Прекрасный жасмин и Неукротимый ветер
Шрифт:
– Сегодня будут играть на флейте, ударных и щипковом, третий инструмент мы называем «ситар», на нем особенно умело играет наш давний музыкант Гопал.
Зрелый седоватый мужчины поклонился Шобхе. Он произвел первые звуки и стал играть, присоединился ударный, напоминающий по виду закрытый бочонок. Музыка была сначала спокойная, для трапезы, затем для танцев более ритмичная.
– Сегодня ты можешь станцевать то, что умеешь, восточное… – сказала с уточнением Шобха.
Затем она показала на громоздкий инструмент со струнами, вверху висело нечто похожее на пузатый кувшин, внизу также выпуклый предмет округлой формы.
– Это «вина», тяжелый для изучения, требует долгой практики, на нем прекрасно играет наша Рия, – поведала госпожа.
Среди прочего Мирэя заметила очень похожий на гитару, только длиннее шейка, и спросила про него.
– Это «танпура», легче всех предыдущих…
– У себя на родине я играла на гитаре… – поделилась уже в приподнятом настроении Мирэя.
Шобха была приятно удивлена, она слышала про такой инструмент и в этом разе предложила девушке «танпуру».
– Обычно на нем играют для фона… но можно попробовать отдельно, – добавила госпожа.
Мужчина подал Мирэе инструмент, она присела и взяла его как гитару, однако местные держали вертикально. Это затруднило задачу. Мирэя прикасалась к струнам, они издавали диковинные, приглушенные звуки. Было не совсем понятно, что за музыку выдает инструмент.
– Госпожа Шобха, боюсь, что танпура вовсе не похожа на гитару, лишь немного видом, – негромко обратился музыкант.
– Ты прав, – поддержала она.
А вот Мирэя увлеклась и водила пальцами, хоть и не знала, как правильно, но инструмент уже издавал приятные звуки. К ней обратилась госпожа:
– Тебя поучит Рия играть на ситаре, а ты подскажешь нам о своей гитаре, думаю, ее легко сделать…
Мирэя воодушевилась, слова о создании для нее гитары вызвали восторг.
– А пока тебе сыграют то, что будет на ужине, а ты покажи, что получится под музыку, – попросила с улыбкой Шобха.
Женщина начинала нравиться Мирэе, она была обаятельной, даже несмотря на возраст и небольшую полноту. А самое главное – без надменности и грубостей. Но всё же дистанция пока чувствовалась… Музыка зазвучала красивая, не сказать, что быстрая, но подвижная. Мирэя отбросила все страхи и уверенно начала танцевать. Руки ее и пальцы извивались в воздухе, происходили кружения или качания бедрами, которые сменялись на шевеления верхней частью тела, плавно, словно ползущая змейка. Шобха слегка кивала под музыку и, видимо, одобряла такие танцы. При всех Мирэя не хотела обнажать живот и снимать покрывало с тела, однако госпожа вдруг попросила показать танец с полотном в руках.
– Не смущайся, танцевать все равно придется с открытым животом… иногда вам будут давать закрытые вещи, а иногда такие, как сейчас на тебе… – сказала Шобха.
Мирэя тихо вздохнула и сняла покрывало. На ее стройный стан и ровный живот с впалым пупком сразу обратили внимание музыканты мужского пола, да и женского тоже. Тело ее было белым по сравнению с местными. Девушка закрутила в руках покрывало и подбрасывала его, будто оно летает. Добавился ударный, от его звуков Мирэе захотелось стучать бедрами, приподнимать сначала одно и с силой бросать, затем другое. Толчки бедрами очень понравились Шобхе, выглядело красиво и соблазнительно. Она наблюдала и сразу представляла, как к танцу добавляются индийские движения руками, словно она не просто танцует, а разговаривает телом, и не только на любовные темы… язык индийского танца очень разнообразен. Госпожа уловила мельком показывающиеся из-под волос полосы на спине танцовщицы. Мирэя остановилась и вежливо сказала:
– Примерно вот так будет…
– Отлично, – ответила Шобха и улыбнулась.
