Преображающие мир. Книга вторая. Охотники и ловцы рыб

Иванова Татьяна Всеволодовна

 - Сердечно благодарим тебя, княгиня, - ответил за всех Творимир.
– Мы едем с твоей свитой.

 Любава порывисто опустилась на колени и поцеловала руку Предславе.

 - Не верю своему счастью, - прошептала она.

 Княгиня грустно улыбнулась искреннему порыву молодой новгородки.

 - Я с радостью помогу родственнице моего брата. Идите, готовьтесь в дорогу. Отъезд завтра с утра. Нам надо спешить.

 Новгородцы принялись прощаться с княгиней, наконец, негромкий гул их голосов затих, они чинно вышли из княжеских покоев, и там наступила тишина.

 Всеслав подождал еще немного, затем бесшумно выбрался из своего закуточка и отправился в собственную

горницу, не помня себя от ужаса. Добравшись до горницы он какое-то время просто тихо сидел, обхватив голову руками и качаясь из стороны в сторону. Рухнуло все, что он строил в течение последних месяцев. И как рухнуло! Только совершенно ничего не понимающие женщины могли согласиться - уж конечно, этот план придумала не Предслава!
– с планом, усыпить на ночь гарнизон приграничной крепости. Если вспомнить вождя лютичей, прикидывающегося овечкой в свите княгини, то было абсолютно ясно, что произойдет той ночью, когда Любава с друзьями будет освобождать из плена того, кто им так дорог. И королевский воин Всеслав был обязан им помешать загубить своей глупостью множество ни в чем неповинных людей. Причем добраться до короля он уже не успевал. Княгиня со свитой, спускаясь вниз по течению Одры, доберется до Старгарда очень быстро. Оставалось действовать на свой страх и риск.

 Он встал, пошатнувшись. Жизнь неуклонно разводила их с Любавой в разные стороны. Он так старательно строил все это время мост, который соединил бы его с той, которую он полюбил, мост через все, что их разделяло: политику, обычаи, веру. Он объявил все это мелочью, чем-то неважным. И вот он наглядно столкнулся с тем великим, что намного, бесконечно дороже его личной любви к обычной женщине. О да, есть на свете такие вещи.

 Он потряс головой, отгоняя от себя ненужные, мешающие сейчас переживания, и направился к одному из тайников. Еще в ранней юности Всеслав был отправлен князем Болеславом куда подальше в наказание за удачные попытки подделывать печати и подписи должностных лиц княжества. Тогда-то он и познакомился в Полоцке со своим будущим названным братом Мечиславом. Тот горячо за него ходатайствовал, используя все свои немалые связи. Болеслав простил сына Вроцлавского воеводы, вернул его к себе на службу, и детский навык подделывать печати и подписи повзрослевший Всеслав оставил. До поры до времени.

 Он открыл тайник и вытащил содержимое, тщательно отгоняя как можно дальше видение синих ясных глаз, которых он, скорее всего, больше никогда не увидит, а если увидит, то в них будет боль и неприязнь к нему. Насколько он понимал, Старгарду для отражения намечающейся мощной атаки потребуется подмога, и немалая. Рыцарь вытащил пергамент и задумался, кому адресовать поддельный приказ о срочной переброске части воинов на помощь защитникам крепости.

 Он уже изобразил королевский приказ о полном доверии самому себе и изучающим взглядом оглядывал одну из печатей, как вдруг раздался тихий стук в дверь. Всеслав быстро прикрыл рогожкой результаты своей незаконной деятельности, подошел к двери и отодвинул засов. На пороге стояла та, о которой рыцарь старался не думать последний страшный час.

 Он скрестил руки на груди и сделал шаг назад, не сводя с нее пристального взгляда. Любава зашла в комнату, на засов закрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной.

 - Я должна рассказать тебе кое-что, - тихо сказала она, опустив глаза и дергая прядки своей косы.

