Предначертание. Том III
Шрифт:
–Точно не будешь? – Жека с достойной истинного мастера скоростью распечатал «чекушку», налил себе водки, наколол на вилку огурец, а затем поднес полную рюмку к губам и проникновенно выдохнул, – ну, Семеныч, земля тебе пухом!
В один присест опрокинув стопку за покойного товарища, Жека удовлетворенно крякнул и с удовольствием захрустел огурцом. Впрочем, мгновение спустя он уже снова взялся за початую бутылку.
– А теперь можно и за встречу накатить! – торжественно заявил Жека, – ну, сестренка, вздрогнем!
Чокаться пластиковым стаканчиком с мутной жидкостью, бессовестно выдаваемой производителем за натуральный кофе, было весьма неудобно, и не ошпариться в процессе кипятком мне удалось лишь чудом. Жека занюхал водку кусочком черного хлеба, откинулся на спинку пронзительно заскрипевшего стула и несколько минут в упор созерцал меня соловеющим взглядом
–А знаешь, Ринка, мы тебя с Семенычем часто вспоминали! Он мне говорил, мол, какая деваха справная, всё при ней, а вот с мозгами беда! Не понимал, он как тебя угораздило в Эльфа по уши втрескаться… А когда Михася и Сивого в поселке Строителей завалили, мы сразу смекнули, что почём. Думали, ну, всё, ща менты все бараки по очереди перешмонают, но ты прикинь, даже участковый к нам на Пятую Линию не наведался. Цирюльниковских мы тоже зря
ГЛАВА XX
–И что? – поторопила неожиданно впавшего в прострацию Жеку я, – о чем вы говорили со следователем?
–Ага, интересно стало! – расплылся в пьяной ухмылке Жека, – щас, еще рюмашку хряпну и дорасскажу! Чё у нас тут, колбаска? Эт хорошо, но меня уже чё-то и так колбасит, в натуре! Эй, мамаша, у тебя бодяга часом не палёная, а то кроет меня не по-детски!
–Так ваш брат от ста грамм уже косой, – не растерялась барменша, – нашел, чем удивить!
–Хочешь, я бумажку на эту водку потребую? – подмигнул мне Жека, и вправду успевший порядком захмелеть всего после двух выпитых рюмок, -ну, типа там сертификат или как его…Спорим, что нет у них ни хрена! Берут всякое дерьмо по дешевке ящиками и потом втридорога продают! Я помню, пацаном еще был, поперла к нам в страну китайская водка в пластиковых бутылках. Так наши умельцы что делали? Берут, значит, шприц, протыкают иголкой днище, водку через дырочку потихоньку выкачивают, а назад какую-нибудь сивуху заливают и отверстие аккуратненько так запаивают. Ох, знала бы ты, сестренка, сколько людей этой дрянью потравилось, да что далеко ходить, батя мой от нее как раз богу душу отдал. Купил, как положено, в «комке», вроде всё чики-пуки, пришел домой, выпил всего ничего… Не довезли его в больничку, по дороге помер – Скорая в сугробе забуксовала да там и заглохла. Пока толкали, пока заводили…
–Женя, примите мои соболезнования, мне очень жаль вашего отца, – скрывать раздражение мне удавалось с огромным трудом, но я отчаянно пыталась сдерживаться, – вам не кажется, что мы немного отклонились от темы.
–Чё? – в недоумении наморщил лоб Жека, наполнил свою рюмку и сосредоточенно уставился на колечко полукопченой колбасы, выглядевшее, кстати, до такой степени неаппетитно, что я бы, наверное, тоже сто раз подумала, прежде чем употребить данный продукт в пищу, – а, ты про ментов… Айн момент, что-то в горле пересохло, не вздохнуть, не продохнуть! О, так-то оно получше! О чем ты спрашивала?
–О вашем разговоре со следователем, – освежила память довольно отдувающемуся Жеке я, – вы сказали, что речь шла об Эйнаре.
