Прицел наведен
Шрифт:
Билл опомнился, быстро включив свет и выставив руки вперед, тихо и спокойно проговорил:
– Это я, милая, всё хорошо. Тебе приснился плохой сон.
Одри тяжело выдохнула, протирая мокрые глаза. Она посмотрела вокруг себя, словно пыталась убедиться в том, что она вернулась в реальность и тот кошмар, который произошел с ней три недели назад. Но это всего лишь прошлое, и она в безопасности.
– Я разбудила тебя, – виновато проговорила Одри, укутавшись одеялом, почувствовав дрожь по всему телу.
– Одри, тебе нужна помощь специалиста, – быстро проговорил Билл. Он знал, что реакция дочери будет абсолютно отрицательной. Она была против вмешательств психологов, которые будут выслушивать её рассказы о страдании. Она считала, что понять её может лишь тот, кто пережил то же самое, и никак не человек с дипломом в руках, который лишь читал умные книги о её проблеме.
– Нет. Нет, папа, не нужна. Я справлюсь. Я ведь сильная, ты сам так говорил, – ответила категорично Одри, натягивая улыбку, словно всё хорошо.
– Я знаю, что ты у меня сильная девочка, ты ведь дочь детектива, разве могло быть иначе? – слегка улыбнулся Билл, присаживаясь на край постели Одри. – Но сила не всегда проявляется в том, что ты умеешь скрыть свою боль, милая. Сильный человек позволит себе помочь.
Одри всмотрелась в добрые глаза отца. Он больше всего сейчас желает, чтобы она поправилась, чтобы забыла. Но он не может понять, что ей невыносимо больно вспоминать ту ночь и тем более рассказывать о ней чужому человеку, который не способен понять.
– Мне нужно время, и всё будет хорошо, – Одри попыталась скрыть то, что она вовсе не верит в свои слова.
Билл поднялся с кровати, оглянулся и прошел в угол комнаты, присаживаясь в кресло.
Одри с непониманием проследила за его действиями:
– Ты хочешь поговорить ещё?
– Нет, – спокойно ответил он, слегка улыбаясь. – Я буду охранять твой сон.
Одри искренне расхохоталась после таких заботливых слов отца. Он чудесен, и это, безусловно, факт.
– Серьезно?
– Ага, – он кивнул, радуясь, что может снова услышать смех дочери.
– Дорогой папа, если ты будешь охранять мой сон, твой сон на тебя обидится, – улыбнулась Одри.
– Мы с ним в ссоре с тех пор, как я начал работать в полиции.
– Ты ненормальный, – помотала головой Одри, всем сердцем благодарная судьбе, что именно Билл Уайт приходится ей отцом.
– Оставляю Одри на тебя, Шарлотта, – проговорил строго Билл своей юной помощнице и накинул куртку. – Дай ей таблетку, когда она проснется. Потом помоги ей встать, не допусти того, чтобы она лежала в постели. Пусть не зацикливается на своей проблеме и возвращается понемногу к нормальной жизни. Говори с ней о хорошем, не спрашивай о вчерашнем суде…
– Я всё поняла, – перебила его Шарлотта, закатывая глаза и не упуская момент рассмотреть небольшой, но весьма уютный дом Уайтов.
Билл перевел взгляд на молодую девушку:
– Я скоро вернусь.
– Поняла, – повторила она и закрыла за ним дверь.
Билл сел в служебную машину и помчался по дороге в самый центр Лос–Анджелеса. Вчера начальница Одри звонила узнать, как у подчиненной дела и сказала, что они сделали ей утешительный торт, чтобы поднять настроение. Это весьма странно, ведь весь мир считает его дочь коварной лгуньей. В тот момент, как любой начальник уволил бы такую особу, мисс Адамс решила её поддержать. Наверное, она очень хороший человек, и это всё объясняет.
Билл остановил машину на парковке клуба «Magnate», который в ночное время является самым шумным и известным местом для избалованных толстых кошельков. Билл уже давно говорил дочери уволиться, здесь ведь явно не обходится без приставаний к молоденьким официанткам, таким, как Одри. Она наотрез отказывалась, возвышая свою работу из-за отличных чаевых.
Билл прошел вовнутрь заведения цвета терракота. Сейчас здесь играет расслабляющая музыка, а посетители сидят за столиками и спокойно завтракают, словно это обычный ресторан.
– Где я могу найти мисс Адамс? – спросил полицейский, облокотившись о барную стойку.
– Мистер Уайт? – прозвучал голос сзади, и мужчина обернулся, увидев знакомое лицо.
– Дженнифер, ты всё ещё работаешь здесь? – спросил с легкой улыбкой Билл у лучшей подруги своей дочери, которая работает здесь на той же должности, что и Одри.
– Да, но вы лучше скажите, как Одри себя чувствует? – Дженнифер отложила в сторону разнос с тремя блюдами и с беспокойством уставилась на отца своей подруги.
– Лучше, – неловко проговорил он, отводя взгляд.
– Не верю. Она не берет трубку. Скажите ей, что я приду и буду спать под дверью, если она не ответит мне, – вполне серьезно проговорила Дженнифер, насупив брови.
– Я передам, – слегка улыбнулся Билл. – Дженнифер, ты бы могла позвать мисс Адамс?
– Ох, точно. Одну минуту. Посидите вот здесь, – бросила официантка и помчалась куда-то внутрь шикарного места.
Билл осмотрел красивое блудное заведение, после чего присел на высокий стул за барной стойкой. Как он позволял дочери работать здесь? Когда она поправится, он прикажет ей уволится. Ну как прикажет… Это громко сказано, ведь он не может быть жестким со своей малышкой. Повысить на неё голос для него весьма сложная процедура. Хорошо, что это не стало катастрофичной ошибкой в её воспитании. Она выросла хорошим человеком, это правда.
Билл обратил внимание на то, что бармен поставил возле него стакан, наполненный виски или коньяком, а возможно скотчем, или как там называются эти бешено дорогие напитки.
– Я не заказывал… – проговорил Билл, поднимая взгляд. Перед ним стоял явно не бармен за барной стойкой. Это высокий темноволосый мужчина в темно-синем костюме с весьма дорогими часами на левой руке. Это такие бармены в этом пафосном заведении? Стоило подумать о подобной работе в молодости, если уж они выглядят, словно с обложки Forbеs.