Престол
Шрифт:
Глава 7
1945 г. Москва, Кремль.
Выслушав Василевского, Сталин дал указание вызвать Берию.
— Лаврентий, ты помнишь, о чём мы говорили?
— Да, товарищ Верховный.
— Нет, Лаврентий, ты не помнишь. Я сказал, что если с ним что-то случится, ты пойдёшь следом.
Берия молчал.
— А я помню, что ты мне обещал: сохранить любой ценой.
Помолчав, Сталин спросил:
— Обстоятельства выяснили?
— Осколочное ранение. Разрыв случайного снаряда.
— Но там же нет немецких войск. И удалённость
— Выстрел был произведён с нашей стороны.
— Вы хотите сказать, что у нас в тылу находились немецкие войска?
— Нет, товарищ Верховный, немецких войск там не было.
— Тогда чей это был выстрел?
— Мои люди находились в машине сопровождения, сразу же осколки снаряда были взяты на экспертизу.
— Ну, и?
— Экспертиза металла показала, что эти осколки принадлежали нашему снаряду.
— Нашли, кто стрелял?
Берия, не мог сказать правду — далее откроются обстоятельства причины выстрела, которые спровоцировали его, Лаврентия, люди.
Оставшись один, Сталин думал о своём обещании государю Николаю Александровичу, о данном слове: любой ценой сохранить Наследника и посадить на «трон». Вспомнил, о врождённом заболевании Алексея, при котором любая царапина может привести к летальному исходу. А тут осколок снаряда.
Империя потеряла Наследника.
Своих сыновей в качестве престолонаследников Сталин не рассматривал и не готовил.
Он уже старый и дряхлеющий человек. Кому передавать власть? Его окружение? Они перегрызутся на второй же день.
В апреле 1944 года Черняховского вызвали к Иосифу Сталину, где из уст вождя он узнал о том, что стал командующим третьим Белорусским фронтом (и это в тридцать восемь лет).
Понимая всесилие И. В. Сталина, немногие из полководцев той поры решались заявлять свое особое мнение, а тем более перечить воле вождя. Новичок же в высшем командном эшелоне не боялся доказывать правоту собственной позиции при разработке крупных стратегических операций. Случалось, что ему удавалось убеждать грозного оппонента в справедливости своей точки зрения. Именно Черняховский добился согласия Сталина на отстранение от должности члена Военного совета фронта старого партийца А. И. Запорожца, который являлся тормозом при управлении войсками. На такой шаг ранее никто не решался.
По утверждению начальника оперативного управления Генштаба С. М. Красной Армии Штеменко, перед началом операции «Багратион» командующие Белорусских фронтов поручили именно И. Д. Черняховскому ходатайствовать перед И. В. Сталиным о придании войскам фронтов отдельной танковой армии. И Верховный удовлетворил просьбу, высказанную молодым командующим. Фронты были усилены 5-й гвардейской танковой армией.
Ну, ещё бы, Сталин отказал Черняховскому!
В 1944 году для Черняховского наступил его звёздный час: тридцатисемилетнего генерала назначают командующим 3-м Белорусским фронтом. Под его начало поступают огромные массы войск: четыре общевойсковые, воздушная, танковая армии, артиллерия, инженерные войска и множество других подразделений.
В подчинении молодого командующего оказываются убелённые сединами и умудрённые опытом боевые генералы и даже маршал, причём некоторые из них были в своё время
И теперь нужно было так построить отношения со всеми ними, чтобы возникло доверие к способностям нового командующего и не было неприязни и непонимания. Это была задача не из лёгких, и на первых порах не всё во взаимоотношениях Черняховского с подчинёнными проходило гладко.
Один пример. Во время операции «Багратион» 3-й Белорусский фронт был усилен 5-й танковой армией маршала Ротмистрова, которой директивой Ставки была поставлена задача наступать вдоль Минского шоссе. Противник, понимая важность этого направления, стянул сюда большие силы.
Узнав об этом, Черняховский принимает смелое и рискованное решение: перенаправить танковую армию на другой участок, где её появление будет для немцев неожиданным.
Но тут вдруг возникло непредвиденное препятствие: прославленный танкист, герой Курской битвы маршал Ротмистров наотрез отказался выполнить приказ командующего фронтом. При этом он ссылался на первоначальный приказ, утверждённый Ставкой, и на большой риск перегруппировки армии в другое место: нужно было проделать многокилометровый марш по заболоченной непроезжей местности, где можно было утопить машины и растратить необходимый моторесурс (танковые моторы из-за большой мощности быстро изнашивались, и потому всякое лишнее передвижение грозило преждевременной остановкой танка).
И только деликатная, но непреклонная настойчивость Черняховского, его спокойствие и умение убеждать, а также авторитетная поддержка маршала Василевского, взявшего сторону молодого командующего, помогли замять возникший конфликт и провести эту блестящую операцию, в результате которой была разгромлена стотысячная армия противника.
В ходе Белорусской стратегической операции летом 1944 г. проявил в полной мере свой талант военачальника и свою способность быстро и точно оценивать обстановку, принимать смелые, но взвешенные решения.
Руководимые им войска фронта совместно с 1-м Прибалтийским фронтом разгромили витебскую группировку противника, 26 июня 1944 г. освободили Витебск. Под Минском совместно с 1-м и 2-м Белорусскими фронтами завершили окружение более чем 100-тысячной группировки противника, а 3 июля 1944 г. освободили Минск.
Герой освобождения Беларуси Иван Данилович Черняховский был единственным из высшего советского командования, кто 16 июля 1944 года в Минске принял участие в торжествах по случаю освобождения столицы БССР. В излучине Свислочи на территории бывшего ипподрома в конце улицы Красноармейской тогда состоялся митинг и партизанский парад.
Присутствовало всё белорусское руководство во главе с Пономаренко, торжество транслировалось по радио, снималось на кинопленку, газета «Правда» посвятила этому знаковому событию большой отчет.
Остался в истории факт: Черняховский был в тот день в Минске единственным из высшего советского командования.
В Беларуси это участие Ивана Даниловича помнят.
В июле 1944 г. войска 3-го Белорусского фронта провели Вильнюсскую операцию, в результате которой освободили гг. Вильнюс и Лида, затем форсировали р. Неман.