–А, ну да, – хлопнул себя по колену Жека, прожевал колбасу и, задумчиво поковырявшись пальцем в зубах, сообщил, – потрындели мы, значит, о том, о сём, как давно я Эльфа знал, замечал ли за ним что-нибудь странное, ляля-тополя, осталось мне только в протоколе расписаться, и тут вдруг дернул меня черт за язык. Говорю, вот кто бы подумал, что наш Эльф, который весь такой из себя интеллигент, на мокрухе погорит, а получается, если однажды руки в крови замарал, с кривого пути уже не свернешь. Поймали бы его тогда, когда он Михася и Сивого пришил, дали бы пятнашку строгача, и пускай бы чалился на зоне, а то он, видать, после того случая во вкус вошел. Я по телеку слышал, что ему человека убить, все равно, что муху прихлопнуть. Смотрю, а следак зенки-то повытаращил, и мне бы фонтан заткнуть, но я, дурак, знай себе треплюсь! Понимаешь, Ринка, сильно уж я перебздел, когда повестка пришла, а тут, прямо отпустило меня, знаешь же, как оно бывает, да? Нервишки расшалились, целый день до этого мучился, чего же я мог такого по синьке выкинуть, что меня вот-вот мусора примут! Очко жим-жим, так переживал, еще и Машка мне всю плешь проела – говорила я тебе, завязывай бухать, допрыгаешься рано или поздно, как дружки твои, а я тебе передачки возить не собираюсь, мне хоть бы детей прокормить. Накрутила меня, зараза, я в ментовку сам не свой пришел, готов был сразу с вещами явиться – а чё, в натуре, париться, если у меня одна дорога в обезьянник? И тут на тебе, оказалось, что я вообще не при делах и зря на измену присел, конечно, у меня от сердца отлегло, я и давай на радостях балясничать. А следак, сучара, слушает и не перебивает, но каждое мое слово мотает себе на ус – у ментов чуйка быстро включается. Это вы, гражданин Мухортов, про убийство таких-то таких-то говорите, спрашивает, и называет мне фамилии, а я только погоняла ихние и знал, мне им, чё, в паспорта надо было заглядывать? Понял я, что валить пора, пока до выяснения не загребли, но следак походу решил с меня живого не слезать. «А откуда вам известно, что это именно Эйнар Мартис совершил тройное убийство?» Я тут же на попятную, костерю себя, почем свет стоит, но мента этого уже не остановишь. Отвечаю, я про двоих знаю, а кого Эльф кроме Михася и Сивого шлёпнул, я конкретно не в курсах. И тут следак через стол как перегнется, за грудки меня как схватит да как встряхнет. А ну, говорит, выкладывай всё, что знаешь, а то я сейчас старое дело из архива откопаю и тебя за соучастие привлеку. Ясен пень, у меня душа в пятки ушла, я тык-мык, а деваться-то уже некуда – уж что-то, а показания выбивать наши менты хорошо настропалились, попробуй у них забалуй, отдубасят так, что потом месяц будешь кровью ссать. Хотел я отмолчаться, но на кой ляд оно мне надо? Эльфу уже всё равно больше вышки срок не впаяют, даже если на него еще дюжину глухарей повесить, Цирюльник сто лет в обед как в разборках полёг, а мне бы свою задницу дай бог прикрыть! Короче, отвечаю, извиняй, начальник, но я многого не расскажу, только о том, что своими глазами видел и своими ушами слышал. Слушал меня следак слушал, брови хмурил, черкал что-то у себя в блокноте, и вдруг задумчиво так себе бормочет: «Вот, значит, кем был третий преступник!» А меня с нервяка на ржач пробило, я ему такой, а они там, чё, на троих соображали? Следак на меня как зыркнул, мол, дошутишься у меня, юморист, так я чуть по стол не сполз. Сижу не шевелюсь, а у следака котелок варит, вот-вот пар из ушей пойдет. Прикинул он хрен к носу и гаденько так интересуется: «А ты знаешь, что всё это на статью тянет и строго карается по закону? Несообщение о преступлении, укрывательство – на два года можно в лёгкую