Преемница темного мага
Шрифт:
Когда мы приземлялись на улице Двух Золотых, у Гномьего банка было подозрительно тихо. Ничто не говорило о том, что внутри царит переполох, — вероятно, хотели сохранить пропажу осколков в тайне как можно дольше.
В банк нас пропускать не спешили, что было вполне ожидаемо. Зато когда Тэйн непрозрачно намекнул, что гномам бы с таким же энтузиазмом задерживать грабителей, а не ловцов Морского корпуса, у которых срочное дело к адмиралу Рею, пропустили как миленькие.
Стоило переступить порог, как по ушам резанул громкий шум. Как и предполагалось, внутри царил полнейший хаос: обычно педантичные и медлительные гномы носились туда-сюда,
— Держись позади и не отсвечивай, — велел мне Тэйн.
Попадаться на глаза блюстителям правопорядка я и сама не горела большим желанием, поэтому, опустив голову, послушно шла позади. Хотя местный следователь и приходился Эртану приятелем, сталкиваться с ним не хотелось.
— Старший ловец второго отряда Морского корпуса, — представился Тэйн, подойдя к стоящему неподалеку работнику банка. — У меня важное дело к адмиралу Рею, подскажите, где я могу его найти.
— Адмирал в нижних хранилищах. — Гном нервно поправил очки. — Доступ туда закрыт.
Судя по виду, Тэйн собирался еще раз непрозрачно намекнуть на то, что охранять хранилища нужно было раньше, но тут в поле зрения неожиданно появился тот, кого мы искали. Адмирал Рей шел в окружении незнакомых мне людей — кажется, магов, — и выглядел поистине устрашающе. Я уже давно перестала его бояться, но сейчас непроизвольно вздрогнула, ощутив исходящую от него мощную энергию. Руку Эртана покрывала темная чешуя, красноречиво говорящая о недавнем использовании магии.
— Жди здесь, — бросил направившийся к нему Тэйн, и я в очередной раз послушалась.
Все были слишком заняты, чтобы обращать внимание на мою персону, и это было как нельзя кстати. Стоя в тени колонны, я наблюдала, как Косичка подходит к адмиралу, что-то ему говорит, и тот коротко кивает. Проходит пара секунд — и на непроницаемом лице Эртана проступает смесь изумления и взволнованности, а через миг я ловлю его горящий взгляд.
Ситуация до смешного напоминала ту, что происходила пару месяцев назад. В тот раз мы тоже находились в банке, только в соседнем, и причиной этому служила совершенная Флинтом кража осколков. Кто бы мне тогда сказал, что через небольшой промежуток времени это повторится с той лишь разницей, что я сама стану к этому причастна…
Эртан подошел ко мне и, не говоря ни слова, вывел на улицу, где мы остановились неподалеку от крыльца. Судя по колебаниям воздуха и легким, почти незаметным переливам, он окружил нас непроницаемым барьером.
— Будь добра, объясни, что ты здесь делаешь? — ровно спросил Эртан, но показное спокойствие долго не продлилось. — Фрида, у меня сейчас и без того полно проблем! Ты ведешь себя глупо и беспечно, являясь в банк, когда здесь собралось столько стражей и прибывших из столицы магов! Хоть понимаешь, как тебе повезло, что никто из них не обратил на тебя внимания и не узнал?!
Не выдержав его взгляда, я опустила глаза и негромко, но отчетливо произнесла:
— Это я помогла Флинту украсть осколки.
— Назови мне хоть одну вменяемую причину, по которой ты…
Он резко осекся и, точь-в-точь воспроизводя недавнюю реакцию Тэйна, переспросил:
— Что?
Я повторила сказанное, а затем рассказала все от начала и до конца. Спокойно, обстоятельно, бесстрастно. И, только закончив, ощутила сотрясающую тело мелкую дрожь. Мне было так стыдно и обидно, что хотелось немедленно провалиться под землю. Исчезнуть, раствориться, только бы не чувствовать этой ужасной вины. Пусть я действовала вынужденно и без злого умысла, важен лишь итог.
Повисшее молчание убивало. Неизвестность давила на нервы, и, не выдержав, я подняла глаза. Посмотрев в лицо Эртана, машинально отшатнулась, увидев на нем такую ярость, какой не видела прежде никогда. Черная чешуя теперь покрывала не только руку, но и всю правую часть лица, шею, а правый глаз стал абсолютно бесцветным и сияющим — зрачок слился с белком, и смотрелось это действительно устрашающе.
— Э-эртан? — Голос предательски дрогнул.
Меня окатило сумасшедшим потоком силы, подхватившей шарф и пряди волос. Стоящий передо мной морской демон сжал кулаки и прикрыл глаза в явном намерении успокоиться и вернуть над собой контроль.
— Понимаю, что слова ничего не изменят, но я правда очень сожалею, — проговорила все так же негромко. — Ты имеешь полное право на меня злиться, ведь я опять все испортила…
— Я злюсь не на тебя, — внезапно прозвучал голос Эртана. — На Флинта — за то, что посмел причинить тебе боль. Но в первую очередь — на себя. Это я снова не сумел уберечь ни тебя, ни осколки. Отвратительный из меня защитник и адмирал…
Я просто не верила своим ушам. Он винил не меня, не даже Флинта… а себя?
Подкравшийся было страх мгновенно схлынул, и меня накрыло сносящей все на своем пути волной, подтолкнувшей броситься прямо к нему. Сжать в объятиях, вынуждая открыть глаза и посмотреть на меня. Чтобы потом, глядя в эти нереальные, принадлежащие настоящему морскому демону глаза, на одном дыхании произнести:
— Глубина и Поднебесье, да ты самый невероятный из всех, кого мне только доводилось знать! Ты исполняешь столько обязанностей, сколько не смог бы никто другой! В тебе столько благородства, мужества и чести, что хватит на все наше погрязшее во тьме королевство! Ты обладаешь темной магией, но света в тебе столько, что он способен вернуть самую заплутавшую душу! Можешь кричать на меня, высказывать недовольство моей безответственностью, на что имеешь полное право, но не смей — слышишь? — не смей в чем-то упрекать себя! Без тебя уже давно не было бы меня, и это вовсе не фигура речи! И я… — Волна достигла апогея, заставляя меня выплеснуть то, что так долго копилось в душе: — Я люблю тебя, Эртан Рей, адмирал королевского морского флота! Люблю так, как не любила и не полюблю больше никого…
Вновь воцарившуюся тишину нарушило только мое сбивчивое дыхание. Мы стояли, неотрывно глядя друг другу в глаза. Не знаю, что он видел в моих, но в его отражались звездное небо и бушующая морская стихия, какая теперь была вызвана не яростью, а моими словами.
Чешуя медленно исчезала, но прежде, чем успела покинуть его лицо, Эртан вдруг накрыл мои губы своими. И было в этом столько отчаяния, столько страсти, нежности и еще множества не нуждающихся в озвучивании чувств, что я забыла обо всем. Это было наваждением, сумасшествием, но весь мир с его правилами, проблемами и заботами в эти моменты канул в Глубину. Моя магия откликалась на его, и они переплетались в изящные прочные кружева, подобные тем, какие соединяют тело и душу. Он стал для меня всем, я для него — многим. И сейчас его губы лучше всяких слов отвечали на мое признание…