их миссия слишком важна для этого!
Тукуи выглядел ошарашенным.
— А кто сказал, что джедаи собираются оказаться убитыми? Тукуи этого не говорил, — гвурран обратил внимание на войска у подножья холма. — Тукуи сказал, что они собираются сделать нечто глупое-глупое. Быть может, они пытаются обмануть глупых-глупых алвари?
Проводники обменялись смущенными взглядами друг с другом. Рассудив, что с болтливым гвурраном они просто-напросто теряют время, проводники двинулись к краю холма ради того, чтобы не пропустить ни малейшей подробности предстоящего сражения.
Вблизи все выглядело еще более внушительно.
Армия Джануулов представляла собой огромный трехлинейный строй
Перестроившись в боевые порядки, Борокии приняли не менее воинственный вид. Каждого, кто упадет под ударом неприятеля, готовились заменить товарищи с флангов. Лидеры кланов, сидя на запряженных садаинах, заняли лидирующие позиции и принялись выкрикивать команды подчиненным. В воздухе повисло напряженное ожидание грозы. Луминара даже подумала, что здесь пахнет «ансионским аналогом» адреналина. Стоя на вершине ближнего холма, Киакхта и Булган прекрасно понимали, что сейчас, в любую минуту, начнется невиданное по жестокости сражение. Стоя между проводниками, Тукуи был непривычно молчалив.
Внезапно с обеих сторон раздались дикие крики — и войска принялись быстро сближаться. Забрала были опущены, а пики подняты на уровень груди. Центр передовой линии Борокии расступился, и оттуда показались двое джедаев со своими падаванами. Киакхта, Булган и Тукуи затаили дыхание.
Воины Борокии одобрительно забормотали: несмотря на то что вокруг загона с суреппами присутствовало небольшое число воинов — слышали о подобных чудесах практически все. Что же касается Джануулов, то они, очевидно, опешили, увидев перед собой четверку иноземных гостей. Намерения этих существ, лишенных гривы и снабженных плоскими глазами, были очевидны. Неважно. Иноземцы умрут, как и эти снигволд Борокии.
Остановившись ровно посередине воинственных сторон, Луминара и Баррисс обернулись к Борокии, а Оби-Ван и Анакин обратили взоры к Джануулам. Кеноби взял на себя право голоса. Борокии, видимо, ожидали, что союзники из другого мира решили бросить общим врагам формальный вызов. К величайшему удивлению собравшихся, Оби-Ван Кеноби обратился к обеим противоборствующим сторонам.
— Слушайте меня! Я — Оби-Ван Кеноби, рыцарь Ордена! Рядом находятся рыцарь Луми-нара Ундули и ее падаван Баррисс Оффи. С противоположной стороны стоит мой падаван Анакин Скайвокер. Мы прибыли на вашу землю, дабы разрешить последние противоречия между алвари и городским Сообществом. Это позволит сохранить планету Ансион в составе Республики, что в свою очередь позволит стабилизировать галактическую ситуацию.
Он указал на небо.
— Вокруг вас скопилось невероятное количество боевых сил, которые пытаются разорвать планету на куски. Ансион — важнейшая веха новейшей истории Галактики, — Оби-Ван медленно опустил руку.
— Мы прибыли сюда по одной простой причине. Всем ансионцам прекрасно известно: куда поведут Борокии и Джануулы — туда и двинется все остальные алвари. Но буквально вчера нам стало известно, что наиболее влиятельные кланы алвари решили затеять спор, который вернее всего будет стоить им невероятного количества жизней.