присесть». Я со страху совсем рамсы попутал, говорю, ты чё, начальник, за пургу тут гонишь? Может, это вовсе и не Эльф братву грохнул, я ж точно не знаю, как там дело было. Просто мы с Семенычем решили, что он за свою девчонку отомстил, а затем сразу свалил, пока Цирюльник его в кровавый фарш не замесил. Не, ну правильно же я рассуждаю? Следак в затылке поскреб, хмыкнул в усы, сощурился и в упор на меня пялится, да так смотрит, будто дырку во мне просверлить намылился. А, скажи мне, говорит, Мухортов, был ли ты знаком с гражданином таким-то, и опять фамилию назвал. Я ему – начальник, мне бы погоняло евоное, у нас в «Живых и мертвых» бывает так, что даже соседей по фамилии не знаешь. Вот с Эльфом как раз так было, помнишь, мы с Семенычем гадали, кого тебе надо, чуть к Славке Зильберу не отправили. Кстати, Славка-то, морда еврейская, представь, чё сделал? Почти за год до начала сноса наших бараков взял и с женой развелся, а когда по Пятой Линии бульдозеры прошлись, каждый по отдельной квартире получил. Теперь в одной живут, а вторую сдают, когда мы всей семьей в тесноте ютимся. Я ему говорю, аферист ты, Славка, и мошенник, а он мне, зато ты, Жека, дурак, и что лучше? Эх, по хлебальнику бы ему съездить, да руки об такую гниду пачкать неохота!
–Женя, пусть махинации с недвижимостью останутся на совести господина Зильбера, ладно? – залпом осушила стаканчик с остывшим кофе я, – мне об этом знать совершено необязательно. Чем закончился ваш разговор со следователем?
–Чё? – своим излюбленным вопросом Жека довел меня практически до бешенства, заставив недвусмысленно скрипнуть зубами в бессильной ярости, но я мужественно преодолела истерический порыв в надежде, что четвертая по счету рюмка водки не подействует на моего собеседника как снотворное, и он не провалится в забытье прежде, чем успеет завершить своё захватывающее повествование. Выпитая водка быстро затуманила Жекин разум, и меня не покидало устойчивое ощущение, что до эпического падения мордой в тарелку осталась всего какая-то пара стопок.
–А, ну, да, насчет погоняла, – язык у Жеки уже прилично заплетался, а с каждой новой порцией алкоголя его речь становилась всё более неразборчивой, и я вынуждена была постоянно напрягать слух, дабы в полной мере уловить смысл сказанного, – следак на меня посмотрел, как на малахольного, типа, там дедуган-пенсионер, откуда у него погоняло? Сдвинул брови, опять макушку почесал и нараспев так протянул: «Я десять лет назад этим делом занимался, девчонка та у меня в этом самом кабинете сидела вместе с родителями, но только песню она мне другую пела». На Пятой линии ты типа была, Эльфа дома не застала, словила попутку, а за рулем – Михась. Около Поселка Строителей ты будто бы из тачки выскочила и задала стрекача, а Михась плюнул и дальше покатил. Ничёшную ты для ментов сказочку сочинила, сестренка, я заценил! А тут я тебя спалил на ровном месте! Ринка, я не специально, вышло так по-глупому…Я говорю, да забудь ты, начальник, зачем прошлое ворошить, помер Трофим, да и хрен с ним, но следак, паскуда, въедливый попался, не отвяжешься! Я уже и сам забыл, что к чему, а он из меня всё вытянул: и как мы к бабе Гере в окно стучались, и как тебя в машину заталкивали… И всё пишет что-то, пишет, аж ручка дымится, и шепчет так потихонечку: «Я всегда знал, что это не ограбление было». Я ему, ну, да, какое ограбление, Михась бы до такого в жисть не скатился, они с Сивым у самого Цирюльника в подручных ходили, зачем им подставляться? Попытал меня следак еще с полчасика, понял, что я больше ничего нового не скажу, и отпустил, но пообещал еще раз вызвать. Третий день пошел- молчок. Как по-твоему, сестренка, пронесло или нет?
