Престол Эсконела
Шрифт:
— Делай то, что тебе говорят! Делай!..
Следы легкой истерики отчетливо проступили в этом взрыве эмоций. В этот момент Винета, до сих пор державшаяся сзади, вышла на середину рубки и отчеканила:
— Я хочу лететь на Эсконел. Я хочу этого потому, что так желает Викс.
Джюнора резко повернулась к ней:
— Замолчи!
Губы у нее задрожали, того и гляди заплачет.
Изумленный шепот донесся со стороны Викса и Тиорина, однако Спартак почти не удивился вмешательству Винеты. Может, потому, что он лучше разбирался в человеческих характерах. Он с усилием заставил себя вспоминать об Эсконеле, потом в деталях припомнил, как Джюнору подвезли к их кораблю. Он воспроизвел в сознании, какое у нее было лицо, как она смотрела в чистое высокое небо, как ее тащили на корабль, а они с Виксом в это время требовали доставить противоядие. Вспомнилось трясущееся от страха лицо чиновницы — этой матерой бездушной крысы. Ты хочешь отомстить нам за то, что мы помогли тебе? — мысленно спросил он. Следом, еще более тщательно выговаривая в сознании слова, задал вопрос: Ты хочешь жить такой жизнью, хочешь быть сильной, одинокой, не знать ни любви, ни друзей, наказывать за правду?
— Прекрати! — закричала девушка. Она бросилась к нему и принялась колотить маленькими кулачками по его груди. Он осторожно взял ее за запястья, заглянул в глаза.
Если ты хотя бы раз отважишься на это, ты уже никогда не сможешь остановиться.
Он вообразил сотни, тысячи людей, с лиц которых никогда не сходит страх. Все они с тоской и ужасом наблюдают за ней, тщательно прячут мысли. А что там, в их сознаниях? Ничего, кроме неодолимого желания сбежать куда-нибудь подальше и вырваться из-под ее контроля.
— Я сказала — прекрати!..
Он уступил и вновь припомнил Эсконел — ясный, свежий мир. Там были такие чудесные рассветы и закаты. А какие вина! О, Викс был большим знатоком в этом вопросе. Тиорин спокойнее, но у него тоже доброе сердце. Его особенно любили в городах. Он и по виду был «своим парнем», это очень ценилось у них на Эсконеле. Они никогда не любили зазнаек, лгунов, лицемеров, но более всего тех, кто был охоч мучить других. Таким спуску на Эсконеле не давали.
Девушка наконец высвободила руки и, не в силах совладать с собой, закрыла лицо. Потом зарыдала, отчаянно, взахлеб, с подвываниями. Винета обняла ее, прижала голову к груди, принялась поглаживать по оставшимся волосам. Гладила легко, стараясь не причинять девушке боль.
— В чем дело? — неожиданно, словно проснувшись, громко спросил Викс.
— Об этом спроси лучше у Винеты, — отозвался Спартак. — Ты явно недооценивал эту девушку. Она очень сообразительна.
Винета, утешающая плачущую Джюнору, покачала головой.
— Я знаю, как Викс мечтал о возвращении на Эсконел. Мне была невыносима мысль, что он — и вы тоже — станете игрушками в ее руках.
— Ты добилась своего, — кивнул Спартак. — Джюноре после того, как она так легко сняла психопринуждение, наведенное имперскими врачами, показалось, что это именно тот случай, когда она может расплатиться за все свои страдания. Однако нагрузка на ее сознание и совесть оказалась слишком велика.
— Но… — попытался возразить Викс, однако Тиорин жестом остановил его.
— Хватит теоретизировать насчет ее желаний, совести. Скажите лучше, как мы теперь должны поступить с ней?
— Выбросить ее, к дьяволу, в открытый космос! — отозвался Викс.
Откровенная жестокость подобного решения смутила их всех, особенно Джюнору, которая испуганно глянула на рыжеволосого хозяина корабля.
— Викс, это уже слишком, — возразил Тиорин. — Думай, что говоришь! Тем не менее — после того, как вы освободились от всякого принуждения, — ее нужно высадить на ближайшей обитаемой планете. Это будет разумное решение.
— Я… — робко подала голос Винета.
Спартак одобрительно кивнул ей.
— Не стесняйся, говори. У тебя хорошие мозги. Мне, например, очень интересно услышать твою точку зрения.
