Прекрасная воровка
Шрифт:
– Что ты здесь делаешь?
От звука ее голоса Рауль вздрогнул, несколько раз моргнул и осознал, что забрел в комнату для экономки или няни.
– Так… Хожу с Люси, чтобы она познакомилась с домом. – Он повернулся, чтобы малышка могла взглянуть на свою мать. – Она привередливая особа.
Сирена нахмурилась, увидев на Рауле измятую одежду, которая была на нем вчера, когда они так и не закончили ужин возле бассейна. В нем появилось что-то человеческое, он словно морщился от боли… Сирена решила не задумываться над этим.
– Ты не спал всю ночь? Надо было принести ее мне. – Она подошла к ним. – Папочка забыл тебя покормить? –
– Я попытался покормить ее несколько минут назад. Есть она не захотела, – сообщил Рауль. Голос его звучал грубовато.
Сирена вздрогнула и бросила на него неуверенный взгляд.
– Что, создаешь папе проблемы? – снова обратилась она к дочери, сбрасывая с плеча халат и спуская бретельку топа, чтобы освободить грудь.
Рауль так часто присутствовал при кормлении, что Сирена перестала его замечать. На него же это всегда производило впечатление. Сирена с нежностью кормила дочь, и от выражения любви на ее лице в животе мужчины все перевернулось.
Он снова вспомнил, что, собираясь отправить Сирену в тюрьму, не знал, что она беременна. Как, должно быть, она была напугана! А он, которому она должна была бы первому сообщить о будущем ребенке, ни о чем не догадывался.
Сирена взглянула на него, ее улыбка угасла.
– Я побуду с ней, – сказала она, опуская ресницы, чтобы скрыть выражение глаз. – Ты можешь поспать или вернуться в офис.
– Нет, не могу.
Рауль провел рукой по волосам, чувствуя нарастающую боль в висках и усталость во всем теле. Голос его зазвучал хрипло.
– Сирена, тебе известно, что мой отец покончил с собой. Но я никогда никому не рассказывал, что именно я нашел его. Я вернулся домой из школы и обнаружил отца. Он выпил огромное количество таблеток. У него был роман с секретаршей… – Рауль помедлил. – Я позвонил в «скорую», пытался оживить его, но что мог сделать девятилетний ребенок? А потом уже было поздно.
Сирена поймала его взгляд. В зеленых глубинах ее глаз застыло выражение шока.
– Я понятия не имела.
– Я не люблю об этом вспоминать. Моя мать об этом тоже не говорит.
– Но когда она рассказывала о твоем отце, у меня сложилось впечатление, что она… – нерешительно начала Сирена.
– Любила его? Да, любила. Я знаю об интрижке, потому что нашел записку в сейфе, когда мы переезжали. В этой записке отец уверял меня и мать, что любит нас, но он предпочел смерть, потому что не мыслил жизни без этой женщины. Я не перестаю винить ее. – Рауль знал, что в этом мало логики, но смерть его отца была алогичной. – Записка была единственной вещью, лежащей в сейфе, – продолжал он. – Отчим забрал из него все остальные вещи. Мама, кажется, полюбила его. Я надеялся, что с ним она найдет утешение, но отчим ее использовал. Он проиграл в азартные игры все, что у нас было. Я вернулся домой из университета, потому что его сразил сердечный приступ. Тогда же я обнаружил, что телефон собираются отключить за неоплату, а все счета просрочены. Мы потеряли и отчима, и дом. Моя мать была вне себя от горя и чувствовала свою вину оттого, что дела быстро ухудшались, а она ничего не предпринимала. Вот почему, – хриплым голосом сказал Рауль, – я ненавижу тех, кто пытается меня ограбить.
Сирена побледнела и опустила глаза.
– Может, зря я не поговорил с тобой до ареста, но я считал, что это справедливо. Черт, Сирена, для меня все выглядело так, словно мой самый страшный сон стал явью. Я увлекся тобой,
Сирена коротко кивнула, отняла уснувшего младенца от груди и запахнула халат.
– Я понимаю.
Сколько раз он наблюдал на ее лице это стоическое выражение. С ним нелегко было работать, Рауль знал это. Он стремился к успеху любой ценой, и времени на ошибки у него не было. Страдать от этого, разумеется, приходилось самым близким людям, в данном случае – Сирене. Сердце его неожиданно потянулось навстречу ей. Сколько же ей пришлось от него вынести! Он вспомнил ее рассказ о семье, короткий и сдержанный. Рауль понял, что, хотя Сирена и старалась оставаться спокойной, семейные проблемы больно ранили ее. В первый раз он задался вопросом: почему она взяла деньги? Конечно, они понадобились ей не для того, чтобы оплатить карточные долги или купить себе одежду или наркотики.
– Почему ты обокрала меня, Сирена?
Она ощутимо вздрогнула при слове «обокрала», затем ее глаза закрылись, а плечи опустились.
– Моей сестре требовались деньги на обучение. – Сирена помолчала. – Эли была очень расстроена – ведь она упорно училась, чтобы поступить в университет. Она станет замечательной учительницей, у нее есть для этого все задатки. Я надеялась, что успею вернуть деньги, когда отцу оплатят заказ, но, к сожалению, этого не произошло. Пожалуйста, не обращайся к моему отцу с требованием вернуть долг, – торопливо сказала она. – Дела у него идут не лучшим образом. Ему самому нужны деньги. Если он узнает, во что я вляпалась, это убьет его.
Ее страстная мольба не могла оставить Рауля равнодушным. У него не было никаких сомнений в искренности Сирены. Ее объяснение соответствовало заявлению о том, что она любит свою сестру. Рауль всегда ценил ее лояльность по отношению к нему. Вот почему он рассердился – впрочем, не только на нее, но и на себя. Ему показалось, что он позволил Сирене себя обмануть. Конечно, с ее стороны, это не лучший способ доказать свою любовь к сестре, но что сделано, то сделано.
– Думаю, малышка некоторое время поспит, – сказала Сирена, поднимаясь с дивана и не глядя на него.
Рауль протянул руку, останавливая ее.
Сирена замерла, по-прежнему не поднимая глаз. От нее волнами исходило напряжение. Ей хотелось покинуть комнату, но она не могла заставить себя убрать его руку. Это почему-то тревожило Рауля.
– Самое простое решение, ради Люси, состоит в том, что мы постоянно будем жить вместе, – начал он.
Плечи Сирены опустились.
– Я знаю, Рауль. Но у нас ничего не выйдет. Мы не верим друг другу. – Она казалась искренне разочарованной. Рауль тоже был разочарован, но сдаваться он не собирался. Это было не в его правилах.
– Мы можем начать все заново. Теперь, когда мы поговорили, и я выяснил, что двигало тобой, когда ты взяла мои деньги, думаю, я смогу если не простить тебя, то понять. – Сирена едва заметно покачала головой, но Рауль продолжал с нарастающей страстью: – Черт возьми, Сирена, почему ты отказываешься даже попробовать? Я хочу быть со своей дочерью так же, как этого хочешь ты. Если она останется с одним из нас, нам придется нанять кого-нибудь, чтобы заботиться о ней. Если же мы будем жить вместе, Люси всегда будет либо с тобой, либо со мной. Только обещай впредь не красть у меня, – понизил он голос. – Мне нужно, чтобы ты это сделала.