Причуды природы
Шрифт:
В Нотогее и Неогее только по одной зоогеографической области — соответственно Австралийская и Неотропическая. В Арктогее их четыре: Голарктическая, Эфиопская, Индо-Малайская (или Восточная) и Антарктическая.
Местоположение последней ясно из названия.
Голарктическая же область занимает территорию столь обширную, как ни одна другая. Она включает всю Северную Америку, всю Европу, большую часть Азии (на юг до Индии и Индокитая), а также Северную Африку до границ Сахары с саваннами.
Эфиопская область простирается к югу от владения Голарктики в Северной Африке. Она занимает
Индо-Малайская область — это Индия, Индокитай, юго-восточная прибрежная полоса Китая (с Тайванем), затем Филиппины, Индонезийский архипелаг до Молуккских островов на востоке. Эти острова, так же как и Новая Гвинея, Новая Зеландия, Гавайские и Полинезийские острова, входят в Австралийскую область.
Осталась у нас в не обозначенных пока границах Неотропическая зоогеографическая область. Положение её на карте мира определяется в двух словах: Южная и Центральная Америка (с Антильскими островами).
Рассказ о причудах природы построен будет сообразно с этим региональным делением пространства, где обитают животные суши (и пресных вод). В разделе «Странности природы северных широт „описаны необычные и исчезающие животные Голарктической зоогеографической области. В главе „Южнее Сахары“ — Эфиопской. Название раздела „Индо-Малайские чудеса“ говорит само за себя. „На Южном континенте Нового Света“ — это значит в Неотропической зоогеографической области, а „Чудаки на Пятом континенте“ — австралийские диковинки.
1. Странности природы северных широт
Необычное в обыденном
Слепота инстинкта
Сомкнутой колонной маршируют в поисках корма гусеницы соснового походного шелкопряда. Каждая гусеница идет за предыдущей, касаясь её своими волосками. Гусеницы выпускают тонкие паутинки, которые служат путеводной нитью для шагающих сзади товарищей. Головная гусеница ведет всю голодную армию к новым "пастбищам" на вершинах сосен.
Знаменитый французский натуралист Жан Фабр приблизил голову передовой гусеницы к "хвосту" последней в колонне. Она схватилась за путеводную нить и тотчас из "полководца" превратилась в "рядового солдата" — пошла следом за той гусеницей, за которую теперь держалась. Голова и хвост колонны сомкнулись, и гусеницы стали бесцельно кружиться на одном месте — шли по краю большой вазы. Инстинкт оказался бессильным вывести их из этого нелепого положения. Рядом был положен корм, но гусеницы не обратили на него внимания.
Прошёл час, другой, прошли сутки, а гусеницы все кружились и кружились, словно заколдованные. Они кружились целую неделю! Потом колонна распалась: гусеницы обессилели настолько, что не могли уже двигаться дальше.
Жуков-навозников многие видели, но не каждый заставал их за работой. Они лепят из навоза шары и катят их задними ногами: впереди шар, за ним задним ходом жук!
Шары из низкосортного, так сказать, навоза идут на пропитание самому жуку. Зароет он такой шар в норку, в неё заберется и сидит несколько дней, пока весь шар не съест.
Для кормления детей, то есть личинок, выбирается самый лучший навоз, предпочтительно овечий. За него жуки часто дерутся, воруют чужие шары. Отстоявший свое добро (или отнявший его у соседа) быстро катит навозный шар. Сила удивительная у жука: сам весит два грамма, а шар — до сорока граммов.
Английский учёный Р. У. Хингстон, исследователь странностей инстинкта, так проверил умственные способности жуков-навозников: между норкой и жуком, который катил к ней свой шар, он поставил листок плотной бумаги, выступавший лишь на два сантиметра за пределы входа в норку. Жуки (Хингстон проделал этот опыт со многими навозниками) упирались в препятствие и пытались прорваться через него. Ни один из них не сообразил обойти стороной бумажный лист. Они шли напролом, пытаясь прорвать заслон. Три дня безуспешно изо всех сил напирали на бумагу. На четвертый день многие покинули свои шары, отчаявшись прямым путем пробиться к норке. Но некоторые продолжали это бесполезное дело и в следующие дни.
Ну да ладно, жуки, возможно решите вы, тупые животные. Но вот деятельность одиночных ос требует недюжинного "ума". Они охотятся на разных насекомых (многие и на пауков). Уколом жала парализуют жертву и несут её к норке. В ней закапывают добычу, положив предварительно яички на тело "законсервированного" насекомого или паука. И с этими искусными "хирургами" Р. У. Хингстон проделал простейший опыт, убеждающий нас в слепоте инстинкта.
Из подземелья, в которое оса положила жертву с яичком, он извлек и добычу, и осиное яйцо. А оса как раз уже собралась было закрыть нору. Что же, она заметила, что нора пуста? Нет, словно бы ничего и не случилось, она засыпала землей пустую норку. Одна из ос в этом эксперименте, "запечатывая" свою кладовую, даже в суматохе наступила на принесенную ею добычу, изъятую из норки, но не обратила на то никакого внимания и продолжала невозмутимо засыпать норку, хотя теперь этот её акт был совершенно бессмысленным.
Осы-каменщики обычно строят свои гнезда на деревьях и так искусно маскируют их в тон коры, что гнездо трудно заметить. Но порой сооружают они свои жилища и в домах, скажем на полированной облицовке камина или ещё где-либо на деревянной отделке комнаты. В этом случае обычная их маскировка будет только вредна, так как она окрашена совсем не в тон полированному дереву. Сообразят ли осы отказаться от обычного своего камуфляжа? Нет. Повинуясь инстинкту, а не разуму, традиционную наводят маскировку, которая в этом случае делает гнездо очень заметным.