Предназначенная судьбой
Шрифт:
Можно было бы отмахнуться от нее, сочтя безобидной, если бы не древнее знание, пылавшее в черных миндалевидных глазах, и не бритвенно-острые акульи зубы.
Ну и, конечно, ее сила.
Женщина знаком приказала Тейну приблизиться. Пальцы у нее оказались кривыми и узловатыми.
— Вот и Харон.
Ее голос оказался низким и завораживающим.
— Да, госпожа, — ответил Стикс, будто бы она задала вопрос.
Немигающими глазами она наблюдала за приближением Тейна.
— Я
Тейн заставил себя отвесить ей сдержанный поклон:
— Тейн.
В темных глазах вспыхнул смех.
— Да, я знаю.
Тейн проглотил проклятие. Оракул может читать его мысли!
Она снова взмахнула рукой — на этот раз приказывая Стиксу уйти.
— Мы будем говорить наедине.
— Как пожелаете.
Стикс охотно направился к двери, хоть и задержался на секунду, чтобы адресовать Тейну взгляд, полный сурового предостережения.
Ну конечно. Как будто ему надо напоминать, что в смертоносную гремучую змею нельзя тыкать палкой.
Дождавшись, когда дверь за Стиксом закроется, Силджар скрестила руки на груди.
— Ты очень плохо себя вел, вампир.
— Не могу отрицать, что нарушил закон.
— Гм. Могу догадаться почему.
Тейн недоуменно нахмурился:
— Госпожа?
Она улыбнулась. Улыбка вышла страшная.
— Оставив позади слабости плоти, я не забыла о ее соблазнах. — Улыбка исчезла так же быстро, как появилась. — Тем не менее ты вмешался в дела Комиссии, а это недопустимо. Ты знаком с Цезарем?
Тейн невольно поморщился. Этого вампира осудили на двухсотлетнее рабство у Комиссии за то, что он переспал с потенциальным оракулом.
— Лично — нет.
— Тогда потрудись с ним поговорить, — заявила Силджар. — Он сможет рассказать тебе о судьбе тех вампиров, которые вкушают запретный плод.
Тейн склонил голову:
— Я приму любое наказание, которое вы сочтете справедливым, но Лейла ни в чем не виновата.
— Она оскорбление природы.
Его ярость ударила волной, отключив в комнате электричество и разнеся на кусочки стоявшую на каминной полке лампу.
— Ее вины в этом нет! — скрежещущим голосом процедил Тейн.
Оракул оставалась совершенно бесстрастной и спокойной, хоть он и был вдвое ее выше и в четыре раза массивнее.
Это было неудивительно, принимая во внимание, что она может запросто отшвырнуть его к стене одним движением пальца.
— Демоны-урленалы не виноваты в том, что вытягивают жизнь из человека, просто оказавшись рядом с ним, но мы все равно держим их в изоляции.
— Лейла не опасна!
— Она не контролирует себя, как все джинны-полукровки.
Тейн открыл было рот, собираясь с этим спорить, но поспешно остановился, вспомнив, что оракул способна читать
Не задумываясь, он опустился на колени.
К дьяволу гордость.
Ему необходимо сделать что-то, чтобы не дать уничтожить Лейлу.
— Молю вас! — прошептал Тейн.
Зашуршал атласный балахон — это Силджар шагнула к нему.
— Ты готов молить за эту женщину?
— Да.
— Вы с ней не спутники жизни. — Она всмотрелась в глаза Тейна, которые оказались примерно на одном уровне с ее собственными. — Пока еще.
«Пока еще»?
На время Тейн решил отложить мысли об этом.
Он склонил голову, изо всех сил стараясь казаться смиренным. Это не входило в число его талантов.
— Дайте ей возможность доказать, что она безопасна.
Темные глаза сузились.
— Она делает тебя уязвимым, а ты все равно хочешь ее защищать. Как любопытно!
Скорее самоубийственно, однако он, похоже, не в силах прекратить это безумие.
— Могу я узнать, что вы намерены с ней делать? — спросил Тейн, подтверждая слова оракула.
— То, что собирались сделать с самого начала.
— Но…
— Молчать!
Тейн упал лицом в ковер — боль просверлила ему мозг — и прохрипел:
— Да, госпожа.
Боль моментально исчезла, и Тейн застонал от глубочайшей благодарности. Он не помнил ничего хуже этой боли.
Силджар сгребла рукой его ирокез и вновь пугающе улыбнулась:
— Ты действительно считаешь, что Комиссия не знала о джинне-полукровке с того момента, как она была зачата?
Он растерялся. Какого дьявола? Она с ним играет? Или намечается что-то более серьезное?
— Закон говорит, что ее необходимо уничтожить.
Ее белые брови изумленно приподнялись.
— Ты намерен учить меня законам, которые я же установила?
«Осторожнее, Тейн».
— Нет, я просто хочу понять.
Силджар помедлила, словно решая, продлить ли разрушающую разум боль или просто разорвать ему горло. Наконец она отпустила его волосы и шагнула назад, аккуратно сложив руки на животе.
— Было определено, что она принципиум.
Тейн встретился с ее бездонным взглядом и недоуменно сдвинул брови:
— Она… что?
— Особая душа, которой предназначено сыграть решающую роль в будущем мира.
Ему показалось, что пол под его ногами качнулся.
Проклятие!
То предчувствие, которое он испытывал, находясь рядом с Лейлой, не было просто оправданием Тейну, чтобы находиться рядом с ней.