Прелести жизни. Книга первая. Мера жизни. Том 9
Шрифт:
– Какие две недели? – удивлённо, спросил, жену, – всего две ночи в пути переспали. Ты чё, без меня совсем поехала головой?
Людмила ни говоря мне, ни единого слова проводила меня с порога в зал нашей квартиры. Предварительно выключила звук в телевизоре, чтобы не разбудить спящую дочь, лишь после этого включила телевизор.
На черно-белом экране что-то замелькало. Затем как в немом кино на черно-белом экране появилась дама.
Она без конца открывала, без звука свой рот, славно перед своей смертью глотала в последний раз в чистый воздух.
– Читай на экране телевизора, какое число. – как змея, прошептала на ухо жена. – Рассказывай, где был столько дней?
На плоском, черно-белого экране телевизора. Действительно стояла дата, которую собирался увидеть через две недели. Пожалел о том, что мы сразу не сговорились одинаково оправдываться перед своими жёнами за такой двухнедельный прогул.
Откуда нам было известно, что наши приключения в солончаковых степях и на дорогах, растянутся аж на целых две недели. За ночь, конечно, можно оправдаться.
Но как мне оправдаться перед женой за две недели? Всё то, что было с нами в течение двух недель ни как нельзя разумно описать в промежутке двух суток. Мы словно побывали в совершенно ином промежутке времени или иной жизни.
– Ладно, честно признаюсь, как на духу. – стал на ходу придумывать. – Мы напились как свиньи и заблудились в солончаках калмыцких степей. Сама понимаешь, что пьяному день и час одной величины. Спали и все дни непробудным сном.
– Вы вообще все четверо бессовестные люди. – со слезами на глазах, сказала Людмила. – После того, как вы через два дня не вернулись домой, мы всем посёлком и станицей звонили по всему ставропольскому краю. Искали вас не только в совхозах, а также всюду, куда вы могли поехать. Откуда нам было известно, что вас потянуло болтаться по солончакам в калмыцких степях. Мы сегодня будем обсуждать вас на общем собрании совхоза, а также среди комсомольцев.
Предвидя какой, будет скандал на общем собрании в совхозе, пока Людмила готовила мне завтрак на кухне, тайком сбегал к дому Василия. Как раз в это время он злющий сидел на лавочке возле своего дома.
Рассказал Васе свою историю о нашем блуждании в калмыцких степях по солончаку. Попросил Васю ознакомить с этой историей Игоря и Николая, чтобы у нас не было расхождений в том, что будем говорить на общем собрании.
Наверно, по тому, что мы все были далеко не бальзаковского возраста, наше общее собрание во второй половине дня закончилось общим столом, как принято в станицах и в совхозах на местах проживания терских казаков? Куфт за то, что мы не погибли на солончаках в калмыцких степях, а также просто обычная пьянка закончились мирно без драки.
Жёны под вечер растащили нас по домам. Так как завтра у нас обычный рабочий день. Мне кажется, что та наша прогулка на автомобиле сильно повлияла не только на мою судьбу.
Об этом хочется сообщить коротко отдельно. Но остановлюсь на нашей четвёрке путешественников. В посёлке виноградарского совхоза «Бурунный» нового детского садика самого красивого на всем Северном Кавказе мы так и не построили.
Хотя мы все без исключения мечтали построить свой коммунизм в отдельно взятом посёлке. Но, партия и правительство думали о другом. Игоря, как одного из лучших руководителей сельского хозяйства в нашей республике повысили по партийной линии.
Вместе с семьёй Игоря перевели жить и руководить в Малгобекский район, куда Игорь Петрович Григорьев уезжал с болью в сердце, так как ему пришлось оставить в станице Червлёной хорошо благоустроенный свой дом.
В станице Червлёной и в посёлке «Бурунный» он оставил своих лучших друзей. В Малгобекском районе Игорю надо было начинать всё с самого начала. Парторг после той нашей прогулке на автомобиле с приключениями, вскоре забросил партийную работу.
Мягко говоря, партийные босы из Шелковского района культурно попросили Николая освободить свой пост. Уступить своё место более перспективному молодому поколению, хотя к этому времени Колосов сам не успел постареть.
После партийной работы Николаю было не с руки ковыряться с тяпкой на виноградниках совхоза. Николай вскоре рассчитался из совхоза и подался куда-то в неизвестном направлении.
До нас доходили слухи, что Колосов создал какую-то религиозную секту. Стал отшельником или блуждающим монахом по бескрайних калмыцким степям.
Семакин Василий Степанович, неизвестно по какой причине, через месяц после наших приключений, поехал к тому самому гиблому месту на трассе.
На следующий день к нам в посёлок привезли разбитый автомобиль, на котором Вася уехал из совхоза. В этот же день жена забрала своего мужа из морга районной больницы.
Хоронили Василия на нашем поселковом кладбище, которое состояло всего из одной могилы, принадлежащей Семакину. Наш совхоз и посёлок были настолько молоды и вполне здоровы, что до Василия никто не успел состариться или умереть от болезни.
7. Лихач на дороге.
У нас в посёлке не было своего продуктового магазина. За продуктами мы ездили в магазин станицы Червлёная, торговый центр которой находился в трёх километрах от посёлка «Бурунный».
Лично у меня не было никакого транспорта. Так что ходил за продуктами в магазин станицы пешком. У нашего соседа Николая был мопед. Мы иногда просили соседа купить нам хлеб на входные дни.
– Коля! Если ты сегодня будешь в станице, то, пожалуйста, купи нам пару буханок хлеба. – обратился за помощью в очередной раз к соседу. – Пока дойду до станицы, то магазин там закроют.
– Саша! Ты извини меня за отказ, но у меня сегодня нет свободного времени, чтобы съездить в магазин. – отказал сосед моей просьбе. – Могу дать тебе на день буханку хлеба. Больше у нас нет.
– Последний хлеб у соседа брать не буду. – сразу отказался от хлеба соседа. – К тому же буханке хлеба нам и на день не хватит. Схожу в станицу прямо на пекарню. Может быть, там есть хлеб?
– Ничего этого тебе делать не надо. – возмущённо, сказал Николай.
– Возьми мой мопед и съездил в магазин за хлебом. Нам заодно возьмёшь пару буханок хлеба. Бензина хватит на одну поездку.
– Предложение заманчиво. Но мне нельзя доверять транспорт. – вполне серьёзно, заявил. – У меня нет меры скорости. Поэтому до службы в армии мне ни дали водительские права на машину.
– Мой мопед не машина. – с юмором, сказал сосед. – Особо не разгонишься. К тому же сегодня конец недели. Трасса свободная. Ты будешь единственный лихач на дороге. Хотя, шоссе не космос.