Преступные намерения. Ошейник для воина.

Весенняя Анна Гаврилова, Марика

– Расскажи, как так вышло? Как ты оказался в числе опасных преступников?

– Тебе действительно интересно? – уточнил он.

Я кивнула, а туронец хмыкнул и, расслабленно откинувшись на подушки, заговорил…

– Всё случилось внезапно и, как это часто бывает, в очень неподходящий момент, – сказал Тенорд. – Началось с того, что рейнджеры из Дальних секторов нашей системы засекли крейсер.

Поначалу решили, что это корабль соседей заплутал, но всё оказалось сложней. Через несколько минут пришло донесение: нарушитель не принадлежит ни к одному из

известных типов кораблей Содружества. Более того, на нем нет опознавательных знаков, а все сообщения на общей боевой волне он игнорирует.

Ситуация осложнялась тем, что нарушитель очень быстро перестал быть таковым. Едва к нему приблизились наши истребители, он развернулся и поковылял прочь. Именно так – «поковылял». В донесениях рейнджеров было описание того, что скорость у крейсера очень низкая, маневры совершает с трудом и вообще ведет себя, как недобитый фэянин.

– Кто-кто? – шепотом уточнила я, но туронец не ответил.

Он повернул голову, подарил короткую улыбку, потом опять в полоток уставился. И продолжил:

– Такой подарок судьбы упускать было просто нельзя. Не часто в изученные секторы вселенной забредают корабли «чужих». Вот… хм… наше командование и приняло решение о захвате. Командующим операции назначили меня.

Вопрос «почему именно ты?» я сдержала. Вообще решила прикусить язык и не мешать. Зато не поёрзать, устраиваясь поудобнее, не могла, чем вызвала ещё одну снисходительную улыбку туронца.

Только эта улыбка была последней, а продолжение рассказа… оно далось мужчине не очень легко. Правда, дело не в боли потерь или трагичности, а скорее в хмуром непонимании и злости.

– Ещё одно совпадение, которое, возможно, тоже свою роль сыграло: за два дня до этого события я буквально силой выпихнул свою боевую группу в отпуск. Вызвать ребят, конечно, не успевал, поэтому на захват «чужака» отправился с другой группой, на их же корабле.

Парней этих знал неплохо. Они относились к элитному гарнизону императорской гвардии, и мы часто тренировались вместе. Поэтому особого беспокойства насчёт смены команды я всё-таки не испытывал. А дальнейшие события разворачивались довольно… – Тенорд поморщился, – …неприятно.

Собеседник вздохнул и на минуту задумался. Будто пытался сообразить, стоит рассказывать бибггж подробности или обойтись сухими фактами.

– Мы приблизились к «чужаку» на пределе незаметности, врубив все стелс-системы. Когда он оказался в зоне прямой видимости, я поднялся в смотровую часть рубки, чтобы взглянуть на корабль вживую. Но разглядеть толком не удалось – чёрная махина сливалась с пространством, а единственный работающий двигатель давал слишком мало света. Зато несколькими минутами позже первый помощник сообщил о готовности тактического перископа, и я велел вывести видео-сигнал на панели.

Тут ждала ещё одна неприятность – помехи. Они не давали толком разглядеть корабль, изображение шло урывками. Конечно, велась запись, данные моментально передавались нашим аналитикам, но времени ждать их выводов, у нас не было. И всё же я медлил.

Что-то странное было

в конструкции чужого корабля. Что-то очень неправильное. Конечно, это можно было списать на то, что судно принадлежит другой школе кораблестроения, но… Функция всегда определяет форму. Этот закон действует во всем, начиная от биологического строения организма, заканчивая устройством космических кораблей. Любое разумное существо стремится в первую очередь придать технике функционал, а потом уже задумывается о красоте или особых свойствах. А здесь же было что-то глубоко, даже грубо неправильное.

Первый помощник доложил, что цель готовится покинуть сектор, но с приказом на захват я всё равно ждал. Пытался понять, что именно так меня настораживает. А потом меня осенило…

Чужие не отстреливались, не совершали обманных маневров, не стремились к траектории прыжка. Они просто коряво, как подстреленный пеленг, улепетывали. И ведь именно такую тактику использует любая птица, к гнезду которой подобрался хищник. Опускает крыло, отпрыгивает, хромая, громко клекочет. И все ради одного – отвлечь, увести от уязвимого потомства.

Вот только чужим не от кого было нас уводить. Их корабль не сбрасывал спасательных шлюпок, не защищал верфь или порт. А значит… – Тенорд шумно выдохнул и замолчал.

Да, туронец замолчал, а я почувствовала, как по коже бегут мурашки ужаса. Я ведь правильно поняла – корабль Тенорда попал в ловушку? Или…

– Это была ловушка, – подтвердил мою догадку «раб». – Ещё до того, как локаторы обнаружили окруживший нас отряд, я отдал приказ привести бриг в полную боевую готовность. Но мы всё равно не успели – «чужак» не зря бомбардировал нас глушилками, не зря выставлял помехи. К моменту, когда я понял, они подошли слишком близко, и их было больше.

– Их? – выдохнула я чуть слышно. – То есть на вас напали чужаки?

Тенорд ответил не сразу…

– Я не уверен, – гневно поджимая губы, сказал он. – Мы не смогли классифицировать корабли нападавших, но это вовсе не означает, что нападавшие были чужаками. Это могла быть очень хорошая, неизвестная нам маскировка.

– То есть ты допускаешь… – начала было я, но туронец перебил.

– Да, я вполне допускаю, что напал кто-то из своих. Более того, у меня есть все основания полагать, что операцию спланировали на самом Туроне.

Я удивлённо округлила глаза, а Тенорд выдержал паузу и продолжил рассказ. И то что я услышала… это было дико.

– При таком раскладе сил, мы не могли бы долго отбиваться. Требовался либо гениальный тактический ход, самоубийственный маневр, чтобы сбежать; либо решимость малока, чтобы принять последний бой, забрав с собой к Ригхту как можно больше врагов. Но даже этого мы сделать не успели.

Конечно, мы жахнули пару раз, да еще как. Но на этом, считай, всё. Плазменная капля разом уничтожила наши двигатели. Защитой от такой атаки наше судно не обладало. Серия залпов из турелей лишила нас силовых полей, а затем — внешних генераторов. Мгновенный перегруз вырубил на судне гравитацию. Но мы не отчаялись.