Претенденты из вечности

Стоян Сергей Николаевич

— Я не имею к этому никакого отношения! — с нажимом сказал Ник.

— Подождите, мистер Даллас, не всё так просто, — Пол имел крайне озабоченный вид. — Через несколько часов после прохождения сигнала, имеющееся на Луне исследовательское оборудование стало фиксировать значительное повышение электромагнитного фона планеты. Такое впечатление, что внутри нашей старушки Луны заработало мощное электронное оборудование… Что же касается лично вас… — Шеннон пристально посмотрел Нику в глаза. — Согласитесь, ребенок, рождённый при таких странных обстоятельствах, не мог не заинтересовать наше ведомство. Анализ вашего ДНК показал некоторые незначительные отклонения от общечеловеческого стандарта. Но никто не знает, во что они могут вылиться…

Ник почувствовал страшное желание уснуть и больше никогда не проснуться.

— Ник, вы должны нам помочь! — словно сквозь вату услышал он голос Шеннона.

Перед глазами всё плыло, сознание готово было вот-вот отключиться. Ник понял, что действительно засыпает. Скорее всего, кофе оказался с «сюрпризом»…

8

Вереница теней уходила за горизонт зловещей серой лентой. Там, за чёрным рубленым обрывом, было светло. Сюда же долетали лишь отдельные блики. Выхваченные из темноты лица не имели ничего общего с человеческими, но страха не вызывали, лишь желание понять, вникнуть в суть происходящего. Однако мозг отказывался осознать чуждый ему мир. Каждой своей клеточкой он боролся против нового знания, способного разрушить оковы сложившегося тысячелетиями мироощущения. Стало больно. Чёрное безжизненное небо разорвали ярко-оранжевые сполохи огня. Посадочный модуль горел. Жар становился всё нестерпимее. Едкий дым проник в лёгкие, но был вытолкнут обратно судорожным кашлем. Следующая попытка будет последней… Он собрал оставшиеся силы и вышиб ногами люк. Дышать стало легче. Тени превратились в трупы. Они лежали повсюду. Цеплялись за одежду, не давали ползти к мелькнувшей где-то вверху звезде. Но он полз, безжалостно топча ногами превратившихся в манекены людей. Падение было недолгим. Раскалённая поверхность обожгла руки. Он вскочил. Дальше, дальше, бегом от проклятого места. Грохот заложил уши. Волна горячего воздуха ударила в спину, сбила с ног. Опять ползком. Каменистая поверхность стала приятно-прохладной. Захотелось прижаться к ней и остаться здесь навсегда. Впереди забрезжил свет. Туда, там спасение, там новый посадочный модуль! А вот и люк. Обожжённые руки втянули обессилившее тело внутрь. Щелчок, есть герметизация! Спасен…

Ник выплыл из небытия. Вокруг было абсолютно темно. Он лежал на чём-то мягком. Все тело ныло. В голову лез какой-то бред. Ник тщетно пытался вспомнить, где он и что с ним случилось. Глаза, потихоньку привыкая к темноте, стали различать очертания предметов. Пошарив руками, Даллас убедился, что находится на заднем сиденье автомобиля. Кряхтя и грязно ругаясь, он перевалился через высокие спинки и занял место водителя. Ощупал панель приборов. Почему-то болели даже ладони. Ключ зажигания оказался в замке. Радостно вспыхнула подсветка индикаторов и клавиш. Ник нашел нужную кнопку, в салоне включился неяркий свет. Его оказалось достаточно, чтобы осмотреться. Машина стояла в гараже. Он посмотрел на свои руки, они были немного обожжены. Зеркало заднего вида глянуло затравленным взглядом его собственных глаз.

Даллас вспомнил арест и допрос в СКБ. Потом огонь, дым и ничего конкретного. В бардачке обнаружились водительские права на имя Кэтрин Гарднер. С имеющейся на них фотографии взирала довольно симпатичная беззаботная мордашка. Пора познакомиться с владелицей автомобиля, подумал Ник. К тому же появилось острое желание посетить туалет.

Через небольшую дверь он прямо из гаража попал внутрь дома. Прислушался. Тишина. Довольно длинный коридор вывел его в прихожую. Широкое окно отделяло веранду, залитую солнечным светом. Настенные часы показывали девять утра. Подгоняемый физиологическими потребностями, Ник быстренько осмотрел остальные помещения и, никого не обнаружив, заперся в ванной комнате. Приведя себя в относительный порядок, он тщательно ликвидировал следы своего присутствия.

Теперь для полного счастья не мешало бы ещё поесть. В столовой его ждало некоторое разочарование. Холодильник был практически пуст, а имевшиеся в морозилке полуфабрикаты требовали утончённого общения с духовкой. Поковырявшись в покрытых инеем пакетах, Ник обнаружил рыбные палочки. Для их приготовления было достаточно микроволновки. Спустя полчаса он с небывалым удовольствием уплетал нежные бело-золотистые кусочки, обильно сдабривая их кетчупом. Хлеба в доме он так и не нашёл.

