Прибалтийский фугас Петра Великого
Шрифт:
Замечу, что Венден (с 1918 г. Цесис) находится всего в 80 верстах от Риги.
9 июня в Венден прибыли представители Антанты. Немцы потребовали немедленного очищения эстонцами территории Латвии. Однако позже договорились, что эстонцы временно оставят за собой три небольших района. Эти предложения были приняты командованием ландвера. Эстонцы настояли на том, чтобы предварительно получить согласие своего правительства, и поэтому следующая встреча была отложена на 16 июня. Однако к этому времени из Англии прибыл глава союзных миссий генерал Гофф. Он не только не утвердил соглашения, но и предъявил немцам ультиматум: 1. Ландвер должен немедленно отойти за реку Лифлянскую Аа (Гауя). 2. Все германские части должны покинуть Прибалтийский край. 3. Правительство Ульманиса должно быть признано.
Немцы
В начале июля объединенные силы эстонцев и Земитанса оказались уже в предместьях Риги, овладели Даугавгривой, Мангальскалой и Вецмилгрависом. Немецкие войска и учреждения готовились оставить Ригу. 26 июня правительство Ниедры бежало из Риги.
Гражданская война в Прибалтике и Белоруссии. 1918–1919 гг.
Эстонская артиллерия вела обстрел Риги и сумела вывести из строя водопроводную станцию, оставив город без воды.
Но тут опять вмешалась тетушка Антанта. Представители американской делегации на Парижской мирной конференции предложили делегациям Эстонии и Латвии заключить с немцами перемирие, угрожая в противном случае прекратить продовольственные поставки странам Прибалтики.
В итоге при посредничестве англичан и французов в местечке Страздумуйже 3 мая 1919 г. было заключено перемирие. По его условиям ландвер и другие немецкие части к вечеру 5 июля должны были покинуть Ригу. Было выдвинуто и формальное требование к германским войскам – «в кратчайший срок оставить территорию Курляндии». В договоре указывалось, что «германские войска в пределах Курляндии прекращают все наступательные операции, за исключением военных действий против сил советской Российской республики».
Кроме того, части ландвера, остававшиеся в Курляндии, должны быть очищены от всех, кто служил ранее в кайзеровской армии, а сам ландвер должен быть подчинен британскому полковнику Александру (Александеру?).
6 июня в Ригу вошли отряды проэстонски настроенных латышей Йоргиса Земитанса, а 9 июля на пароходе «Саратов» под охраной английской эскадры в город вернулся Ульманис со своим правительством. 13 июля собрался Народный совет, по существу, в новом составе. «По желанию союзников» он поручил Ульманису составить приемлемый для Антанты кабинет министров. Портфели в этом кабинете «по рекомендации представителей союзников» получили шестеро латышей, три прибалтийских немца и один еврей. Тем самым американский полковник Грин настоял на своем требовании о широком представительстве остзейцев в кабинете Ульманиса. В свою очередь, Ульманис уже 18 июля в одном из писем говорил о нежелательности «раздувания в пропаганде и прочих статьях гнева против дворянства, так как подобные преувеличения очень не нравятся союзникам».
Теперь представители Антанты потребовали от всех сторон в Курляндии объединить усилия в борьбе против большевизма.
Части ландвера под командованием Александра были отправлены на «антибольшевистский фронт» в район Крейцбурга. Генерал Гольц по настоянию союзников был вынужден уехать в Германию.
Латышские подразделения полковника Яниса Балодиса, ранее вместе с ландвером бравшие Ригу, и подразделения Йоргиса Земитанса, пришедшие с эстонцами, в июле были реорганизованы и объединены в так называемую Латвийскую национальную армию. Поскольку между Земитансом и Балодисом существовало неприкрытое соперничество, правительство Ульманиса не рискнуло назначить одного из них главнокомандующим армией. Этот пост получил бывший царский офицер генерал-майор Давидс Симансанс – фигура явно компромиссная. Он только в начале июня поступил на службу латвийскому правительству. Земитанс был назначен начальником Рижского гарнизона, а Балодис – командующим так называемым Восточным фронтом в Латгалии.
