Преподобный Амвросий
Шрифт:
В следующем 1846 году, в бытность свою в гостях у Киреевских в их имении, старец, говоря о разных духовных предметах, коснулся вопроса о недостатке духовных книг, руководствующих к деятельной христианской жизни, и при этом упомянул, что у него есть довольно рукописей творений свв. отцов-подвижников перевода старца Паисия, исполненных духовного разума и силы. Оказалось, что и у Н. П. Киреевской сохранилось также несколько подобных рукописей, доставшихся ей в наследство от ее прежнего духовника о. Филарета Новоспасского. Тогда сам собою возник вопрос: почему бы не явить миру эти духовные сокровища? Старец со свойственным ему смирением заметил, что он считает себя неспособным заняться таким важным делом, что он никогда ничем подобным не занимался, что, видно, на это еще нет воли Божией и т. п., но Киреевские сказали, что они доложат об этом владыке Филарету,
Помолившись Богу, старец написал первую страницу. В тот же день Киреевские обратились с письмом в Москву к профессору Московского университета С. П. Шевыреву, прося его от их имени испросить у владыки митрополита благословение на издание рукописей старца Паисия.
Владыка был столь милостив, что не только дал свое благословение на это дело, но и обещал со своей стороны оказать ему поддержку.
В Оптиной закипела работа. Рукописи были переписаны набело и отосланы на цензуру к профессору Московской духовной академии протоиерею Ф. А. Голубинскому, и до приезда Киреевских в Москву в сентябре 1846 года было напечатано С. П. Шевыревым 8 листов «Жизнь и писания старца Паисия», а в начале 1847 года вышла в свет и вся книга под следующим заглавием: «Житие и писания Молдавского старца Паисия Величковского (с портретом старца).
Таково было начало святого дела, продолжавшегося до самой кончины о. Макария в течение 15 лет при горячем содействии Киреевских и под высоким покровительством владыки митрополита Филарета Московского. Ознакомление с переводами святоотеческих творений старца Паисия оказало глубокое влияние на ход мыслей Ивана Васильевича Киреевского и привело его к совершенному уяснению духа истинного православно-христианского просвещения в сравнении с просвещением западно-европейским, что и было им раскрыто со всею подробностью в его последующих философских сочинениях.
Его душа, всегда пламенно стремившаяся к познанию истины, наконец нашла себе глубокое нравственное удовлетворение и успокоение, и, соединенный крепкими узами любви и благодарности с Оптиной пустынью и ее старцами, он завещал и похоронить себя в стенах этой обители, где его могила, вместе с могилами брата Петра Васильевича и жены Натальи Петровны, расположена у ног здесь же погребенных старцев о. Леонида и о. Макария. Всеми занятиями как по приготовлению к печатанию славянских переводов старца Паисия (с подстрочными пояснительными примечаниями неудобопонятных слов и выражений), так и при переводе некоторых из них на русское наречие, - руководил непосредственно сам старец, а помогали ему его ученики из скитской братии: иеромонах о. Амвросий, монахи о. Ювеналий (Половцев) [45] , о. Леонид (Кавелин) [46] и о. Платон (Покровский) [47] .
45
Впоследствии архиепископ Литовский и Виленский.
46
Впоследствии наместник Троице-Сергиевой Лавры.
47
Духовник старца о. Амвросия и богомольцев Оптиной пустыни.
