Преступники и преступления с древности до наших дней. Маньяки, убийцы
Шрифт:
Он бесцеремонно поворачивается к шерифу спиной, но тут же возвращается назад, едва Андерсон делает шаг в направлении спальни и говорит:
— А я пока допрошу миссис Тэрнер.
— Миссис Тэрнер поручила мне дать за нее все необходимые объяснения, — резко замечает Гислер и уже любезнее добавляет: — Сейчас я буду к вашим услугам.
Клинтон Андерсон саркастически усмехается:
— Тогда разрешите мне по крайней мере известить комиссию по расследованию убийств. Думаю, для нас здесь все-таки тоже найдется работа.
На это Гислеру нечего
— Итак, джентльмены, вы уже видели, что здесь произошло. На мой взгляд, это была необходимая оборона и убийство, таким образом, явилось вынужденным. Чтобы защитить свою мать, а также опасаясь и за себя, Черил ударила Стомпанато ножом. Полагаю, самый суровый судья в Америке согласится, что лучше было убить этого человека, нежели самой стать его жертвой. Благодарю вас за внимание, джентльмены.
Когда репортеры наконец удаляются, шериф с иронией спрашивает:
— С каких это пор вы произносите защитительные речи еще до начала расследования, мистер Гислер?
Гислер весело улыбается:
— Мы с вами еще даже не поздоровались, Андерсон. Ну, как поживаете? Вы не сердитесь, что я вас так поздно вызвал? Я сам сожалею, что так получилось.
— Для чего вы вообще меня вызвали? — язвительно спрашивает шериф. — Похоже, вы уже произвели расследование сами.
Его злит высокомерие адвоката, который обращается с ним, точно со своим подчиненным. Вдобавок ему ясно, что Гислер вызвал его лишь после того, как проинструктировал всех заинтересованных лиц и дал информацию в прессу. Что здесь теперь еще расследовать? Гислер давно уже спутал все карты и так распределил козыри, что полиция заведомо обречена на проигрыш.
— Я только выяснил, что и как здесь произошло, мистер Андерсон, то есть сделал то же самое, что сделали бы вы.
— Разумеется, мистер Гислер. Но, может быть, вы позволите все же и мне узнать, что именно здесь произошло.
— Сию минуту, сэр. — Гислер подходит к дверям спальни и знаком подзывает Черил.
— Расскажи шерифу, что произошло, Черил.
Лишенным интонаций голосом, не поднимая головы, рано повзрослевшая девушка рассказывает историю гибели гангстера Стомпанато, сочиненную адвокатом Гислером и антрепренером Пленном Розом, — историю, которая уже через несколько часов облетела весь мир, заполнила все газеты, была затем клятвенно подтверждена перед судом, но которой и поныне никто не верит:
— Я смотрела в своей комнате телевизор. Джонни Стомпанато, с которым мама была дружна несколько месяцев, вернулся домой около девяти часов и, поздоровавшись со мной, прошел к маме. Они собирались куда-то в гости. Мама, должно быть, еще переодевалась. Было, верно, около половины десятого, когда я услышала громкие голоса. Они опять начали ссориться, как все последние дни. Детективный фильм, который я смотрела, был не очень интересным, и я подошла к двери послушать, что происходит в маминой комнате. Внезапно я услышала, как Джонни, точно безумный, закричал: «Если ты попробуешь вышвырнуть меня за дверь, я с тобой
Тут адвокат прерывает рассказ:
— Он сказал это слово с слово, Черил? «Я изувечу бритвой твое лицо — весь твой капитал»?
— Да, сэр, именно так, — послушно кивает девочка. Шериф переводит взгляд с одного на другую.
— В этих повторениях нет нужды, Гислер. Я все равно не могу проверить сказанного. Для вас важно, чтобы она вот так же уверенно, без запинки, повторила все это в суде.
Адвокат подавляет раздражение.
— Рассказывай дальше, Черил.
— Да, так вот. Услышав это, я испугалась за маму. Я бросилась в кухню и схватила нож, лежавший на холодильнике.
— Зачем? — теперь уже ее перебивает шериф. — Зачем вам понадобился нож? Вам достаточно было просто войти к матери в комнату. Ведь при вас Стомпанато ничего ей не сделал бы, разве не так?
Гислер не дает ей ответить.
— Не перебивайте ее, сэр. Она еще слишком взволнована, чтобы выдержать перекрестный допрос.
Шериф не без ехидства говорит:
— Ну ладно, отвечайте свой урок до конца.
Черил бросает на адвоката неуверенный взгляд.
— Рассказывай дальше! — успокоительно кивает тот.
— Когда я вошла в будуар (дверь в спальню была закрыта), мама как раз закричала: «Оставь меня. Уходи!» Я рванула дверь и увидела, что Джонни обеими руками схватил маму за горло и душит ее. Больше я уже ни о чем не думала. Я просто ударила его ножом.
Шериф выжидательно смотрит на девочку, словно рассчитывает, что она еще что-то добавит к своим объяснениям. Но она молчит. Тогда он кидает взгляд на убитого и указывает на рану.
— Вы ударили его в живот? Как вы могли это сделать, если он в это время душил вашу мать за горло? Он что, взвалил ее при этом себе на спину?
Гислер мгновенно вмешивается:
— Она еще не в состоянии припомнить все детали. Однако миссис Тэрнер может вам все объяснить. Вбежав в комнату, Черил испуганно закричала: «Мамочка! Мамочка!» Стомпанато, стоявший спиной к дверям, выпустил Лану, обернулся и, увидев Черил с ножом, кинулся к ней. Вот тут все и случилось!
— Вот оно как! — ядовито замечает Андерсон. — Выходит, Стомпанато сам бросился на нож и фактически сделал себе харакири. Так я вас понял?
Не моргнув глазом, Гислер говорит:
— Я тоже думаю, что судья установит факт неосторожного обращения с оружием. Как бы то ни было, убийство совершено в целях самообороны. Одно это дает основание для прекращения уголовного преследования.
Слова «одно это» сразу заставляют Клинтона Андресона насторожиться.
— Какие же еще могли бы быть основания для прекращения уголовного преследования, мистер Гислер? — подозрительно спрашивает он.
Разглядывая свои ногти, Гислер овтечает:
— Вы забываете, что Черил только 14 лет и, какое бы правонарушение она ни совершила, по калифорнийским законам она не может быть привлечена к судебной ответственности!