ГЛАВА XXI
–Сомневаюсь, – мрачно произнесла я, – фамилию следователя вы помните? Или у вас только погоняла в памяти откладываются?
–Не, ну почему только погоняла, – нисколько не обиделся на мой сарказм Жека, – у меня даже повестка сохранилась.
–Неужели вы ее с собой носите? – не поверила я, когда Жека неожиданно полез в карман трико и торжественно извлек оттуда сложенный в гармошку лист, – зачем?
–Да просто вытащить забыл, – отмахнулся мой собеседник, но затем вдруг заговорщическим тоном пояснил, – на самом деле это на случай, если Машка начнет мозги колупать, почему я домой так поздно вернулся. А я тут раз и достаю из широких штанин: прости, дорогая, гражданский долг- это тебе не шубу в трусы заправлять. Пока Машка сообразит, что на повестке дата старая, я этот трюк по второму кругу провернуть успею. Повезло мне, следак разволновался и забыл у меня бумажку забрать, а я быстро прикинул, на что она еще может сгодиться.
–Голова, конечно, – иронично фыркнула я, но хорошо поднабравшийся Жека вновь не распознал в моих словах подвоха и по наивности посчитал их за комплимент.
–Ну, так, – не без гордости кивнул бывший обитатель прикладбищенского барака, – я, может, и не такой хитромудрый хмырь, как Славка Зильбер, но тоже кой-чего умею. Щас посмотрим, чья тут подпись. Ага, вот, майор полиции Миронюк К.М.
–Надо же, до сих пор на той же должности и в прежнем звании! – удивилась я, – а я-то думала, что он давно на повышение ушел. Напрасно вы с ним разоткровенничались, Женя, ему, похоже, эта история все десять лет покоя не давала, а тут такой шанс всё распутать! Не факт, что старшие товарищи позволят ему глубоко копнуть, а скорее всего, наоборот, поспешат засекретить любую информацию касательно Эйнара Мартиса, но кто знает, на какие меры этот Миронюк готов пойти ради установления истины.
–Расслабь булки, сестренка, прорвемся! – с характерным бульканьем в пустую рюмку полилась водка, и я с крайним неудовольствием отметила, что на мелочах вроде закуски Жека более не заморачивается и, как следствие, его шансы наклюкаться до бессознательного состояния неумолимо увеличиваются с каждым мгновением, -я понимаю, ты замужем, мужа любишь, а ща начнется канитель и всплывут твои шашни с Эльфом. Ринка, не парься, ты ж тогда еще сопля зеленая была, мало ли, кто с кем мутил, кому оно теперь интересно, ты так своему мужику и скажи. Если он у тебя не совсем козлина, то шкнить зазря не станет, а хочет монашку, пускай из монастыря выписывает. Ты, наверное, боишься, что тебя начнут в интернете полоскать, так ты их это…как его… в баню, ну, в смысле, в бан! Вон, моей Машке под фоткой в купальнике кто-то написал, что она корова жирная, Машка расстроилась, сидит, носом шмыгает, потом взяла и заблокировала всех, кто ее обсирает. Я думал, может со злости похудеет, так куда там, разогнался! На черта ей упираться, если ее и так на все голоса хвалят, она ж одних подхалимов оставила! А ты бери с нее пример, нет, не в том плане, чтобы жрать в три горла, а потом ни в одно платье ни влазить и перед зеркалом ныть, а в том, чтобы на всякую шелупонь внимания не обращать. Ты –девчонка видная, вокруг таких всегда шавки завистливые тявкают, вот и хай себе тявкают, все равно им до тебя далеко.