Уничтожив улики, свидетельствовавшие о безвременной кончине упаковки, содержавшей четыре стандартных порции вышеозначенного продукта, Даллас поднялся на второй этаж. Здесь, заняв позицию перед окном, выходящим на центральную улицу, он предался безрадостным размышлениям. Картина получалась, прямо скажем, печальная. Мало того что его происхождение оставляло желать лучшего, так теперь на нём ещё висят два трупа плюс побег из-под охраны. Причём побег явно сопровождался

гибелью людей. Он это чувствовал, хотя и не помнил, что там случилось на самом деле.

Пытаться покинуть дом раньше появления его владелицы было опасно: могла сработать охранная сигнализация. Оставалась слабая надежда выскользнуть на улицу, когда ни о чём не подозревающая хозяйка займётся приготовлением пищи или вечерним туалетом. В том, что дом принадлежит женщине и она живёт одна, Ник убедился, посетив ванную комнату.

Помещение, в котором он устроил наблюдательный пункт, предназначалась, скорее всего, для гостей. Комнатка была небольшой, но уютной. Ник поймал себя на мысли, что с удовольствием пожил бы здесь недельку-другую. При условии благосклонного отношения к нему со стороны симпатичной хозяйки…

Время тянулось удивительно медленно. Ник заметил, что раненое плечо совершенно не болит. Он сунул руку под рубашку, чтобы проверить повязку, но таковой там не оказалось. Он поспешно оголил торс. На месте ещё вчера кровоточащего пулевого отверстия красовался аккуратненький, совершенно затянувшийся шрамик. Даллас подошел к зеркалу. На спине наблюдалась аналогичная картина. Теряясь в догадках, он медленно оделся. В голову лезла всякая чушь. Может быть, он и впрямь не такой как все. Мутант, оборотень, приспособленный к быстрой регенерации тканей или даже к отращиванию каких-нибудь новых конечностей, например хвоста и рогов… Стоп, но ведь раньше ничего подобного не наблюдалось. Синяки, шишки и ссадины, полученные им на полосе препятствий в школе пилотов, требовали для лечения ничуть не меньше времени, чем у остальных сокурсников. Что же изменилось? Нику стало очень плохо. Он вспомнил рассказ Шеннона о каком-то астероиде, якобы летящем к Земле, и о полученном сигнале, совпавшем с изменением электромагнитного поля Луны. Сопоставив даты, Ник ужаснулся — получалось, что этот злосчастный сигнал пришел как раз в тот день, когда он обломал Салли с интимной близостью по причине резкого ухудшения самочувствия…

В это невозможно было поверить, но Ник вдруг отчетливо понял, что связь между данными событиями есть. Вообще, ему казалось, что он знает гораздо больше, чем может охватить обычное человеческое самосознание. Каждую ночь его мозг боролся с этим новым знанием, но теперь стало очевидно, что качественный скачок не за горами. Вот только в какую сторону?

Желая немного отвлечься, Ник включил стереовизор. Голографическая картинка сначала погримасничала, подёргалась, поломалась, словно женщина, набивающая себе цену, но потом стабилизировалась на унылой физиономии какого-то политика. Ник поиграл пультом, надеясь найти канал с местными новостями. Надо же было, наконец, выяснить, где он находится и каким образом оказался в машине этой самой Кэтрин Гарднер.

Так и не обнаружив никакой информации о своей персоне, Даллас включил главный канал правительственных сообщений. И обомлел. Серый бесформенный астероид занял полкомнаты. Отрегулировав масштаб изображения, Ник прислушался к голосу за кадром. Диктор в популярной форме рассказывал о параметрах движения объекта. Из его слов Ник с удивлением уяснил, что до подлета объекта к Земле осталось около недели. Почуяв какой-то подвох, он, судорожно тиская пульт, вывел отображение даты и времени. Сил удивляться уже не осталось. Оказывается, с момента его допроса в СКБ прошло почти четыре недели, о которых он абсолютно ничего не помнил. Зато теперь чудо с зажившей раной объяснялось самым что ни на есть банальным образом. Вот только что с ним происходило в течение этих недель, оставалось загадкой. Похоже, что сотрудники Службы Космической Безопасности изрядно покопались в его мозгах. Стало жутко обидно. Получается — его и за человека уже не считают. Кто им позволил так обращаться со свободной личностью?..

До сознания вновь дошли слова диктора. Тот бодрым голосом рассказывал, что через три дня астероид войдет в зону поражения ракетных станций и будет превращён в облако космической пыли. А ещё через несколько дней почти на всех континентах можно будет наблюдать чудесное зрелище — массовое падение метеоров, опасаться которого совершенно не следует. Получится такой своеобразный салют во славу разума и могущества цивилизации людей…

Нику страшно захотелось выпить. Надежды на то, что СКБ разберётся в свалившихся на него неприятностях, растворились, как мартовский снег. Осталась только грязь. Конечно, их интересовали лишь его отклонения от нормы, на самого Ника Далласа им было глубоко наплевать. «Ладно, я сумею за себя постоять! — зло подумал Ник. — Вы ещё пожалеете, что обошлись со мной таким образом!» Он пока не знал, как именно сможет отомстить всей Службе Безопасности планеты, но испытывал в этом острую потребность. А как говорится, «было бы желание»…