— Ну, — Винета облизала губы, — я слышала от Викса об этой таинственной женщине Лидис. Что она, мол, владеет какой-то ужасной способностью, с помощью которой проникла в мысли вашего брата Ходата. Еще он говорил, что удивительно быстро свободные граждане вашей планеты превратились в фанатичных приверженцев новой религии. Все это звучит так, как будто к ним было применено что-то вроде психопринуждения. Ну, я… Понимаете, я не могу назвать свое детство счастливым. Пусть даже я не оказалась выброшенной из круга людей, как Джюнора, мне часто доставалось. Почти так же, как ей… Поэтому я понимаю ее отчаяние, ее желание отомстить за все, что пришлось вынести. Безвинно, понимаете, вынести… Я на нее совсем не сержусь. И… — она заколебалась, вновь облизнула губы, — я не могу просвечивать ваши рассудки, как это умеет делать она, но я считаю, что вы самые замечательные люди, каких я только встречала. Вы могли бы спокойно жить на свои доходы, как принцы, но вы решили помочь другим. Это здорово! Когда Спартак нашел меня в яме, он протянул мне руку и помог выбраться наружу. Он протянул мне руку. Это мне?! Так со мной редко кто поступал. Конечно, у Викса характер не сахар, он весь взрывной, но он честен, а это такая редкость. Вы, — обратилась она к Тиорину, — старший брат, а яблоко, как говорится, от яблони не далеко падает. Раз они вас разыскивали, значит, верят в вас. Мне кажется, когда Джюнора отойдет от того, что с ней сделали на Декладоре, она согласится со мной. Если так, от нее может быть большая польза. Разве это не редкая удача, что с нами будет человек, способный читать мысли других. Разве она не стоит сотни шпионов, которые пытаются выяснить намерения этого ужасного Бьюсиона. Ведь это сейчас самое важное — узнать, каким секретным оружием владеет эта шайка.
Наступила тишина. Первым ее нарушил Тиорин:
— Я вижу, Спартак был прав в отношении тебя, девочка. Это первое серьезное предложение, которое я услышал в этой рубке. Это, конечно, здорово облегчило бы нашу задачу, однако я не снимаю свое возражение. Мы не можем быть уверены в Джюноре. Разве можно в течение нескольких дней перевернуть то, что складывалось годами?
Спартак вздохнул и громко выдохнул:
— Я мог бы попытаться. Если она согласится сотрудничать…
Джюнора испуганно вскрикнула:
— Я знаю, что ты имеешь в виду. Нет, нет и еще раз нет!
— Нет?
Мужчина поднялся, подошел к ней — его бородатое хмурое лицо приблизилось к девушке. Он принялся в деталях обдумывать свою идею, расцвечивать ее зрительными образами, попытался наполнить теми переживаниями, которые испытывал в тот далекий день.
О, это был самый торжественный момент в его жизни. Он очень долго готовился к нему. С утра испытывал необыкновенный душевный подъем. Теперь он был готов присягнуть на верность ордену Энануорлда — в душе не было ни капли сомнения в необходимости отказаться от насилия. От него все беды в этом лучшем из миров. Сила — да, насилие — нет. Разум, справедливость, мир — вот что теперь должно было вести его по жизни.
Но не это, как он понял позже, склонило Джюнору дать обет. Она прочитала в его сознании о тех минутах, которые он пережил, когда ей доставили противоядие. Это были мучительные мгновения, он был на пороге гибели… Викс со своего места настороженно смотрел на них.
— Не верю я в эти штучки. Что значат слова? Лучше высадить ее от греха подальше на какую-нибудь планету, и все дела.
— Подожди, — прервал его Тиорин. — Лучше смотри и запоминай.
На лице Джюноры проступило совершенно детское выражение любопытства и доверия — она протянула свою тоненькую ручонку и положила ее на широкую ладонь Спартака, так они и удалились. Молча, торжественно…
— Как? — всполошился Викс. — Куда они? Ответила ему Винета, глаза ее были направлены в сторону двери, которая задвинулась за Спартаком.
— Мне кажется, она поверила, что все делается ради нее же самой. Ведь он едва не погиб из-за нее на Декладоре. Значит, она должна сделать что-то для него.
Спартак вернулся через несколько часов. По его лицу было видно, что он смертельно устал.
— Она спит. — И в ответ на немой вопрос, обращенный к нему, объявил: — Сколько же всякой дряни пришлось извлечь из ее сознания! Это было похоже на поиски алмазов в куче дерьма.