Президент исчез
Шрифт:
Среди тех, кто оказался в ложе прессы, находились не только зрители, но и действующие лица драмы. Они, то исчезая, то появляясь снова, беспокойно передвигались с места на место, переговаривались друг с другом и оглядывали зал. Некоторые что-то писали в своих блокнотах. Здесь находились главы информационных бюро, звезды журналистики, а также все те газетчики рангом помельче, которым выпал случай попасть сюда.
И сами парламентарии, как сторонники правового решения вопросов, так и сторонники насильственных действий, в большинстве своем заняли места в зале; отдельные группы стояли в проходах, депутаты то выходили из гардеробов, то вновь скрывались в них; то тут, то там мелькали служители Капитолия. Среди ветеранов и лидеров политических группировок парламента был замечен Рейд, который стоял у стены рядом с членом палаты представителей Мортоном и, нахмурившись, слушал его, Коркоран, беседовавший с группой, включавшей в себя председателя палаты представителей и вице-президента; неподалеку переговаривались о чем-то сторонники мира Стерлинг и Джекмен. Аллена и Уилкокса видно не было, а Тилни сидел неподвижно, закрыв глаза и опустив подбородок на грудь. Все волновались, и нервы у всех были взвинчены, даже у тех, кто занимал низшую иерархическую ступень в стане парламентариев и заранее знал, как ему голосовать, что бы там ни случилось. Им, подобно статистам в театральной постановке, разрешалось разделять только тревоги и волнения, оставив всю славу ведущим артистам. Однако никто не мог лишить их права хотя бы на это.
В три минуты пополудни и председатель палаты, и вице-президент поднялись каждый на свою трибуну, последний стукнул деревянным молотком по столу, что-то пробормотал и свирепо оглядел зал. Шум голосов постепенно замер, члены парламента прошествовали к своим местам, снова раздался стук молотка, и в зале воцарилась тишина.
Секретарь палаты что-то начал читать, что именно — никто не слушал. Какой-то сенатор привстал из своего кресла; его опознали и тут же втянули в дискуссию о географии Соединенных Штатов Америки. Последние, опоздавшие покидали гардероб.
Дискуссия продолжалась. Было замечено, что вице-президент поднялся со своего кресла и, глядя на кого-то, в удивлении поднял брови. Председатель палаты, немного поколебавшись, продолжил дискуссию. Было двадцать минут первого. На верхней галерее Салли Вормен прошептала мужу:
— Что, этот бездельник проявляет нерешительность перед выходом на сцену?
В других местах тоже шептались, постепенно шепот становился все громче, переходя в возмущенный ропот.
Этого представления зрители ждали достаточно долго, и их раздражала необходимость сидеть перед занавесом, опущенным из-за того, что актеры запаздывают.
В двадцать пять минут первого в боковом проходе показался служитель Капитолия. Одним прыжком преодолев ступени, ведущие к трибуне вице-президента, он протянул ему лист бумаги. По всей палате пронесся легкий шумок. Никто не сомневался, что это — телефонное сообщение о том, что президент только что выехал из Белого дома, значит, предстоит еще четверть часа ожидания. Однако, к большому удивлению всех собравшихся, вице-президент, наклонившись к председателю палаты, прошептал ему что-то, а затем поднялся со своего кресла, спустился с возвышения и исчез в боковом проходе, том самом, через который вошел служитель Капитолия. По залу прокатился гул голосов. Председатель палаты вновь постучал молотком по столу и призвал к порядку.
Вице-президент вернулся не более чем через три минуты. Вместо того чтобы снова занять свое место, он пересек зал, подойдя к началу прохода, и взмахом руки подозвал сенатора Коркорана. Тот вскочил и поспешил к вице-президенту.
Вице-президент говорил очень тихо; те, кто был близко от него, видели, как он побледнел и как на скулах Коркорана, внимательно слушавшего, заиграли желваки.
Внимание всех собравшихся — гостей, журналистов, парламентариев — было сосредоточено на этой сцене.
Так продолжалось в течение нескольких минут; наконец Коркоран повернулся и зашагал обратно к своему месту. Проходя мимо Рейда, он остановился и на него бросил выразительный взгляд. Очевидно, этот взгляд имел особое значение, потому что Рейд в ответ кивнул.
Затем вице-президент вновь поднялся на свою трибуну. Председательствующий передал ему деревянный молоток для ведения собрания, и вице-президент принял его, продолжая стоять, плотно сжав рот. Сенатор, выступавший по вопросу о географии США, замолк на полуслове и вернулся на свое место, так и оставив в последней фразе сказуемое без дополнения. Вице-президент прочистил горло и заговорил, обращаясь к затаившей дыхание аудитории:
— Я должен сделать следующее заявление. Только что было получено сообщение о том, что ввиду плохого самочувствия президент не имеет возможности предстать перед нами. В силу этого обстоятельства возникает необходимость перенести на другой срок повестку дня этой сессии.
Тишина царила в зале еще несколько мгновений, потом ее нарушил вздох, несший в себе и страх, и изумление и прокатившийся по залу от кресел депутатов до галереи зрителей. Не успел вице-президент закончить, как сенатор Корокоран вскочил:
— Я вношу предложение объявить перерыв в работе сессии.
Половина парламентариев поднялась со своих мест; некоторые поддержали это предложение, и громче всех кричал сенатор Аллен. Вице-президент ударил молотком, прокричал в поднятые к нему лица короткую фразу о перерыве в работе объединенной сессии обеих палат конгресса, и вместе со спикером они покинули свои трибуны.
После этого в зале началось неописуемое: здесь было все — и негодование, и тревога, и потрясение, и хаос.
Мужчина, который сидел рядом с Бронсоном Тилни — сенатор Коллинз от штата Вермонт, — прокричал тому прямо в ухо:
— Это хоть и умная, но грязная проделка, и он за нее заплатит!
Тилни, взгляд которого выражал усталость, большую чем когда-либо, не обратил на него никакого внимания.
А четверть часа спустя, направляясь в своем лимузине домой, миссис Ричард Артур Каултер развивала перед ехавшей вместе с ней приятельницей по имени Диана Фримен идею, которая могла бы предотвратить возникновение подобных форс-мажорных обстоятельств.
— Вы знаете, дорогая, — говорила она, — мне думается, президенту следовало бы, подобно артисту оперы, иметь дублера. Как вы считаете?
Глава 3
Во множестве сообщений и слухов, что циркулировали по Вашингтону во второй половине того вторника, очень трудно было отделить факты от вымыслов. В течение трех часов, возможно, половина граждан города узнала, что на президента совершено покушение и он убит. Где зародился этот слух, никто не знал, но он носился и по городу, и за его пределами.
Вот каким он был — полдень того вторника. Кроме того, говорили, что, чтобы принять решение, президенту Стэнли требуется дополнительное время, или что у него нервный срыв, или что он вдруг напился. А еще утверждалось, что он был убит красными или серорубашечниками, а то и вовсе япошками или же что ему быстро удалось добиться успеха в конгрессе. Самое странное было то, что подобные фантазии обсуждались не только простолюдинами, которым, так или иначе, дозволяется знать только то, что считается полезным для них, но и лицами, привыкшими оперативно получать более точную информацию. Несмотря на нечеловеческие усилия, руководство сената и палаты представителей, а также послы первого ранга и руководители агентств печати довольствовались сомнительной возможностью копаться в обрывках самых диких предположений и догадок.