 - Не надо, - хрипло ответил Всеслав, не в силах притвориться, не в силах терпеливо ждать того, что она скажет.
– Я слышал ваш разговор с княгиней. Зачем ты пришла?

 - Творимир прислал. Им с Харальдом план

не понравился. Он промолчал в присутствии княгини. Но меня просил уточнить у тебя, не находится ли этот Старгард на польской границе с племенами поморян. Его единоутробный брат рассказал ему, что в свите княгини находится младший брат их матери, один из вождей лютичей. Именно от него мать Творимира узнала обо мне то, что больше никто не знал.

 - Подожди немного, - тихо сказал Всеслав, опуская руки и чувствуя себя как приговоренный к казни и получивший надежду на возможное помилование.
– Мне нужна минута, чтобы прийти в себя.

 Они помолчали. Любава тоже была заметно взволнована. Еще бы!

 - Нет. Старгард находится не на границе с поморянами, - наконец сказал Всеслав.
– Эта крепость находится на польско-германской границе. Недавно построенная крепость, одна из тех, что должны закрыть нашу границу от немецких набегов на наши деревни и гроды. Знаешь, какой главный источник доходов германских рыцарей?
– горько спросил он, неотрывно глядя на Любаву.
– Рабы. Уведенные в плен жители наших земель.

 - И что, по-твоему, произойдет той ночью, когда мы хитростью усыпим гарнизон приграничной крепости?
– не поднимая глаз, так же тихо как и он, волнуясь, спросила новгородская дружинница.

 - Прорыв границы германцами, конечно же. Но не только ими одними. Несколько лет назад германский император Генрих заключил союз с племенами поморян для борьбы с князем Болеславом. После смерти Генриха многое распалось, но многие связи сохранились... Недавно в Арконе бросался священный жребий. Мы точно не знали, куда отправятся воины Свентовита под красными знаменами. Теперь, я думаю, это ясно.

 Любава с силой потерла лицо и опустила руки.

 - Что нам делать?

 - Нам?
– переспросил Всеслав.
– Ты ведь понимаешь, что в плане княгини я тебе не помощник.

 - Никто из наших не будет участвовать в том, что приведет к захвату в плен множество людей.

 - А как же Рагнар? Твой отец Рагнар?

 - Не знаю, - с болью ответила Любава и посмотрела на него.
– Неужели мы вместе ничего не придумаем?

 Он, колеблясь, смотрел в ее ясные глаза.

 - Хочешь, я поклянусь, что не предам тебя ради спасения своего названного отца?
– сглотнув, спросила Любава.

 - Поклянись.

 Она вытащила нательный крестик на цепочке, поцеловала его.

 - Клянусь, что ни мыслями, ни делом, ни словом не буду участвовать в том, что принесет вред жителям этих земель, даже ради спасения жизни моего отца. Клянусь, что сохраню в тайне все, что ты мне доверишь.

 Она еще раз поцеловала крест и вопросительно посмотрела на пристально глядящего на нее воина. Он все еще молчал. Не привык никому настолько доверять. Так многое зависело от его скрытности. А ведь была еще и властная, опасная княгиня, которой Любава на его глазах благодарно целовала руку.

 - Отец Феофан - монах. Тот, кто уже умер для мира. Он никогда не одобрит такого плана по своему спасению. Я без стыда не смогу смотреть ему в глаза, если мы его так спасем.

 - Мне действительно лучше тебе довериться, - решился Всеслав.
– Я не успеваю поступить иначе. Вы обязаны будете по дороге допросить и обезвредить вождя лютичей. Именно он, скорее всего, должен подать сигнал соплеменникам, что крепость беззащитна. Вам самим придется решать, когда рассказать правду Предславе. Осторожнее с ней, Любава, очень тебя прошу. Вы должны предупредить пана Тшебеслава о готовящемся нападении... Я напишу тебе королевскую грамоту, требующую освобождения Рагнара, а сам отправлюсь за подкреплением.