Прекрасные Останки

Фрост Джанин

Трое ближайших слуг рванули вперед с такой силой, что слегка подлетели. В это же время невероятный всплеск энергии вызвал боль распространяющуюся по всему телу. Затем из оружия вырвался свет. Как только он коснулся слуг, они резко остановились, как будто уперлись в стену, состоящую из воздуха. Еще один мучительный всплеск породил тонкие струйки света, поразившие следовавших за ними слуг. Они тоже замерли, некоторые с оружием, направленным на меня. Я пошатнулась, пытаясь не упасть от пронзительного чувства, которое, казалось, расплавляет мои внутренности. Лучи света, идущие от рогатки, держали слуг замершими на месте, но

от подавляющей боли я хотела отбросить ее в сторону. Мое тело, должно быть, служило проводником силы, и если такое ощущение было от двух сверхъестественных взрывов, переживу ли я еще один?

Сирены послышались ниже по склону. Должно быть, кто-то увидел странные огни и забил тревогу. Я сжала челюсть, стараясь удержаться от крика, когда начала снова раскручивать веревку в более плотный, быстрый круговорот. Это ранило так сильно, что действительно заболели все кости. Кто знал, что они так могут? Затем я прошла мимо первой группы слуг. Если у меня есть только один выстрел, он нужен для того, чтобы спасти Адриана. Свет, исходящий от рогатки, ложился на них, как если бы от нее отходили горящие лучи. К тому времени как я подошла к подножию холма, замок был в режиме глухой обороны.

Зазвучали выстрелы, заставляя меня пригнуться, держа оружие достаточно высоко, чтобы позволить ему вращаться. Новый порыв силы выстрелил из рогатки, за ним последовала очередная волна боли, практически ставящей меня на колени. Как только свет коснулся их, поток пуль прекратился, так же внезапно, как и в тот день в пустыне, когда вмешался Зак. Надежда прорвалась сквозь мою агонию. У оружия такая же сила, как и у архонов. Оно действительно могло делать то, для чего предназначено, пока я в силах быть проводником.

Я заставила себя продолжать идти в сторону замка. На этот раз я не уворачивалась от шквала выстрелов, направленных в мою сторону. Я приготовилась, кричать от разрывающей меня обжигающей боли, но десятки пуль сверхъестественно застыли в воздухе. Тогда еще больше света вырвалось из оружия, наводясь на охранников, как лазерные прицелы от винтовки. Затем новый всплеск силы мучительно сотряс меня. Я не была уверена, что смогу идти, не говоря уже о том, чтобы вращать веревку. Рогатка ощущалась как тысяча фунтов чистой агонии, распространяющейся от руки по всему телу.

Новая волна слуг начала наводнять нижнюю часть замка. Оружие отреагировало, извергая лучи, которые попадали на каждого из них, замораживая на месте. Я закричала, слезы почти ослепили меня, когда я использовала обе руки, для того чтобы вращать веревку. Адриан, Адриан, повторяла я лихорадочно, заставляя свои ноги двигаться, не смотря на дрожь, которая мучила меня, и делала походку неустойчивой. Он был в ловушке в туннеле, но если бы я смогла подобраться достаточно близко, оружие должно было вывести из строя нападающих. Ни слуги, ни демоны не могли остановить меня, пока я могла идти. Оружие выводило их из строя, как только свет касался их. Проблема в том, что оружие могло вывести из строя и меня.

Каким-то образом я смогла пройти через ворота во внешние дворы замка. К тому времени я не могла сдерживать крики от беспощадных взрывов боли. Каждый новый луч света, касающийся слуги, посылал в мое тело агонию, пока все не исчезло под постоянным, жестоким натиском. Через несколько минут я больше не была уверена, что держу оружие в руках. Через несколько минут после этого я не могла

вспомнить, где нахожусь или зачем сюда пришла. Реальна была только боль, и это было невыносимо. Я не могла вынести этого, и давление, растущее внутри меня, предупреждало, что это не продлится долго. Что-то должно случиться. Что-то большее. Я упала на колени от следующего всплеска энергии, который ощущался, словно тысяча ножей вонзается в меня разом. Вот и все, подумала я ошеломленно. Я умираю. Вместо страха мои мысли наполнились бездонным облегчением. Все что угодно, чтобы прекратить боль.

— Выпусти камень.

Шепот каким-то образом донесся через мучительное безумие, атакующее мой разум. Правильно, камень. Пока он не был выпущен, это не конец. Собрав остатки сил, я встала и вздернула рогатку, выпуская ледяную глыбу в небытие, приближающееся ко мне. Все мое тело сотряслось, когда свет охватил всех слуг, и они неожиданно взорвались с яркостью солнечного света, пока не остался лишь ослепительный белый свет. Так же стремительно моя агония исчезла, оставляя меня практически парализованной слабостью. Неспособная что-либо увидеть или сдвинуться, я упала на землю, чувствуя, как покрывалась чем-то легким, почти не осязаемым.

Медленно, слепящая белизна поблекла, хотя сначала я подумала, что вокруг меня кружатся снежинки. Затем, когда мое зрение прояснилось, они начали менять цвет, от белого к светло-серому, до угольно-серого. Пепел, наконец, поняла я, шок придал мне сил, и я смогла сесть. Прах витал в воздухе повсюду, но я не видела ни одного демона или слуги. В глубине двора, я разглядела несколько людей, выражение на их лицах, было отражением той же надежды и неверия, что чувствовала я, когда смогла снова соображать.

Рогатка, казалось, сделала невозможное, убив всех демонов, но не тронула людей. Я поцеловала бы оружие, если бы знала, где оно сейчас находится. На моих руках остались только пятна пепла. Затем ужасная мысль закралась в мое сознание, разрушая счастье одним зверским вопросом. Что если рогатка убила и Адриана? Страх поднял меня на ноги, хотя меня шатало так сильно, что я ожидала, что упаду, когда сделала первый шаг. Адриан человек, но его родословная настолько полна темной силы, что он мог пересекать демонические области. Могла ли эта темная сила побудить оружие отметить его печатью смерти, как это произошло с демонами и слугами? Он не мог пережить нападение Деметрия, чтобы позже умереть от моих рук.

Боже, пожалуйста, нет! Я полу-бежала, полу-шла пошатываясь, по направлению к тоннелю гончих, где я его видела в последний раз. Низкое, закрытое пространство практически без доступа воздуха, так что толстый слой пепла застилал пол, вместо того чтобы кружить вокруг. Все было зловеще, смертельно застывшим.

— Адриан! — я вскрикнула, шлепая сквозь серовато-черную бесформенную массу. — Адриан, пожалуйста, ответь мне!

В ответ лишь мой собственный голос, эхом возвращавшийся ко мне. Я дошла практически до конца туннеля, когда мои ноги обессилили. Затем я опустилась в пепел, отчаяние наполнило меня, когда оказалась, что на коленях пепел доходит мне почти до талии. Из того количества слуг, оставшихся тут, борьба должна была происходить здесь, так что это, вероятно, то самое место, где умер Адриан. Я погрузила руки в золу, слезы делали все размытым, когда падали с моих пальцев или сворачивались в шарик и уплывали.