Предприниматель
Шрифт:
В связи с деятельностью и предприятиями Демидовых возникло еще несколько других крупных промышленных хозяйств и состояний. Так, например, купец Владимиров, работавший при Демидовых, впоследствии при Екатерине II был единственным сахарным заводчиком в России и вел кроме того очень разнообразные виды торговли. Два брата Твердышевы в компании с Мясниковым задумали, по примеру Никиты Демидова, искать счастья в рудных промыслах. Они отправились в Оренбургский край, тогда еще совершенно пустынный, открыли там в разных местах на западном склоне край, тогда еще совершенно пустынный, открыли там в разных местах на западном склоне край, тогда еще совершенно пустынный, открыли там в разных местах на западном склоне Уральских гор богатую железную и медную руду и с 1742 по 1762 гг. устроили там ряд железных и медных заводов.
В царствование Анны Иоанновны простой ямщик Максим Походяшин случайно наткнулся
Из предприятий более позднего времени отметим фирму Сапожниковых. Начали они с эксплуатации рыбных промыслов на Каспийском море, пожалованных кн. Куракину императором Павлом I. Но кроме рыбного промысла они стали вести обширную хлебную торговлю. Ими было открыто 13 коммерческих контор в разных пунктах России и их хлебная торговля достигла огромных масштабов. Кроме того они скупали у персиян шелка и чернильные орешки, а также занимались промышленностью земледельческой, мукомольной, мыловаренной, салотопенной, шерстяной и кожевенной. Они занимались также разработкой золотых приисков.
Насколько велики были их обороты, можно судить по тому, что одних рыбных продуктов покупалось ими ежегодно до 500.000 пудов.
Такого же размаха были предприятия дома Поповых. В половине XVIII в. в Верхотурье (Пермской губ.) купец Яков Попов вел обширную торговлю фабричными, заводскими и ремесленными изделиями в приуральском и прикамском районах, а также в Сибири. Внуки его распространили торговлю своего дома и завязали торговые сношения с Кяхтой, Кульджою, Чугучаком и Средней Азией. Они проложили, таким образом, пути к проникновению русского влияния в Монголию, западный Китай и Туркестан. Они вели меновую торговлю в Бухаресте, Ташкенте и Коканде.
Поповы не ограничивались торговой деятельностью. Они отыскали месторождение руды в киргизских степях, где потом стали хозяевами исключительных по богатству серебро-свинцовых и медных рудников.
Большие торговые предприятия и торговый капитализм в России — явление глубокой старины и естественный спутник мелкого кустарного и ремесленного производства. Иностранцы, посещавшие Россию в XVI и XVII вв., сообщают свои впечатления о необычайном развитии торговли в Москве. Так, например, Кальбургер писал: "Все жители Москвы, начиная от знатнейших и до последних, любят торговлю; в Москве более лавок, чем в Амстердаме или даже в ином государстве. Более всего замечательно и похвально в Москве то, что для каждого рода товаров, от самых лучших до худших, есть особые улицы и рынки. Торгующие шелком имеют свои особые ряды, как равно и продающие пряные коренья, лак, шапочники, оловянщики, медники, скорняки, сапожники и пр." [19] .
19
Цитируется по книге Туган-Барановского "Русская фабрика в прошлом и настоящем", 3-е иэд., 1922, с. 10.
Для лиц, знающих торговлю в восточных странах, это очень знакомая картина. Такое развитие торговли естественно там, где еще нет крупной промышленности, где ничтожно количество городов. Оттого так легко развивалась торговля в Сибири и так легко росли там огромные торговые капиталы. Но из среды крупных торговцев вышли и наиболее видные промышленники. Предприимчивость переходила, как мы видели на приведенных выше примерах, в новые формы: купцы стали создавать всевозможные промышленные предприятия. Как только образовался контингент обученных фабричных рабочих, развитие фабрично-заводской промышленности пошло чрезвычайно быстро. За 34 года царствования Екатерины II прибавилось более 2 тысяч новых фабрик и заводов — более чем вдвое против того числа, которое Екатерина II застала при вступлении на престол, а между тем предприниматели пользовались в это время гораздо меньшей поддержкой, чем в предыдущие царствования.
