Предсказательные сны
Шрифт:
Коней свел с дороги, поставил в сторонке, доху снял с себя, на воз бросил, и сам пошел в столовую. Там ходит скотина, коровы там никогда не загоняются. И ни одна корова к возу не подошла. Она же заворожена! Не видят!
А он прошел, за задний стол сел. Там в столовой народ. А он сел за задний стол. А один выскочил, хотел доху взять. Выскочил, доху-то хватает. Его видят в окно да кричат: «Эй, эй! Доху-то твою берут, крадут!»
А хозяин: Нет, ее никто не украдет. Она тяжела, ее никто не унесет!
Он (вор) схватил рукой доху-то – да стоит! Стоит и стоит, стоит и стоит!
А хозяин сидит, чай, пьет да разговаривает: «Чего он мне, пускай стоит».. Время идет, а тот все стоит с дохою! Но уж время-то много… Мужик вышел да говорит: «Но ладно, ты ее не утащишь – она тяжелая. Положи, – говорит, – да иди!»
Вор
Быличка 4 (информатор П.А.Достовалов): «И мне папа рассказывал… Говорит, приехали на конях с грузом мужики и остановились на Шилке. Зашли к кому-то ночевать. А хозяин спрашивает: «У вас чего там? – Да груз: пшеница… – А караулит-то кто? А что ее караулить? Никого нет. А кто возьмет, так без меня никуда не уйдет.
Но, воришки-то в округе водились. Пришел один, мешок на плечо-то заворотил с пшеницей, вроде думает: «упру». И давай ходить вокруг саней. До утра и проходил в зимнюю ночь. И сбросить не может, и уйти не может.
«Но, – думает (вор – А.Д.), – знатный извозчик, видать!»
Хозяин приходит утром, а тот ему: «Извините, меня! В жизни больше этим делом не займусь!»
«Ну, положь. Иди да запомни. Вот как!..»
Таков был гипноз «по-русски». И если сравнить его с древнерусскими повествованиями, например, хотя бы со случаями, описанными в славном «Киево-Печерском патерике» (см. напр. Художественная проза Киевской Руси XI–XIII веков. М.: Госхудлит, 1957), то и там нашлись бы истории, по-своему чудесные, но в общем-то во многом, даже уже и сейчас, объяснимые. И сотворены они были, как тогда, так и ныне, одним и тем же способом, имя которому может быть дано всякое, но которое для простоты и краткости, давайте назовем одним словом – гипноз.
Загадка месмеризма
Известный в свое время швейцарский врач Т. Парацельс и его последователи У. ван Гельмонт и Р. Флюдд утверждали, что один человек может оказывать влияние на организм и психику другого посредством таинственной «жизненной силы», якобы истекающей из рук, глаз и других органов тела. Эта предполагаемая сила, или эманация, вначале называлась «флюидом». Впоследствии стали утверждать, что на живые существа флюид оказывает влияние, сходное с действием обычного магнита, которому в те времена приписывались целебные свойства. Благодаря этому флюид был переименован в «животный магнетизм», а лица, обладающие искусством передавать пациентам свой целительный магнетизм, стали именоваться магнетизерами.
Во второй половине XVIII в. это далекое от истины учение было отчетливо сформулировано и распространено венским врачом А. Месмером [13] , вряд ли справедливо считавшимся основателем гипнотизма. Месмер, применяя различные приемы, действующие на воображение, например проводя руками вдоль тела больных якобы с целью передать им свой магнетизм (так называемые «пассы»), вызывал у них состояние «кризиса» – истерического припадка, выражавшегося в подергиваниях, конвульсиях, пронзительных криках, безудержном смехе или плаче. По его «теории» всякая нервная болезнь должна быть искусственно доведена до высшей точки своего развития, чтобы тело могло исцелиться.
13
Франц Антуан Месмер (1733–1815) австрийский врач, степень доктора получил в Вене. В первом же сочинении «De planetarum inflexu» (1766) он доказывает, что Солнце и Луна оказывают действие на все части животного тела, особенно на нервную систему, при посредстве всепроникающего эфира и что животный магнетизм есть сила, при помощи которой планеты действуют на тело. Месмер считал, что человек, овладевший этой силой, способен излучать её на др. людей, благотворно действуя на течение всех заболеваний. Прославился сеансами массовых исцелений.