Она позвала девушку пройтись по коридорам дворца и по пути рассказывала ей о том, какие прекрасные, но и сложные у них существуют танцы.
– Каждое движение что-то означает, это не просто качания плечами или бедрами, это показ эмоций, чувств… это будто невербальное общение…
– Язык тела… – вдруг добавила одухотворенная Мирэя.
– Верно… так даже лучше звучит, – поддержала госпожа.
Затем она полюбопытствовала, от куда девушка родом и кто ее родители. Мирэя честно рассказала, в том числе о смерти обоих родителей. Шобха выразила соболезнования и решила задать волнующий вопрос:
– Откуда полосы на спине?
Девушка погрустнела, тема была неприятной, однако отвечать пришлось.
– Я упала на сухую траву и исцарапалась… – вдруг слукавила она.
Шобха сделала вид, что поверила.
– Идем, выберешь себе наряд на выступление, – предложила далее госпожа.
Они пришли в зал, где женщины занимались шитьем и ткачеством. Ткацкие сооружения или еще станки были незнакомы Мирэе, их конструкции отличались от европейских, слишком сложно для восприятия. Но работали женщины быстро и четко. В другом зале старушка ткала ковер, в руке ее была некая загнутая острая вещица. На улице во дворе также располагались постройки для подобного, тянулись длинные натянутые шелковые нити, между ними бамбуковые плоские палки. Готовые нити окрашивались в специальных емкостях и вывешивались на воздух. В целом работа очень сложная и трудоемкая. Служанка вынесла госпоже свернутые готовые наряды и положила на мраморное окаймление декорационного сооружения вроде узоров. Сюда присели пришедшие, Шобха разрешила Мирэе посмотреть все и выбрать несколько. Одежда играла красками и блестела на солнце от вышивок и вшитых украшений. Девушка взяла светлую кофточку с золотистыми узорами и решила подобрать к ней такую же юбку, а также покрывало. Затем выбрала темно-красное сари без особых украшений, лишь внизу на кофточке. Однако наряд уже сам по себе был красивым. Шобха велела служанке принести им украшения, которые для танцовщиц. Та поспешила.
– Тебе нравится наша одежда? – спросила госпожа.
– Очень… она прекрасна… – ответила окрыленная Мирэя.
Улыбка не сходила с ее лица. Прибежала служанка и подала закрытую золотую шкатулку.
– Я взяла одну, госпожа Шобха, уж больно они тяжелые, – сказала местная.
Шобха приняла и открыла шкатулку. В ней лежали различные украшения из золота, с камнями или без. Шобха позволила выбрать Мирэе те, которые приглянулись больше. Глаза девушки разбежались… каждое колье или браслет были великолепны. Она скромно взяла висячие серьги и одно колье с черным округлым бриллиантом, сверкающим осветленным оттенком на солнце, точно ее глаза.
– Отличный выбор… многие считают, что черные алмазы космического происхождения… а значит имеют огромную силу… очень редкая вещь в наших краях, – сказала с воодушевлением Шобха.
– Почему тогда алмаз для танцовщиц, а не членов семьи раджи? – решила спросить Мирэя.
Шобха вдруг задумалась в легком прищуре.
– Наверно, так суждено… – коротко ответила она. – Мы верим в карму… в судьбу… что суждено, то и будет… и все трудности или невзгоды нужно смело преодолевать, помня, что они нам для чего-то даны… ничего не происходит просто так… – загадочно добавила вслед.
Девушка впрямь озадачилась, вспоминая свою жизнь.
– А бывает так, что что-то происходит не по карме? – решила поинтересоваться она.
– Бывает… Человеку ведь не зря дан разум, чтобы он мог мыслить и принимать решения… но в целом его жизнь все равно следует по определённому пути… – пояснила Шобха. – Верно сказано: от судьбы не убежишь, – добавила она.
– Можно узнать, кто будет на ужине смотреть мой танец? – осмелилась поинтересоваться Мирэя, помня, как ее обсмеяли в прошлый раз.