В XIX в. к дворянским и купеческим фабрикам стали присоединяться еще крестьянские. Основатель известной фирмы Савва Морозов был простым ткачем и крепостным крестьянином помещика Рюмина. В 1797 г. он устроил небольшую фабрику шелковых лент, затем более крупную — нанки и шелковых материй в местечке Зуево. В 1820 г. он выкупился на волю со своей семьей (за 17.000 руб.) и записался в купечество и стал одним из крупнейших фабрикантов России. Все ивановские фабриканты (многие из которых стали миллионерами)
История села Павлово и Ворсма в Нижегородской губернии связана с именами Завьялова, Калякина, Горшкова, создавшими стальнослесарные заведения для выделки всевозможных ножей, кинжалов, бритв, ножниц, замков.
Возникновение фабрик в деревнях и создание их крепостными самоучками — явление чрезвычайно поучительное. Уже в царствование Екатерины II горожане жаловались, что крестьяне скупают по деревням большими партиями холст и отправляют его для продажи в большие города, что "ныне крестьяне имеют у себя солодовни, также масляные и кожевенные заводы и что многие крестьяне из покупного железа куют при своих домах гвозди и, по многому числу у своей братии скупая, отвозят в С.-Петербург и Москву… Шуйское купечество сообщало, что и в селах, и в деревнях заводы немалые заведены, а именно: юфотные, сальные, скорняжные, выбойчатые, свечные и платочные, с которых заводов товары свои продают в тех селах и деревнях, а другие под неизвестными именами отвозят к портам в Малую Россию, в Сибирь…".
Все это показывает, как велика была предприимчивость русских крестьян. Обучаясь новым приемам производства на первых фабриках, они перенимали там технику и вносили в свое кустарное дело, а потом развивали свои кустарные производства и превращали их в новые фабрики. Свобода предприимчивости поощряла к наиболее полному использованию труда и способностей. Крестьянин прошлого времени не только плел рогожи, сита, решета, лапти, выделывал колеса, дуги, сани, деревянную посуду, т. е. то, что нужно для крестьянского быта, но и тянул проволоку, выделывал висячие замки, ножницы, ножи, сабли, ружья, топоры и т. п., обогащая эти трудом себя и снабжая необходимыми предметами города [20] . Такого же типа предприимчивые крестьяне перебирались сначала самовольно на новые места, а потом при содействии властей — на отводившиеся им переселенческие участки, и спустя несколько лет создавали зажиточные хозяйства в Сибири и степном крае.
20
См.: Туган-Барановский, указ, соч., сс. 37–46, 70–83. Развитие фабрик и усовершенствование фабричной техники вытеснило впоследствии многие кустарные промыслы, но взамен их возникли новые.
После отмены крепостного права предприятия, возникшие в дорег форменных условиях, не сразу приспособились к новым условиям. Многие из них серьезно переболели. Некоторые из вновь возникших предприятий оказались в более благоприятном положении, этим объясняется отчасти то, что Урал уступил свое первенство югу России. Южно-русская железоделательная промышленность стала развиваться особенно быстро с 1887 г. До этого года на юге России работало только 2 железоделательных завода — Юза и Пастухова. В 1889 г. было уже 17 больших чугуно-плавильных заводов с 29 действующими домнами и с 12 вновь строящимися. Некоторые из заводов были по тому времени чудовищно велики. За 13 лет выплавка чугуна в России увеличилась почти в пять раз. Развитию промышленности содействовали железнодорожное строительство и новые формы кредита. Барыши некоторых предприятий достигали 100 % в год, 20 % дивиденда не представляли ничего исключительного для акционерных предприятий.
В новой обстановке появились и новые типы предпринимателей. В Россию устремились иностранные капиталисты, которые стали прививать новые приемы предпринимательства.
Так, напр., в Москве немецкий выходец Л. Кноп открыл контору, через посредство которой можно было выписывать из Англии оборудование и мастеров для различных предприятий. Контора Кнопа входила сама акционером в большинство из предприятий, создавшихся при ее участии. Почти все хлопчато-бумажные фабрики центрального промышленного района России были выстроены таким образом, но фирма Кноп имела и свои собственные предприятия, в том числе первую в России по технической высоте и размеру производства Кренгольмскую мануфактуру около Нарвы. Там работало более 400.000 веретен.