Всего к 1 июля 1919 г. в латвийской армии имелось около 25тысяч человек, включая ландвер и мобилизованных.
Германские войска начали покидать Курляндию, причем демобилизованным солдатам германское правительство вместе с отпускными билетами выдавало заграничные паспорта сроком на полтора года. Вспомним, что в 1919 г. в Германии имели место политические беспорядки, зачастую переходившие в боевые действия, голод и разруху. Так что многие германские солдаты и офицеры предпочитали остаться в Латвии, поверив Ульманису, что им будут выданы наделы земли. В балтийский ландвер им теперь путь был заказан, и многие немцы вступили в русские белые части, в том числе в корпус графа Келлера. Замечу, что в Курляндию ехали демобилизованные солдаты даже из Германии. Только в июле 1919 г. туда прибыло не менее 20 тысяч солдат. К этому времени у Курляндии находилось 6 тысяч русских белогвардейцев.
Не успел Гольц уехать из Митавы, как там среди немецких солдат начались крупные беспорядки. В ночь с 23 на 24 августа взбунтовавшиеся солдаты разоружили весь латышский гарнизон, сорвали с латышских казенных зданий латышские национальные флаги, арестовали латышских чиновников и латышского коменданта и разгромили здание латышской комендатуры. Германские солдаты попытались разгромить и местный банк, но их офицеры воспрепятствовали этому. Солдаты потребовали от своих командиров вести их на Ригу, чтобы потребовать у латышского правительства обещанную им землю.
Военный министр Германии Густав Носке, узнав о беспорядках, потребовал, чтобы Гольц, только что прибывший в Берлин, возвращался обратно в Митаву и навел там порядок. Через два дня генерал был уже в Митаве и сразу же распорядился арестовать зачинщиков, усилил патрули и потребовал от латышского правительства вывести из Митавы латышский гарнизон, чтобы не раздражать понапрасну немецких солдат.
Черный рыцарь знал, что у Антанты нет сухопутных сил в Прибалтике и союзники не рискнут их туда вводить. Мало того, летом—осенью 1919 г. в связи со сменой британского кабинета и волнениями среди рабочих начался вывод английских войск с территории бывшей Российской империи – Мурманска, Архангельска, Кавказа, Прикаспия и т. д. Но с другой стороны, Франция постоянно угрожала вводом своих войск в Центральную Германию, если немецкие войска не покинут Прибалтику.
В сложившейся ситуации оптимальным вариантом было бы превращение германских войск в русские белогвардейские части. Но таковым нужен был и командующий. Подчиняться Деникину, находившемуся в двух тысячах километров от Митавы, Гольц не желал. Нужен был свой ручной вождь. И им стал полковник Павел Рафаилович Бермонт, «большой друг Германии», как его именовал Черный рыцарь. Нашему читателю эта видная фигура Гражданской войны практически неизвестна, поэтому о нем стоит рассказать подробнее.
Жил-был в Тифлисе еврей-ювелир Рафаил Берман. И говорят, жил не хуже других, но, увы, его сын Пейсах не захотел пойти по стопам отца. Впрочем, такая ситуация была у многих евреев-ювелиров. Вспомним хотя бы, как огорчили сыновья главного нижегородского ювелира Мойшу Свердлова. Наш же юный Рафаилович увлекся музыкой. В 1901 г. его призвали в армию и зачислили капельмейстером в 1-й Аргунский казачий хор. Однако хорошего музыканта из Пейсаха не получилось, и он выбирает военную карьеру. Он отличился в Русско-японской войне, получил «Георгия» и первый офицерский чин. Где-то около 1905 г. он крестился и стал Павлом Бермонтом (Бермондтом). Как видим, небольшое удлинение, и фамилия звучит как немецкая. Но этого нашему Рафаиловичу показалось мало, и он каким-то способом был усыновлен князем Михаилом Аваловым. Замечу, что в отличие от тех же Рюриковичей в Кахетии числились десятки князей, иной раз не имевших и пары слуг. Среди таковых был и Авалов. Итак, теперь наш Рафаилович на службе был Бермонтом, а при необходимости в иных местах представлялся князем Павлом Михайловичем Аваловым.