Франц Антуан Месмер (1733–1815)
Буйствующих, охваченных «кризисом» больных помощники Месмера переносили в «зал кризисов» – устланную коврами, и перинами комнату, где больные, придя в себя, иногда действительно исцелялись от своих недугов. Его «подвиги» возбудили подозрения, и он вынужден был переехать из Вены в Париж. Здесь о нем вскоре заговорили все. В течение нескольких месяцев 1784 г. у него перебывало более 8000 человек. Французское правительство предложило Месмеру 30000 франков за его секрет, но он потребовал 500000. Эту сумму почти целиком собрали его ученики, и тогда он открыл им подробности своего учения.
Здоровье и болезнь, по его мнению Месмера, зависят от количества особой жидкости, распространенной во всем теле; следует регулировать это количество, вызывая в теле прилив и отлив жидкости; человек, пропитанный такой силой, способен ее излучать. При подобных условиях тело делается магнетическим и сообщает магнетизм всем телам. Магнетическая пластинка приставлялась к различным частям тела; но если имели в виду лечение, то она проводилась над больной частью; для усиления действия производилось прикосновение рукой или заставляли больного неподвижно глядеть на магнетизера или на предмет, испускающий магнетизм. Всякий предмет можно было намагнитизировать; даже деревья оказывали лечебное действие! Когда посетителей было много и магнетизеры были очень заняты, применялось следующее приспособление: ставили чан с водой, из которого торчали железные прутья; стоило прикоснуться к железу, как появлялось магнетическое влияние. Наконец, достаточно было прикоснуться к магнетизеру и даже посмотреть на него, чтобы ощутить действие магнетизма.
В 1774 г. в Париже была учреждена комиссия для исследования животного магнетизма. В ее состав, вошли крупнейшие ученые медицинского факультета Парижского университета и Академии наук во главе с В. Франклином и А. Лавуазье. Комиссия детально обследовала врачебную деятельность А. Месмера и его последователя Деслона, а для разрешения вопроса о «животно-магнетической жидкости» поставила ряд остроумно задуманных опытов.
Месмер проводит сеанс группового лечения вокруг чана с намагниченной водой
Эти опыты окончательно опровергли существование такой жидкости, но вместе с тем они привели и к важному открытию, показав, какое сильное физиологическое действие может оказывать возбужденное воображение. Все то, что Месмер и его последователи принимали за влияние магнетической жидкости, комиссия объяснила действием воображения (впоследствии это слово было заменено более точно выражающими суть дела словами «внушение», «самовнушение»).
Лавуазье выразил мнение комиссии словами: «Мы встречаемся с действием магнетизма, или, лучше сказать, воображения, и в театре, и на войне, и в народных смутах, и в многолюдных собраниях у целебной ванны (Месмера); повсюду эта сила является деятельною и ужасною, проявления ее повергают нас в изумление, между тем как ее источник остается темным и таинственным». Жертвой массового помешательства (отчасти внушенным извне, отчасти самовнушенным) пал спустя пятнадцать лет после этих слов и сам Лавуазье, окончив жизнь под топором гильотины.
Однако в истории науки не Месмеру принадлежит честь вторичного открытия гипнотического сна. Эта честь выпала на долю его ученика и последователя М. Пюисегюра. Вот как описывает один из историков месмеризма это случайно сделанное открытие:
«Из дилетантской гуманности и по философскому любопытству он безвозмездно производит в своем поместье магнетическое лечение по указанию своего патрона. Как-то раз к нему обращается целая группа ищущих помощи, и граф-филантроп старается вызвать у своих больных по возможности бурные кризисы. Но вдруг он изумляется, более того – пугается. Молодой пастух, по имени Виктор, вместо того чтобы ответить на магнетические пассы подергиваниями, конвульсиями и судорогами, попросту обнаруживает усталость и мирно засыпает под его поглаживания. Так как такое поведение противоречит правилу, согласно которому магнетизер должен прежде всего вызвать конвульсии, а не сон.