Приданое Эсмеральды (Виски Бич)
Шрифт:
Эйбра сделала еще один глоток вина.
– С такими людьми… я теряю терпение.
– Теряете терпение?
– Да. Именно. А потом они вызывают у меня раздражение, жуткое раздражение. Второй детектив, Корбетт, тот поумнее. Он был осторожен во время допроса и, судя по всему, не верил, что я ваша сообщница и помогала вам в убийстве Дункана. Он внимательно следил за вопросами Вулфа, который вбил себе в голову, что у нас с вами интрижка, причем давняя, будто мы с вами давно трахаемся, у нас безумный страстный секс и мы с вами – виновники смерти Линдси.
Эйбра пошевелилась, устраиваясь удобнее, и в какое-то мгновение стала удивительно
– Я, признаюсь вам, ответила ему, что еще не решила, буду ли заниматься с вами сексом, но склоняюсь к этому, и если такое случится, то я не буду делать из этого секрета. При этом наши с вами отношения необязательно называть любовным романом.
– Вы сказали ему… – Эли не закончил фразу и, вздохнув, снова потянулся за бокалом.
– Он меня достал и не на шутку разозлил. Жутко разозлил, хотя у меня высокий уровень самоконтроля и меня не так просто вывести из себя. Но тут я неожиданно превратилась в лгунью, бродяжку, разрушительницу семейного очага, преступницу и убийцу. И все потому, Эли, что этот тип, Вулф, зашел в тупик, но по-прежнему хочет выставить вас убийцей. Короче, он ублюдок, – закончила свою тираду Эйбра и потянулась с бокалом к своему собеседнику, предлагая ему налить ей вина. – Теперь ваша очередь.
– Мне особенно нечего добавить. Я им изложил свое видение событий, которое не вполне параллельно вашей версии. Винни… Вулф, возможно, считает его плохим полицейским, готовым обелить старого друга, выгородить его, солгать ради былой дружбы.
– И как пить дать, считает сообщником убийцы, – напомнила Эйбра, поднимая бокал.
– Вы все правильно понимаете.
– Это точно, особенно после пары бокалов вина. Но все равно, давайте подытожим. Кто-то забрался в офис Дункана в Бостоне и в его дом, подчистил все документы, указывающие на имя его последнего клиента, по поручению которого он следил за вами. Этот некто также обыскал его номер в здешней гостинице и забрал все бумаги. Все указывает на то, что это был тот самый клиент. Полиции следует искать именно в этом направлении, разрабатывать именно эту версию.
– Это не Вулф. Это я его пресловутый белый кит.
– Терпеть не могу эту книгу про кита [10] . В любом случае никто из знакомых Винни не посмеет назвать его продажным полицейским. А поскольку вы с ним не общались до вашего недавнего переезда в Виски Бич, невозможно доказать, что он решил покрывать вас и отмазывать от преступления. Добавьте к этому мое долгое сексуальное воздержание и невозможность назвать меня потаскухой, которая спит с кем попало. Все это говорит в пользу вашей невиновности.
[10] Имеется в виду роман Германа Мелвилла «Моби Дик», герой которого, Ахав, одержим идеей мести гигантскому белому киту. – Прим. перев.
– Меня это не волнует, – упрямо произнес Эли и, когда она удивленно посмотрела на него, повторил: – Не волнует. – Это не просто реакция. Я заинтересовался. Я давно уже не интересовался ничем, кроме работы над книгой, но сейчас мне хотелось бы во всем как следует разобраться.
– Отлично. Как вам угодно. Каждый человек имеет право на хобби.
– Это сарказм?
– Не совсем. Вы ведь не коп и не частный детектив, а всего лишь заинтересованная в законности сторона.
– Понятно.
– Если у вас есть нечто, что вы хотели бы утаить от моих глаз, – вроде моего восхитительного портрета в образе русалки, хорошую копию которого я охотно приняла бы от вас в подарок, – вам следует держать это где-нибудь подальше, в тайном месте. Я просто искала вас, заглядывая подряд во все комнаты.
– Я вас понял, – ответил Эли, чувствуя себя немного неловко из-за этого рисунка. – Знаете, такие корявенькие рисунки мне иногда помогают думать.
– Это не корявенькие, а настоящие рисунки. Это я рисую как курица лапой. Кстати, мне еще понравился портрет Вулфа в облике дьявола-вампира.
– Да, в нем что-то есть.
– Я тоже так думаю. Рисунки действительно помогают вам собраться с мыслями. Образы персонажей, их взаимоотношения, хронометраж событий, логика сюжета и все такое прочее. Похоже, что это будет хорошим стартом. Мне тоже не повредит делать такие записи с рисунками.
Эли на мгновение задумался.
– Он обратит внимание и на вас. Я имею в виду Вулфа. Но ему не найти никакой связи между мной и вами до того, как я приехал сюда. И еще не найти ничего, что позволило бы ему обвинить вас во лжи и соучастии в преступлении.
– Откуда вы знаете? – улыбнулась в ответ Эйбра. – Я вам пока еще не рассказала мою историю. Может, я как раз таки патологическая лгунья с преступными наклонностями, готовая к убийству.
– Расскажите мне вашу историю, и я стану вашим судьей.
– Хорошо, но только не сейчас. Потом. А пока вас ждет массаж.
Эли с опаской покосился на столик.
– За вашу честь можете не опасаться, – произнесла Эйбра и встала. – Это не заигрывание с моей стороны.
– Я все думаю, спать мне с вами или не спать, – сказал Эли, думая, правда, о другом. О том, как сорвет с нее одежду и проявит себя похотливым жеребцом. Увы, мысли эти показались ему несколько… неделикатными.
– Я была бы разочарована, если бы вы об этом не думали, но в ближайший час ничего такого не произойдет. Раздевайтесь и ложитесь на столик лицом вверх. Я пока вымою посуду.
– Вы, смотрю, любите командовать.
– Люблю, когда надо, но поскольку это недостаток, то я пытаюсь от него избавиться, и не хочу быть перфекционисткой. Иначе я самой себе стану противна. – С этими словами Эйбра провела пальцами по его руке и вышла.
Понимая, что сейчас не тот момент, чтобы срывать с нее одежду, Эли начал медленно раздеваться сам. Ему было жутковато раздеться и голым лечь под простыню. Но еще более неловко он почувствовал себя, когда Эйбра вернулась, включила музыку и зажгла ароматические свечи.
Затем ее волшебные пальцы приступили к работе, начав с шеи и плеч. Он же задался вопросом, не странно ли, что секс отошел на периферию его сознания.
– Перестаньте думать, велела ему Эйбра. – Выбросьте из головы все мысли и расслабьтесь.
Эли подумал о том, как хорошо ни о чем не думать, Подумал о том, что можно думать о чем-то еще. Он попытался мысленно восстановить сюжет своей книги, но проблемы его персонажа ускользали вместе с исчезающей болью в мышцах.
Пока Эли пытался ни о чем не думать или хотя бы направить мысли в сторону своей книги, Эйбра расслабила узелки его тела, прогнала прочь боль и сняла остатки мышечного напряжения.