Премьера убийства
Шрифт:
Она со всхлипом вздохнула и стала судорожно рыться в сумочке в поисках платка.
— Мне очень, очень жаль, — тихо сказала Мартина. — Так обидно, когда репетиции проходят плохо. Но ведь иногда случается, что после неудачных репетиций на премьере бывает оглушительный успех, не так ли? И потом, ведь пьеса очень хороша, правда?
— Да меня тошнит от этой пьесы! — сквозь слезы выкрикнула мисс Гейнсфорд. — Это просто глубокомысленная чушь, которую смогут понять только какие-нибудь профессора с академиками! Я в ней ни черта не смыслю! Почему дядя не
— Поймите, я вовсе не собираюсь играть вашу роль! — еще раз попыталась внушить Мартина. — У вас все будет в порядке. Пожалуйста, не надо расстраиваться из-за пустяков, это только ухудшит все дело.
— Мне все говорят: «Какая жалость, что эта Тарн появилась так поздно!» Не надо меня обманывать…
— Чушь. Вам так кажется из-за моего внешнего сходства с мистером Пулом…
— Ничего мне не кажется! О вас все судачат! И я не понимаю, как вы можете преспокойненько сидеть тут и терпеть пересуды! Разве что это правда — что о вас говорят… Это правда?
Мартина устало сложила руки перед собой.
— Мне все равно, что обо мне скажут. И во всяком случае, я за собой греха не вижу…
— Вы хотите сказать, что ваше сходство случайно? И вы не родственники?
Мартина глубоко вздохнула:
— Ну, если между нами и есть родство, то настолько отдаленное… Даже глупо называть это родством. И я не хотела никому говорить об этом. И уж в театр я попала вовсе не благодаря мистеру Пулу.
— Мне все равно, как вы попали в театр, но, ей-богу, скорее бы вас тут не стало! Как вы можете оставаться здесь, зная, какой из-за вас назревает скандал! Это с вашей стороны просто жестоко! Должна же быть в людях хоть капля порядочности! Неужели вы начисто лишены совести?!
Мартина горько сказала:
— Я не хочу отбивать у вас роль, поймите. Но мне эта работа очень важна, она мне жизненно необходима! Я с таким трудом устроилась в театр, как же я могу сразу все бросить?! Я ведь вам никакого вреда не причиню…
— Вы его уже причинили! У меня из-за вас нервное истощение! — Мисс Гейнсфорд снова всхлипнула. — Вы задались целью устроить мою отставку… Да еще дядя Бен меня изводит и изводит… Нет, это просто какой-то несчастный для меня театр. И если… — тут голос Гаи Гейнсфорд так артистично завибрировал, что Мартина даже диву далась, — …и если у вас есть хоть капля жалости ко мне, хоть немного человеческого сочувствия, вы не станете продолжать эту пытку!
— Все это вздор. Вы поднимаете шум из-за пустяков, — стояла на своем Мартина, чувствуя, однако, предательские нотки в собственном голосе.
И тут Гая Гейнсфорд решилась на финальную фразу, на апофеоз… Она прошептала дрожащими губами:
— Значит, вы не сделаете этого для меня… — и вдруг ударилась в рыдания уже совершенно открытые, без стеснения…
Мартина в ужасе почувствовав, что не сможет устоять перед этим напором. Ах, если бы у них с Гаей могли найтись общие интересы, тогда они, вероятно, поладили бы… Но сейчас было поздно. Краткое ощущение счастья исчезло. Мартине оставался лишь один путь — уйти… И она, с трудом шевеля губами, выдавила:
— Ну хорошо, я поговорю с мистером Пулом… Я скажу, что не могу оставаться в студии…
Мисс Гейнсфорд отвернулась. Только что ее голова и плечи вздрагивали от рыданий, но тут они замерли. Тянулась пауза. Затем Гая высморкаюсь в свой платочек и поглядела на Мартину затравленными глазами.
— Но если вы останетесь костюмершей мисс Гамильтон, вы все равно будете под рукой! — жалобно сказана она.
— Вы хотите, чтобы я вообще оставила театр? И лишилась всякой работы?
— Ну, я имела в виду не совсем то… — промямлила мисс Гейнсфорд.
Послышались шаги и голос в коридоре. Мартине вовсе не хотелось, чтобы Джейко увидел всю эту сцену.
— Я пойду поищу мистера Пула, — быстро сказала она. — Поговорю с ним, если он в театре.
Мартина пошла к двери, но Гая поймала ее за руку.
— Прошу вас! — простонала она. — Вы были так добры ко мне, вы… Но прошу вас, не говорите обо мне… Не передавайте наш разговор мистеру Пулу! Боюсь, что он не поймет, что…
И вдруг Гая застыла в дурацкой позе, сохраняя на лице гримасу отчаяния, как персонаж мультика, если остановить ленту…
Мартина обернулась и увидела в дверях Адама Пула и Джейко. Неожиданно на Мартину напал нервный смех:
— Да что же это такое! Уже в третий раз вы появляетесь, извините меня, как чертик из табакерки!
— Что за шуточки? В чем дело? — нахмурился Пул.
— Извините… Ничего страшного. Просто то и дело у меня с кем-нибудь возникают сложности, и тут появляетесь вы…
— Так-так, а что за сложности на сей раз? — Адам Пул пристально взглянул на покрывшуюся пятнами мисс Гейнсфорд. — Что стряслось, Гая?
— Ничего, ничего! Все в порядке, мистер Пул! — мелко закивала Гая, пряча в сумочку влажный от слёз платочек. — Просто мне надо побыть одной… Извините…
Гая бросила умоляющий взгляд на Мартину и бочком протиснулась в дверь. Пул пристально посмотрел ей вслед и снова обернулся к Мартине.
— Да, такое нужно снимать на пленку! — заметил Джейко, подмигивая Мартине. — Жаль, что мы не в Голливуде. Там такие сцены идут «на ура»!
— Пойди-ка выясни, какая муха ее укусила! — предложил ему Пул.
— Она же сказала, что хочет побыть одна! — ухмыльнулся Джейко.
— Наоборот. Она жаждет, чтобы ее выслушали. Пойди к ней, Джейко, Давай-давай, это у тебя всегда здорово получается…
Француз кинул на стол лоскутки материи, которые принес с собой.
— Вечно мне предоставляют почетное право разгребать чужое дерьмо, — проворчал он и нехотя вышел.
— Ну так что стряслось? — спросил Пул у Мартины.