Шрифт:
Пролог
— Как хорошо-о… — простонала девушка, медленно двигая бедрами и лаская себе грудь. Однако, хоть движения её были и ритмичными, правильными, и было видно, что сам процесс доставляет ей невероятное удовольствие, мужчина, на котором она извивалась, всё равно был жутко недоволен. Скривившись, он быстрым, практически неуловимым, движением опрокинул взвизгнувшую от неожиданности девушку на кровать, перевернув её к себе спиной и приподняв ей бедра, резким движением вошел в неё. И теперь она уже громко закричала, но не от боли, а от наслаждения.
Тем временем мужчина наращивал темп, всё сильнее и глубже вторгаясь в
Он был в ярости. В очередной раз секс не принес ему никакого удовольствия, не говоря уже об оргазме. Девчонка была хороша — она ему понравилась с первого взгляда, когда он только увидел её в том пафосном клубе. Плавные, кошачьи движения, шикарные формы: длинные ноги, упругая грудь вкупе с хитрым взглядом, и у него сразу проснулся к ней интерес. И она не разочаровала его — девушка легко пошла на контакт, пригласила его к себе и с огромным удовольствием сначала сама, включив ненавязчивую музыку, разделась, а потом, уже накинувшись на мужчину, начала стаскивать одежду и с него. Она смогла отлично его завести своим ртом, но когда дело дошло до обычного секса, то ничего у него не вызвала, кроме скуки и злости, несмотря на её, судя по всему, немаленький опыт и старания.
И мужчина понял, что если он сейчас не уйдет, то только напрасно и абсолютно бессмысленно потратит время в компании той, которая ему была безразлична и совершенно неинтересна.
— Где у тебя душ? — холодно поинтересовался он и, когда девушка пальцем указала на дверь справа, сразу направился туда.
Зайдя внутрь, он опять недовольно поморщился — ну почему у этих людишек, с виду приличных, столько грязи в домах? С виду девушка вся чистенькая, ухоженная, а в доме словно отряд наркоманов с бомжами неделю жили. По всем углам раскиданы грязная одежда, какие-то пакеты, пустые тюбики от косметики. Будто свиньи…
Мужчина ненавидел грязь. В своё время ему пришлось довольно долго жить в таких местах и повидать всю подноготную, изнанку мира, и он всегда с отвращением относился к тем, кто сознательно жил в подобных условиях и ничего не пытался изменить.
Дойдя до душевой кабинки, он, вытащив кусок какого-то мыла из раковины, удостоверился, что внутри относительно чисто, и, включив холодную воду, без раздумий шагнул внутрь.
Почему-то именно сегодня, кроме того, чтобы усмирить хотя бы ледяной водой напряженный член, ему ещё захотелось смыть с себя прикосновения и жидкости той девчонки. Поэтому он тщательно намылился и подставил лицо под бодрящие, тугие струи, наслаждаясь мгновением тишины и спокойствия.
Когда же его плоть наконец-то немного успокоилась, мужчина выключил воду и, не вытираясь, вышел из ванной, по пути взъерошивая свои неестественно белые, словно первый снег, волосы.
— Будешь что-нибудь пить? — поинтересовалась томным голосом девушка, приняв соблазнительную позу, и, словно в порыве запоздалой стыдливости, натянула тонкое одеяло, прикрыв себе грудь. — У меня есть пиво, виски…
— Нет, — оборвал он её резко и огляделся в поисках своей одежды. Брюки он приметил сразу, благо они были темными, и на некогда светлом ковровом покрытии их не заметить было крайне сложно.
Подобрав их, мужчина начал натягивать штаны прямо на влажное тело, при этом он так спешил застегнуть молнию на ширинке, что едва не прищемил себе всё ещё немного напряженный член, отчего зло, себе под нос выругался.
— Ты что, уже уходишь?! — его пассия, поняв, что он собирается, откинув одеяло, приподнялась.
— Да, — его ответ был опять односложным. Мужчина поискал ещё раз взглядом футболку, однако, заметив, что она валяется в пыльном углу, сразу передумал её надевать.
— Но почему? Оставайся, переночуешь у меня… — она переползла на край кровати и спустила ноги на пол. — Может, я тебя даже чем-нибудь и накормлю, а потом мы продолжим. Мне сегодня не надо на работу, так что…
— Где моя куртка? — он опять перебил её, и девушка, осознав, что «добыча» ускользает от неё, сразу напряглась. Мужчина ей понравился: невероятно красивый, с шикарным телом, весь в татуировках, которые безумно ему шли, украшения, подчеркивающие образ, дорогие вещи и крутая тачка — что ещё нужно, чтобы практически влюбиться в такого с первого взгляда? Наверное, то, что он был чертовски загадочным…
— Она вроде в коридоре осталась, — поняв, что обычные уговоры на такого не подействуют, она спрыгнула с кровати и, зазывно покачивая бедрами, обнаженная прошла мимо него, как бы невзначай проведя пальчиками сначала по его широкой груди, потом, скользнув вниз, по кубикам пресса. Но мужчина вообще никак на это не отреагировал, даже ни один мускул не дрогнул на его лице, только глаза будто опасно сверкнули в полумраке, или, может, ей это только показалось?
Решив не испытывать судьбу, с такими, как он, лучше действовать более аккуратно, она вышла из комнаты и, подняв его бордовую куртку из тонкой кожи с пола, сразу же вернулась обратно.
— Держи, — девушка протянула ему одежду, но мужчина даже кивком головы не поблагодарил её.
Стряхнув тыльной стороной ладони прилипшие к куртке длинные каштановые волосы, он прямо на голое тело накинул её на себя и похлопал по карманам.
Удостоверившись, что брелок от машины и телефон на месте, мужчина молча обошел девчонку и прошел в коридор.
— Тебе принести футболку? — она выскочила вслед за ним.
— Нет.
— Ты даже не скажешь, как тебя зовут?
— Нет, — подойдя к входной двери, он застыл, потому что девушка прижалась к его спине и обвила руками талию.
— Что? — спросил мужчина раздраженно.
— Почему ты уже уходишь? Тебе не понравилось со мной? — в её голосе прозвучали одновременно и умоляющие и рассерженные нотки.
— Я спешу, — небрежно скинув её руки, он открыл дверь и, легко сбежав по ступенькам крыльца, направился к своей машине, припаркованной напротив. Он даже не обернулся. Ему вообще было всё равно…
Странно, никогда прежде он не вёл себя подобным, хамским образом. Как правило он уходил, оставляя девушек в хорошем расположении духа: любил с ними немного побеседовать, пошутить, и это несмотря на то, что им он обычно тоже никогда не говорил своего имени, не оставлял номера своего телефона и не брал у них никакие записки.
Мужчина зябко поежился, даже ему при такой температуре без футболки и с мокрым телом на улице было некомфортно. Поэтому он немного ускорил шаг, продолжая напряженно размышлять.