Для своих занятий все вышеупомянутые лица ежедневно собирались в келлии (в приемной комнате) старца о. Макария, который, не прекращая своих обычных занятий с братиею и приходящими, посещая в определенное время и гостиницу, тем не менее принимал самое деятельное участие в трудах своих учеников; можно утвердительно сказать, что ни одно выражение, ни одно слово не было вписано в отсылаемую в цензуру рукопись без его личного утверждения. Деятельность его в этом отношении была поистине изумительна: старец, одаренный от природы живым, энергическим характером, в этих занятиях точно забывал себя, почасту жертвуя для них и тем кратким отдыхом, который был очевидно необходим его утружденному и немоществующему телу. Хотя и у всех участвовавших в сих трудах не было недостатка в усердии, но нельзя не сознаться, что если кто чувствовал по временам изнеможение от усиленных занятий, то отнюдь не старец, -
Кто из участников работы в состоянии был забыть, с какою снисходительностью выслушивал старец их детские замечания и делал уступки, в желании изящнее или яснее выразить мысль там, где не видел нарушения духовного смысла, сопровождая свои уступки добродушной шуткой: «Пусть будет так, я новейшей литературы не знаю, а ведь вы народ ученый!» Если возникало разногласие в понимании, старец немедленно устранял его, или предлагал свое собственное мнение, или оставлял такое место вовсе без пояснения, говоря: «Это не нашей меры, кто будет делать, тот поймет, а то - как бы не поставить наше гнилое вместо его (т. е. старца Паисия) высокого духовного понимания».
При таких постоянных совместных занятиях в конце 1847 года вышло в свет второе издание жития и писаний блаженного Паисия, в конце 1848 года изданы «Четыре огласительных слова к монахине» Никифора Феотокия, вышедшие в 1849 году вторым изданием. В том же году вышли отдельным изданием писания старца Паисия об умной молитве и «Толкование на „Господи помилуй“». В 1849 году, кроме того, отпечатаны: преподобного отца нашего Нила Сорского «Предание ученикам своим о жительстве скитском», с подстрочными примечаниями, и сборник из отеческих писаний под заглавием «Восторгнутые классы в пищу души» в переводе старца Паисия Величковского, с пояснительными подстрочными примечаниями трудных для понимания мест.
В 1852 году отпечатана книга преподобных отцов Варсонофия Великого и Иоанна «Руководство к духовной жизни, в ответах на вопрошение учеников» - древний славянский перевод, исправленный старцем Паисием. Книга эта была вновь сверена с греческим подлинником, издана на славянском наречии русскими буквами, снабжена также подстрочными примечаниями, служащими к объяснению неудобопонятных мест текста, особым алфавитным указателем и украшена литографированным изображением преподобных отцов Варсонофия и Иоанна.
21 октября 1852 года начали заниматься составлением пояснительных примечаний к славянскому переводу старца Паисия книги св. Исаака Сирина и сличать его с греческим текстом; 29 ноября труд этот был закончен, книга переписана с подстрочными примечаниями, и рукопись отослана в цензуру. В том же году начали перевод книги свв. Варсонофия и Иоанна на русский язык, каковой и закончили в апреле следующего 1853 года.
В начале этого же года вышел из печати славянский перевод старца Паисия «Оглашение» преподобного Феодора Студита, а в конце года - преподобного отца нашего Максима Исповедника толкование на молитву «Отче наш» и его же слово постническое по вопросу и ответу.
В марте 1854 года вышло в свет драгоценнейшее из всех изданий Оптиной пустыни - св. отца нашего Исаака Сирина, епископа Ниневийского, «Слова духовно-подвижнические», переведенные с греческого старцем Паисием Величковским. Книга напечатана на славянском наречии гражданскими буквами, снабжена подстрочными примечаниями и алфавитным в конце книги указателем, которым прилежно занимался сам старец о. Макарий. Первый печатный экземпляр этой книги был прислан издателями в обитель на самый светлый праздник апреля 18 дня и был принят старцем, как самый драгоценный к великому дню подарок. Впрочем, не один старец о. Макарий, но и все любители духовной литературы были чрезвычайно обрадованы выходом в свет этой замечательной книги [48] .
48
Было время, когда ревнители иноческой жизни и христианского любомудрия платили за рукописные экземпляры этой книги по 100 и более рублей ассигнациями, но трудно было достать, тем более, что напечатанный в Нямецком монастыре в 1812 году Паисиев перевод этой книги мог попадать к нам в Россию только случайно, из-за существующего до сих пор запрещения ввозить из-за границы к нам книги славянской печати безотносительно к их содержанию.