Прекрасный игрок
Шрифт:
– Знаю. Я знаю тебя, Зиггс. Так что абсолютно точно представляю, что ты собиралась сказать.
Состроив гримасу, она снова развернулась к телевизору над баром. На экране «Никс» добивали «Хит».
– Мужчины умеют просто отключать мозг. Я этого не понимаю.
– Значит, у тебя еще не было такого секса, ради которого стоило бы отключить мозг.
– По-моему, вы отключаете мозг даже ради весьма посредственного секса.
Рассмеявшись, я признал:
– Возможно. Но, смотри, вот ты пообедала мидиями. Это же как… жилистое, непрожевываемое
Я заметил легкий румянец, выступивший на ее щеках.
– Ты стал бы думать о моих исключительных способностях по части минета.
Я вылупил глаза.
– Я… что?
Покачав головой, Зигги рассмеялась.
– Видишь? Я еще ничего не сделала, а ты уже лишился дара речи. Мужчины так примитивны.
– Твоя правда. Парни готовы засунуть член в любую дыру.
– В любую трахабельную дыру.
Развернувшись к ней, я выдавил:
– Что?
– Ну, не каждая дыра подходит для траха. Есть, к примеру, нос. Или ухо.
– Ты явно не слышала вещицу «Человек из Нантакета».
– Нет.
Моя наивная пери сморщила нос, и я загляделся на ее веснушки. Сегодня губы Зигги казались особенно красными, хотя она была без косметики. Просто они… раскраснелись.
– Все это слышали. Крайне непристойный лимерик.
– Это ты мне говоришь? – Она ткнула себя пальцем в грудь, и я изо всех сил попытался не смотреть туда. – Меня ты вряд ли испортишь каким-то стишком.
Вместо ответа я процитировал:
– Жил-был человек в Нантакете. С багром, самым длинным на свете. Сам сосал у себя, бесконечно любя, да и ухо держал на примете [3] .
3
Переводчик заменил все матерные слова в этом, несомненно, выдающемся стихотворении.
Зигги в упор уставилась на меня.
– Это… вообще-то мерзко.
Мне понравилось, что ее первая реакция была именно такой.
– Что конкретно? То, что он сам себя ублажал, или секс в ухо?
Не удостоив вниманием мой вопрос, Зигги поинтересовалась:
– А ты бы сам себе отсосал, если бы мог?
«Ни за что на свете, – собирался ответить я, но потом задумался. – Если бы это было возможно, я бы попробовал хотя бы разок, чисто из любопытства».
– Наверное…
– А проглотил бы?
– Боже, Зигги, ты задаешь трудные вопросы.
– Что, тут есть о чем задуматься?
– Ну, если я скажу, что ни за что в жизни, то буду выглядеть как настоящий засранец, но суть в том, что я бы действительно ни за что бы это не проглотил. Мы сейчас говорим о гипотетической ситуации, где я сосу свой собственный член, но мне нравится, когда глотают девушки.
– Но не все девушки глотают.
Сердце заколотилось – не просто быстрее, но и сильнее, словно долбя меня изнутри. Эта беседа очень резко вышла из-под контроля.
– Как насчет тебя?
Снова пропустив мои слова мимо ушей, она продолжила:
– Но парням не очень-то нравится отлизывать девушкам, так ведь? Если уж быть абсолютно честными.
– Мне нравится делать это с некоторыми девушками. Не со всеми партнершами, и не потому, что ты думаешь. Это очень интимный процесс, и не каждая женщина умеет расслабиться, отчего удовольствие уже не то. Не знаю. Для меня минет – что-то вроде мануального секса, только ощущения намного приятней. Но куннилингус? Это уже другая ступенька в отношениях. Для этого нужно доверие.
– Я никогда не занималась ни тем ни другим. Оба кажутся мне довольно интимными.
Оборвав разговор, я негромко поблагодарил бармена, поставившего передо мной «Гиннесс», но не знал, как унять странное победное чувство, бурлившее в крови. Да и вообще, в чем дело? Я не собирался стать первым, кто сделает ей куннилингус. Вряд ли я мог бы заняться этим с ней. К тому же Зигги настолько открыто высказывала свои желания… у меня в животе заныло, когда я понял, что если бы она хотела меня, то, вероятно, так бы уже и сказала. Она подошла бы ко мне, положила руку мне на грудь и спросила бы: «Уилл, ты меня оттрахаешь?»
– Эй! – сказала Зигги, склоняясь ко мне, чтобы привлечь внимание. – О чем ты сейчас думаешь?
Поднеся пиво к губам, я сказал:
– Ни о чем.
– Будь я склонна к насилию, моя ладонь врезала бы сейчас тебе по щеке.
Это меня насмешило.
– Ладно. Я просто подумал, что это немного… необычно: ты уже занималась сексом, но никогда никому не отсасывала и не была принимающей стороной.
– Ну… – она немного откинулась на барном стуле, – я вроде как отсасывала одному парню, но при этом понятия не имела, что делаю, так что просто вернулась в район лица.
– Парни довольно незамысловаты: вверх, вниз, и мы уже готовы отстреляться.
– Нет, я имею в виду… Это-то я понимаю. Я говорю про себя. Как делать это и одновременно дышать, да еще и не беспокоиться о том, что я его укушу? Допустим, при посещении отдела посуды в каком-нибудь дорогущем магазине у тебя никогда не возникало панического ощущения, что ты сейчас случайно махнешь рукой и перебьешь весь уотерфордовский хрусталь?
Расхохотавшись, я наклонился к ней. Эта девчонка была просто невероятной.
– Значит, когда у тебя во рту член, ты просто боишься… укусить его?
Она тоже начала смеяться, и секунду спустя мы уже оба, согнувшись вдвое, ржали над этой картиной. Но наше веселье почти сразу утихло, и я заметил, что Зигги смотрит на мои губы.
– Некоторым парням нравятся зубы, – тихо заметил я.
– Некоторым парням… например, тебе?
Сглотнув, я сознался:
– Да. Мне нравится, когда девушки ведут себя немного жестко.
– Когда они царапаются, кусаются и все такое?