Превосходная Суббота
Шрифт:
— Доброе утро, — сказала она. — Острик тут сказал, что вас типа демобилизовали и послали сюда, а заодно промыли голову.
— Ну да, — сказал Артур. — Эээ, типа того.
— Я Элис, передвижник первого класса, — сказала девочка. — Я бригадир всей этой компании, Двадцать седьмой бригады поддержки цепного транспорта Верхнего Дома. Ваши имена и специальности? Номер по порядку следования можете не называть — нас эта фигня не интересует.
— Ну, я не совсем помню, — сказал Артур. — Вроде меня зовут Рэй.
— Бумаги? — спросила
— Потерял, — пробормотал Артур.
— Где-то там, — туманно добавила Сьюзи. — Меня вроде зовут Сьюз.
— Сьюз и Рэй, — повторила Элис. — И какие у вас специальности?
— Ээээ… — Артур по возможности небрежно огляделся по сторонам. В конце концов он заметил вдоль дальней стены длинный ряд крючков с плащами и другими предметами. На каждом крюке висел желтый прорезиненный плащ-дождевик, желтая остроконечная кепка и широкий кожаный пояс, увешанный подсумками, инструментами и снабженный чехлом, из которого высовывался длинный гаечный ключ.
— По-моему, я закручивал гайки, — сказал Артур. — Для болтов.
Элис посмотрела на него.
— Достаточно длинные руки для такой работы, — согласилась она. — Гайковерт. Возможно, даже первого класса. А ты?
— Без понятия, — сказала Сьюзи. — Забыла. Но наверно, что угодно смогу делать.
Элис оглядела ее и пожала плечами.
— Поясок хороший. Ты из тоскующих по синему небу? Наверняка была проводным летуном.
— Может быть, — осторожно согласилась Сьюзи.
— А кто такие проводные летуны? — спросил Артур.
— Да, тебя и в самом деле хорошо промыли, — сказала Элис. — Давай, вспоминай! Это относится к установке, а не к обслуживанию. Проводные летуны поднимают направляющие тросы, чтобы рельсоклады могли поднять рельсы для цепепрокладчиков. Потом пристяжные ставят на место рабочие модули, а гайковерты с болтокрутами привинчивают их, а передвижники всем этим командуют. А когда мы не строим, то летуны делают всякие вспомогательные работы, помогают смазчикам и все такое. Ну, припоминаешь?
— Эээ… немного, — сказал Артур. Ему не было необходимости притворяться, что он озадачен объяснениями.
— Думаю, лучше увидеть, — сказала Сьюзи. — Картинка лучше тысячи слов. Это там чай?
— Ну, оно все вернется, — заверила Элис, полностью игнорируя Сьюзи. Затем плюнула на ладонь и протянула руку Артуру. — Добро пожаловать в двадцать седьмую бригаду поддержки цепного транспорта. Мы называем себя…
— Макаки Элис! — грянули хором маслята.
После рукопожатия Элис снова плюнула на ладонь и протянула ее Сьюзи. Та плюнула на свою, и Артур подумал, что, наверное, и ему следовало так поступить. Впрочем, он надеялся, что на промывку головы удастся свалить и этот пробел в знаниях по части этикета детей Дудочника.
— Чай там, — Элис указала на большой чайник, булькавший на треножнике над стеклянной спиртовой горелкой в углу. Затем кивнула в сторону здоровенных, потрепанного вида часов с кукушкой, которые
— Угощайтесь. Смена начинается в двенадцать, так что пропустите по чашечке, пока можете. И не забудьте проверить снаряжение до двенадцати.
Элис зевнула и принялась укладываться обратно на стол, но кто-то из маслят спросил:
— Элис! А какие вешалки им достанутся?
Девочка скривилась и снова встала.
— Ни минуты покоя, — вздохнула она, хотя Артур был уверен, что до их прихода она крепко и безмятежно спала. Из одного из карманов комбинезона Элис достала толстый захватанный блокнот. — Так, посмотрим. Йоник был последним, кто упал, так что его вешалка свободна. Это номер тридцать три. Перед ним была Дотти…
— Но Дотти же не упала, ей только ноги раздавило, — возразил один из маслят. — Она еще вернется.
— Не раньше чем через три месяца, если не больше. Так что ее вешалка и пояс тоже свободны. Таковы правила.
— Номер двадцать, — она обратилась к Сьюзи, указывая на середину ряда крючков. — Тебе повезло — Дотти держала снаряжение в порядке. Лучше чем Йоник, что и заметно. Он бы не упал, если бы держал в чистоте крылья.
— И нос, — добавил кто-то, и все рассмеялись.
— Он серьезно пострадал? — спросил Артур.
— Пострадал? — засмеялась Элис. — Когда ты работаешь на башне, как мы, и падаешь, а твои крылья не срабатывают, ты не страдаешь. Ты погибаешь мгновенно. Даже Житель не перенесет такого падения. Четыре километра прямо вниз. Нам еще повезло, что мы сумели найти его пояс и инструменты, и то ключ пришлось заменять. Согнулся в дугу, так-то вот.
Артур потряс головой. Ему всегда казалось, что Сьюзи несколько цинична, но эти дети Дудочника оказались куда хуже.
"Наверное, когда живешь очень-очень долго, начинаешь по-другому относиться к смерти", подумал он. "Интересно, буду ли я таким же… правда, вряд ли я протяну так долго…".
Кто-то потянул его за локоть.
— Мне пора, — сказал Острошерст. — У меня еще есть дела, а по трубе идет поток сразу после полудня.
— Спасибо, — сказал ему Артур. — Ты нам действительно очень помог.
Пожимая лапу, Артур наклонился к уху Крыса и прошептал:
— Если что услышишь о Шестой части Волеизъявления, дай мне знать.
— Будет сделано, — сказал Острошерст. — До встречи, Рэй и Сьюз.
— Спасибо, Острик, — Сьюзи помахала рукой. Крыс скрылся. — Пошли чай пить, Рэй.
С этими словами она извлекла две большие кружки из нестройных рядов выщербленных и треснутых кружек и чашек вокруг горелки. Несколько маслят, которые уже пили там чай, начали здороваться, так что Сьюзи наливала чай одной рукой, а вторую то и дело протягивала другим, поплевав на нее.