Прекрасные
Шрифт:
и слева раздался какой-то шипящий звук.
Я попятилась.
– Это еще что?
Он застонал и потянулся к моей руке.
– Да мать вашу. Быстрее!
Мы побежали, но спустя пару секунд нас со всех сторон окатило водой
из разбрызгивателей. Вода лилась из тонких трубок, лежащих на земле, с
отверстиями сбоку, сверху и снизу и из вращающихся оросителей.
Сделав несколько шагов по скользкой земле, я чуть не упала на спину –
Дженсен с трудом успел меня поймать.
Так
– Ну и ладно, – крикнула я сквозь шум воды. Ощущение было, словно
мы попали под ливень. – Дженсен, – позвала я и схватила его за рукав, когда
он собрался идти в ресторан, развернув к себе лицом.
Он посмотрел на меня безумными глазами. И не потому, что мы распили
бутылку на двоих, перед этим без конца дегустируя и дегустируя. И не
потому, что он разозлился из-за прерванного ужина или что мы оказались
вдрызг мокрыми холодным октябрьским вечером посреди маленькой
винодельни на Лонг-Айленде.
Эта бешеная вспышка в его глазах говорила, что он начал что-то
пересматривать в себе.
– Я знаю, мы не очень хорошо знаем друг друга, – закричала я, смаргивая
капли воды с ресниц. – И знаю, что это звучит бредово, но я думаю, тебе
нужно прокричаться.
Он рассмеялся, захлебываясь потоками льющейся воды.
– Мне нужно прокричаться?
– Да! Кричи!
Дженсен непонимающе покачал головой.
– Давай, скажи это! – перекрикивала я окружавший нас шум. – Выскажи
все, что в эту секунду сидит у тебя в голове. Про что угодно: про работу, жизнь, Бекки, меня. Вот так, – как только я сделала глубокий вдох влажного
холодного воздуха, слова вырвались из меня сами собой: – Я хочу
ненавидеть Марка, но не получается! Терпеть не могу, что мне было так
комфортно в этих отношениях, которые для него были всего лишь пит-
стопом, а я думала, что они навсегда! Они такими вообще никогда не были, и теперь я чувствую себя идиоткой, что не замечала этого раньше!
Несколько секунд он просто смотрел на меня со стекающей водой по
https://vk.com/beautiful_bastard_club
лицу.
– Я ненавижу свою работу! – сжав кулаки, заорала я. – Ненавижу свою
квартиру, свои дела! Что всему этому не будет конца и что не найду в себе
мужества сделать с этим хоть что-нибудь! Ненавижу, что я работала так
много, но когда смотрю по сторонам – и сравниваю свою жизнь с другими –
то собственные усилия кажутся мне каплей в море!
Дженсен
– Не заставляй меня чувствовать себя дурой, – я протянула руку и
прижала ее к его груди.
Только я решила, что он просто повернется и уйдет назад в ресторан, как
Дженсен откинул голову назад, закрыл глаза и, перекрикивая громкий шум
разбрызгивателей, заорал:
– У нас уже могли быть дети!
Боже.
Подбадривая его, я закивала. Он снова посмотрел на меня, словно в
поисках поддержки, и его черты изменились, когда он выпустил эмоции на
волю: выражение лица стало жестче, взгляд резче, а рот сжался в суровую
линию.
– Они бы уже учились в школе! – крикнул он и вытер лицо, которое тут
же снова стало мокрым. – Играли бы в футбол и катались на велосипедах!
– Понимаю, – ответила я и, скользнув рукой вниз, сплела наши мокрые
пальцы.
– И иногда мне кажется, что у меня ничего нет, – тяжело дыша, сказал
он. – Кроме работы и друзей.
Это по-прежнему немало, – не сказала я, потому что понимала: не такую
жизнь он хотел для себя.
– И я очень злюсь на нее, поскольку она не сказала мне, едва поняв, что
наша с ней жизнь – это не то, чего она хотела, – он снова вытер лицо
свободной рукой, и я задумалась на мгновение, только ли вода текла по его
щекам. В такой темноте не разберешь. – Я злюсь, что она впустую потратила
мое время, – добавил он и, помотав головой, отвернулся. – И когда я думаю о
том, что встречу кого-то еще, это ощущается чередой вопросов… Чего ради?
И не слишком ли поздно? Не слишком ли я закрыт и не слишком ли скучен
или…
– Типа застоялся? Давно не участвовал в скачках? – из желания
рассмешить его, сказала я, но эффект получился прямо противоположный:
тяжело вздохнув, он выпустил мою руку. – Мы с тобой оба хороши, –
добавила я и, решительно взяв его за руку снова, дождалась, чтобы он
посмотрел на меня. – Это не слишком поздно. Разве что когда стукнет
восемьдесят. А тебе всего тридцать три.
– Тридцать четыре, – застонав, поправил меня он.
– И послушай, – проигнорировав его, продолжила я, – большинство
женщин не пребывают в неведении насчет своих чувств и жизней. Просто
тебе попался фрукт с гнильцой. Еще полно спелый и сочных, –
пританцовывая, добавила я, и он слегка улыбнулся в ответ, потом посмотрел