Прекрасное лекарство от тоски

Злотников Семен Исаакович

Александр(домогается и уговаривает). Ну, чего тебе стоит — роди… Два таких механизма — как ты и я… Два таких робота, Лера…

Валерия(отбивается, смеется и удивляется). Индус говорил — я не верила…

Они валятся в кресло, сползают и катаются по полу, сшибают подсвечник.

Сгорим! Сгорим!..

Он ее оставляет, хватается

за подсвечник. Она, стоя на коленях, собирает огарки свечей, отдувается, смеется.

Ффу, бороться с тобой… Ффу, ффу… Прямо нечем дышать… Пожара нам не хватало… Для полного счастья, да?.. Осталось сгореть, утонуть, родить сына, повеситься, отравиться, уехать куда подальше…

Он молча восстанавливает порушенное.

С тобой не соскучишься, правда… Умеешь развлечь, когда скучно… Ффу, весело и без оркестра… Только нечем дышать…

Он хочет окно отворить — она вдруг кричит.

Свечи задует!..

Он замирает.

Мама покойная говорила: плохая примета… Сама должна догореть…

Поднимается с полу, уносит огарки на кухню. Часы отбивают полночь. Она возвращается. На глазах слезы. Слушает бой часов. Медленно приближается к нему. Тихо, едва касается.

Саша, прости меня… Слышишь… Сашенька… Думала, если поможет… Ну, как лекарство, что ли… Правда же, видит Б-г…

Молчат. Она берет его руки в свои, целует их.

Прости меня…

Он прижимает к губам ее руки.

Б-га ради, прости… Прости…

Александр. Лера…

Валерия. Прости, если можешь…

Александр. И ты…

Валерия. Прости… Я хотела… Ты видишь, надеялась…

Александр. Да…

Валерия. Понимаешь?..

Александр. Да…

Валерия. Вот, Сашенька…

Александр. Да…

Стоят и держатся друг за друга.

Валерия. Все хотела тебе рассказать: Анюта звонила из Парижа… (Заглядывает ему в глаза.) Анюта, моя Анюта… Ты о чем-то другом?.. Помолчать?..

Он задумчиво, с грустью глядит на нее, качает головой.

Представь, я звоню ей в в Варшаву — она почему-то, мне говорят, в Париже… То есть, говорят, бросила мужа, детей, театр — и уже целых полгода в Париже… Успела подумать: все-таки, значит, она решилась… Г-ди, значит, решилась, подумала… Едва опускаю трубку, — звонок из Парижа. Анюта кричит… Представляешь, кричит: «Я в Париже, — кричит, — и я, наконец, полюбила! — Кричит. — Я — понимаешь —

полюбила!» — Кричит. И еще там чего-то кричит по-польски вперемежку с французским… «Понимаю! — Я тоже кричу ей, — конечно, я понимаю, — кричу, — кто счастливчик?» «Он, он — кричит, — Б-же, ох, он, — кричит, — он мой король, мой бог, мой возлюбленный, моя судьба! И кричит: я безумно счастливая, — кричит, — панымаешь, Валэрия, — кричит, — первый раз в жизни!..» И почему-то плачет. Можешь представить, мне слышно, как она стонет, и бьется в истерике, и захлебывается слезами… «Что там случилось? — Кричу. — Тебя обижают?» «Не обижают, — кричит, — и ничего не случилось, а просто я очень несчастная!» Я решила, ослышалась или схожу с ума: «но ты говорила, — кричу, — что ты очень счастливая!» «Да, очень счастливая, — кричит, — но и очень несчастная, — кричит. — Ему скоро семьдесят, — кричит, — мне почти шестьдесят, — кричит, — нам так мало осталось, — кричит, — представь, так мало осталось!..» (Улыбается.) Считает минуты, сказала, когда они вместе… Вот счастье…

Александр(обнимает ее, очень тихо). Я умираю.

Валерия. Что?.. Что ты сказал?.. Прости…

Александр. Ты не волнуйся, пожалуйста… Совсем не так страшно, как это казалось… Вот… Выпил яд… Вот…

Валерия(резко отстраняется). Яд?.. Какой яд?..

Александр(странно улыбается). Да, вот… Я все-таки сделал… Ты понимаешь, что — сделал… Я — сделал…

Валерия(растерянно улыбается; полуулыбка-полугримаса). Что сделал?.. Саша… Ты шутишь… Опять, да?.. Нет, ты признайся: опять?..

Александр(спокойно на нее смотрит, качает головой). Сделал… Сделал…

Валерия. Нет…

Александр. Сделал…

Валерия(все еще улыбается). Нет… Нет…

Александр(разжимает кулак, у него на ладони горошина). Узнаешь?.. Смотри хорошенько… Ты это должна… Что, неужели не вспоминаешь?..

Она молчит. Но глядит на горошину — как завороженная.

Птичий базар в Калькутте… Старуху в проказе, похожую на старый шоколад… Над нею порхали гигантские черные бабочки, по ней ползали божьи коровки, похожие на слонов…

Валерия. Как ты нашел это?..

Александр. …Как она мне улыбалась, как щелкала ртом — чпок, чпок!.. Как это у нее так здорово получалось: чпок, чпок!..

Валерия. …Я это держала для крайнего случая…

Александр. …А как мы смеялись, ты помнишь?.. Ну-ну, а потом, правда, жутко испугались, когда она принялась колдовать…

Валерия(уже не улыбается). Их было две…

Александр. …Особенно, помню, когда ее шея — вдруг — шея у нас на глазах начала вырастать, удлиняться и удлинилась на целых два с половиной метра…

Валерия. Ты выпил яд?..

Александр(радостно). Ну, конечно!