Предтеча
Шрифт:
— Чтоб тебя… — проворчал он, наведя ствол на детёныша.
Пуля прошила грудь андрофага, и тот, жалобно заскулив, завалился на бок. Механик вполголоса чертыхнулся, но перехватив на себе взгляд Хантсмана, виновато прочистил горло.
— Сегодня он неопасен, а завтра, не моргнув и глазом, вырежет тебе сердце, зажарит на костре и сытно им отобедает, — Хантсман хмыкнул. — Всё, боец, хватит тут носом хлюпать. Поживёшь с моё, сам всё поймёшь, если, конечно, тебя раньше не сожрут.
Может, андрофаги и напоминают людей, но это впечатление более чем ошибочно. Они не люди и никогда ими уже не станут. Да, корни у
Снаружи их уже ждали остальные.
— Всё чисто, капитан, — сообщила Элис.
— Молодцы, суточную норму выполнили.
База располагалась в двадцати минутах ходьбы. Зона А-6 идеально подходила для лесопилки. И не удивительно: древесины здесь хоть жопой жуй, да и фонит чуть выше пределов нормы, и то местами. Даром что вся округа кишит мутантами и без зачистки гражданских сюда не отправить. Работы ещё на пару недель, не меньше, но и спешить-то незачем. В городе всё равно делать нечего, а беготня по кабинетам с докладами ничего, кроме смертной тоски, не вызывает.
Лес постепенно редел, вдали, между стволами деревьев, показались огни лагеря. Устав слушать солдатскую болтовню, Хантсман вырубил рацию. Безмятежную тишину нарушал только скрип снега под ботинками и неразборчивые голоса, приглушённые тактическими шлемами.
Издалека донёсся едва уловимый вой. Может, волки, а может, и андрофаги, подражая первым, предупреждают сородичей об опасности. Умные всё-таки эти твари, умные и кровожадные. Убивают и жрут всё, что можно сожрать. Ещё бы, самые мелкие из них ростом больше двух метров. Такую махину не прокормить корешками да орешками. Поговаривают, лет сто назад они ещё разговаривать умели, но со временем то ли совсем разучились человеческой речи, то ли перешли на свой собственный язык, более подходящий строению челюсти. Радиация ускорила эволюцию… точнее, деградацию.
Будь его воля, Хантсман прошёлся бы напалмом по всем до единой тварям, да начальству не до глобальной зачистки, им бы в войнушку поиграть между собой, членами помериться. НЭВ уже полвека лидирует в Конфедерации, но другие всё никак не успокоятся, так и норовят отвоевать первенство. Хотя в гробу он видал всех этих политиканов, его дело нехитрое — в основном зачищать от мутантов внешний периметр.
Гудение мобильного электрогенератора стало слышно ещё на подходе. Уже можно было разглядеть стальную сетку, окружающую базу, очертания палаток и навесов. Яркий свет прожектора ударил в лицо, но, быстро признав своих, дозорный тут же погасил луч.
— С возвращением, — крикнул им Тощий, отключая питание ограды. — Как там без меня повеселились?
— Не ной, — бросил Хантсман, снимая шлем, — завтра пойдёшь вместо Механика.
— Вот видите, кэп, — в голосе дозорного послышалось злорадство. — За одного битого двух небитых дают.
— Выкинешь опять что, отправлю в штаб полы драить, — осадил его Хантсман. — Тоже мне, бесценный организм.
Проворчав что-то невразумительное, Тощий снова полез на вышку.
— Капитан, — Элис кокетливо поправила растрёпанные рыжие волосы и заискивающе улыбнулась. — Мы тут собрались пропустить по стаканчику перед отбоем. Присоединяйтесь к нам.
— Говорил же, никакого алкоголя за периметром!
— Простите, сэр, — улыбка мгновенно сползла с её лица. — Просто у меня сегодня день рождения…
— А-а… Совсем из головы вылетело. Ну ладно, только не нажираться!
— Так вы с нами? — просияла Элис.
— Да куда ж я денусь.
— Кэп, у нас гости! — Тощий замигал в черноту прожектором.
Издалека промигали в ответ: три длинные вспышки, четыре коротких.
— А они что здесь забыли? — не отрывая глаз от приближающегося броневика, угрюмо проговорила Элис.
Хантсман хмыкнул. Да, радости мало. Если кто-то из начальства пожаловал, о празднике можно смело забыть.
Броневик остановился перед воротами, слепя встречающих фарами. Тощий смачно выругался и врубил прожектор, наведя луч на лобовое стекло. Недвусмысленный намёк сразу поняли, переключив свет на ближний.
— Дебилы, — подытожил дозорный, нарочито медленно открывая ворота.
Хантсман посторонился, давая незваным гостям проехать. Интересно, к чему этот ночной визит? Явно что-то стряслось, раз не поленились в такую даль припереться.
Из окна кабины выглянула одутловатая физиономия с красными от недосыпа глазами:
— Угораздило же тебя в такую задницу забраться, Хантсман!
Один за другим из броневика выбрались бойцы. Всего семеро, не считая водителя и Освальда, капитана соперничающий разведгруппы.
— Какого лешего ты здесь забыл? — Хантсман стянул перчатку и без особой радости пожал протянутую руку.
— На замену прислали, — Освальд оценивающе огляделся. — Генштаб тебя требует.
Хантсман недоверчиво нахмурился:
— С хера ли? Сами же сюда отправили!
— Вот у них и спроси. Срочное что-то, так что советую до утра не тянуть, дорогу мы вам расчистили, в два счёта доберётесь. Пойдём, введёшь меня по-быстрому в курс дела.
В кармане настойчиво завибрировало. Хантсман неохотно достал смартфон, уже догадываясь, какого рода эти оповещения.
«Ты свинья, Джейк! Ненавижу тебя!» — высветилось на дисплее.
Он ухмыльнулся. Это в стиле Элен: отправлять сообщения, вычисляя, когда он в городе объявится. Могла бы что-то и поласковее настрочить, хотя вполне заслужил — он ведь даже не предупредил её, что за периметр собрался. Да и не хотелось как-то, сколько раз повторял, семья — не его стихия, но она, не привыкшая к отказам, всё равно шла напролом, будто это что-то могло изменить.
Хантсман надавил пальцем на боковую кнопку, и дисплей погас. Когда Элен увидит, что сообщение доставлено, покоя не даст, весь мозг ему изнасилует.
Броневик лениво полз по ухабистой дороге. До Первого Сектора ещё минут двадцать, но даже там, кроме автобусов и автомобилей, на которых разъезжала элита НЭВа, другого транспорта не встретишь. Это три века назад можно было и в пробку попасть, а сейчас и два автомобиля рядом — огромная редкость.
Хантсман никогда не переставал удивляться жизни предков, пересматривая в свободное время довоенные фильмы. Столько бессмысленной суеты, ненужных проблем, раздутых на пустом месте. Хорошо, что сейчас всё проще: ты — функция, выполняющая своё предназначение и получающая за это право на безопасность и доступные блага цивилизации. Вполне справедливо, учитывая то, что творится за стенами городов.