Прерванная игра
Шрифт:
Я уже давно включил магнитофон, и его слова записывались на пленку. Для дознания, исповедь Джамаса может понадобиться, Я не перебивал его, давал ему возможность высказаться, пока на него нашел такой стих.
– Когда пришла эта шифровка... Я и раньше подозревал, что наши способны решиться на отчаянный шаг, лишь бы доказать кому-то, неизвестно даже кому, свою правоту. Теперь же, когда они явно проигрывали войну, им, при их-то одержимости, не оставалось иного выхода. Я решился и выследил, когда в каюте никого не было, вскрыл сейф,
– Тебе помогла Зиная?
– Я спросил не ради протокола - мне самому хотелось знать, насколько она замешана в деле.
– Поскольку вы часто вместе с ней бывали в спортивном зале, я попросил Зинаю, чтобы она задержала вас, если бы вам вздумалось возвратиться раньше времени - только и всего. Зиная ничего не подозревала, я не посвящал ее в свои планы,- прибавил он поспешно, видимо, только сейчас сообразив, что каждое его слово может быть истолковано против Зинаи.- Я никогда, ни одним словом, ни намеком не дал ей понять, что затеваю. Она решительно ничего не подозревала. Когда ты включил эту идиотскую штуку?
– спросил он, с ненавистью взглянув на торчащие из стола магнитофоны.
– Я рад, что Зиная не замешана в деле,-громко, для магнитофона, сказал я.
– Иначе ты бы и ее стал допрашивать?
– Допроса ей не избежать. Но она будет допрошена как свидетель - не как соучастник.
– И на том спасибо.
– Остается выяснить последний пункт: как тебе удалось проникнуть в лабораторию? Опекуны должны были задержать тебя.
– На Ларте среди моих друзей находится один из конструкторов "Гроссмейстера". От него я слышал про так называемых опекунов.
– Этого предателя так же будут судить.
– Руки коротки.
– Гораздо длиннее, чем ты думаешь! Не будем отвлекаться. Знать Про опекунов еще мало...
– Сообразить, как они включаются и отключаются, было не сложно.
– Значит, Зиная говорила правду: ты был в лаборатории? Выходит, кое-что она знала?
– Ты хочешь во что бы то ни стало впутать и ее?
– Я хочу одного: установить истину, это мой долг.
– О! Когда речь заходит о долге, тут уж вашего брата лучше не трогать. Пощады не будет никому.
– С врагами, кто бы они ни были, не церемонятся.
Некоторое время мы молчали, разглядывая друг друга в упор. Его самообладание поражало меня. Все-таки это не Элион. Похоже, что его ничуть не страшит собственная участь. Или он все еще на что-то надеется? Рассчитывает, что его как очень важного разведчика выкупят праведные или обменяют на кого-нибудь из пленных? Напрасно надеется - не тот случай.
– - У вас была связь с разведывательным центром.- сказал я.
– Каким способом вы поддерживали ее?
– С разведывательным пентром?..- в его голосе прозвучало неподдельное изумление.
– Не прикидывайтесь простаком, Джамас. Кто-то же руководил вами? Давал задание?
– Вот как.-Неожиданно он рассмеялся,-Вы убеждены в этом? Впрочем,
– Это было бы изменой.
– Изменой кому?
– Вы поклялись хранить верность истинной вере.
– Вы имеете в виду тот спектакль, который мы разыграли перед тумбой с магнитофоном и священной книгой?
Я нажал кнопку: из стены появились двое опекунов.
– Надеть наручники,-распорядился я.
Джамас не сопротивлялся. Роботы с увесистыми дубинками в руках стояли за его спиной, пучеглазо уставившись на меня и ожидая дальнейших инструкций. Этакие бравые и исполнительные молодцы. На них я вполне могу положиться. Им не взбредет в голову называть старинный обряд спектаклем. Программа, заданная им, сформулирована четко я однозначно. По своей конструкции это самые примитивные роботы: в их "мозг" не заложена даже элементарная счетная схема. Им нечего считать, они только выполняют приказы.
– У меня последняя просьба,- сказал Джамас.- Запрятать меня в кутузку еще успеешь.
– Говори,- разрешил я.
– "Гроссмейстер" должен быть оснащен двумя, если не тремя спасательными шлюпами?
Я кивком подтвердил: "Да, оснащен".
– Пожертвуй одним шлюпом - отправь Зинаю на Ларг.
После всего, что уже случилось, это ненамного отяжелит твою вину.
– Хорошо,- сразу согласился я. Подобная мысль ужо приходила мне в голову.
Видимо, Джамас не рассчитывал на быстрый успех, он не мог скрыть своей радости.
– Навсегда останусь благодарен тебе,- заверил он.- И последняя просьба: я хочу повидать ее.
– Только в моем присутствии.
– Если нельзя иначе...
Я включил малый экран так, чтобы Зиная могла видеть лишь мое лицо, не всю каюту.
– Зайди ко мне,- сказал я.
Зиная недовольно передернула плечами.
– Ты сам запретил появляться у тебя.
– Последний раз. Собаку оставь у себя.
– Оставлю,- с непонятным мне раздражением сказала она, - можешь не волноваться.
Она не ожидала застать Джамаса. Быстрая непроизвольная улыбка осветила ее лицо. Из-за этой улыбки, предназначенной другому, я сразу возненавидел ее. Усилием воли подавил в себе унизительное чувство.
– Джамас хочет говорить с тобой,- сказал я.
– Истранг был настолько любезен, что не отказал мне. Сядь!
– велел он Зинае, которая недоуменно рассматривала бравых опекунов, стоящих в неприступных позах за спиной Джамаса.
– Что это?
– она оглянулась на меня.
– Не беспокойся, тебя они не тронут,- улыбкой ободрил ее Джамас.Сядь!
– настойчиво повторил он.- И не вертись по сторонам. То, что я хочу сказать тебе, очень важно.