Приди, весна
Шрифт:
Бак, как Аннике было известно, нанял Мэри ухаживать за Пэтси, но сейчас, сравнивая этих двух женщин, она подумала, что Мэри, пожалуй, выглядит более сумасшедшей, чем ее подопечная. Хотя, конечно, внешность, как ясно показали последние события, может быть весьма обманчивой. Пэтси стояла в стороне от них, разглядывая потолок веранды. Она не обращала никакого внимания на окружающих, пока наконец не пришла и ее очередь быть представленной остальным. Мэри Мак-Гир положила ей руку на плечо. Мгновенно нахмурившись,
– «Прошу, не приближайся…»
Пэтси произнесла эти слова таким тоном, что у Анники мороз побежал по коже. Бак поспешно шагнул вперед и встал между Анникой и Пэтси. Насколько он мог судить, Пэтси была не в более здравом уме, чем в тот день, когда они виделись в последний раз; она по-прежнему считала себя египетской царицей, по-прежнему говорила цитатами из пьесы Шекспира «Антоний и Клеопатра».
Кейс, никогда не забывающий об обязанностях радушного хозяина, предложил своим гостям:
– Не пройти ли всем нам в дом?
Вслед за Кейсом Вилсон и женщины вошли в передний холл. Анника, крепко прижимая к себе Бейби, осталась стоять, где стояла. На мгновение Кейс остановился и бросил беглый взгляд на Аннику с Баком и Пэтси. Затем откашлялся и предложил Ленарду с Мэри выпить с ним на кухне по чашке кофе.
– Что вы на это скажете, миссис Мак-Гир? – обратился он к старой шотландке.
Мэри бросила Пэтси предостерегающий взгляд.
– Ведите себя прилично, ваше величество, вы меня слышите?
Пэтси, проигнорировав ее слова, уставилась на что-то за спиной Анники.
Не зная, что может выкинуть его сестра, но понимая, что она на многое способна, Бак весь напрягся в ожидании самого худшего.
– Может, будет лучше, если я отнесу Баттонз на кухню? – спросил он шепотом Аннику.
– Баттонз ребенок Пэтси, Бак. Она имеет право ее видеть, – ответила так же шепотом Анника и, повысив голос, обратилась к Пэтси: – Может, мы все пройдем в гостиную?
Пэтси, казалось, не слышала слов Анники. Мгновение она не отрываясь смотрела на Бака, затем вскинула голову и громко, ясным, звонким голосом произнесла:
– «Не было цариц, обманутых бессовестней. Я сразу предвидела измену».
– Я был вынужден так поступить, Пэтси. – В голосе Бака звучала откровенная печаль. – Я был вынужден поселить тебя в безопасном месте, ради твоего же собственного блага и блага ребенка.
– «Ты… как оказалось, и великий лжец», – проговорила с горечью Пэтси.
Напуганная этим странным разговором, а еще больше отсутствующим выражением в глазах Пэтси, Анника крепче обняла Баттонз. Взгляд девочки был прикован к удивительной женщине, которая говорила так чудно и была поразительно похожа на Бака.
Бак поднял глаза на лестницу, ведущую на второй этаж,
– Давайте-ка пройдем в гостиную.
Анника пошла вперед. Бак мгновение помедлил и, лишь убедившись, что Пэтси последовала за Анникой, прошел за женщинами в гостиную и закрыл за собой дверь. По-прежнему полная решимости привлечь внимание Пэтси к Баттонз, Анника сказала:
– Пэтси, это Баттонз. Она твоя дочь. Пэтси подняла брови, посмотрела с презрением на ребенка и холодно произнесла:
– Дитя не может быть моим. Смотри! Дитя Египта положили в тростниковую корзину, и воды Нила приняли ее. Она, как говорят, живет сейчас средь древних пирамид.
Бак скрестил на груди руки. Нужно было во что бы то ни стало убедить Аннику в тщетности ее усилий.
– Это тот ребенок, Пэтси, которого ты пыталась сбросить с крыши, и, если бы я не остановил тебя, она была бы сейчас мертва.
В немом изумлении Анника уставилась на Пэтси, не в силах понять, как такая на вид сдержанная женщина могла когда-то обезуметь настолько, что попыталась убить собственного ребенка.
Пэтси обратила взгляд на Баттонз, и ее глаза расширились.
– «Теперь мне только ужасы желанны, а не успокоенья. Я хочу нагореваться вволю, соразмерно огромности удара».
– Как это понять? – спросила Анника шепотом у Бака.
– Она опять цитирует Клеопатру.
– Мне было велено принести дитя в жертву, ибо, поскольку Он призвал Авраама и приказал ему принести в жертву Исаака, как могла я, царица Египта, удовлетвориться меньшим даром Господу? – Пэтси замолчала, переводя взгляд с Анники на Бейби и обратно.
Бак повернулся к Аннике, и при виде глубокой печали в его глазах она едва не кинулась ему на грудь.
– Она путает библейские истории с «Антонием и Клеопатрой». Эти две книги были единственными, которые имелись у нас в доме, не считая медицинского справочника.
Решив, очевидно, что визит окончен, Пэтси направилась к двери.
– «Угас наш свет, лампада догорела».
На лице Бака появилось мрачное выражение.
– Думаю, теперь ты понимаешь, почему я так мало говорил тебе о Пэтси и остальных членах моей замечательной семейки?
– Все это не имеет никакого значения, Бак.
– Для меня имеет.
Анника давно уже догадалась, что внезапное появление Пэтси было делом рук Кейса, его новой попыткой задержать Бака на ранчо. И сейчас, видя в глазах Бака глубокую печаль, в который уже раз пожалела, что эта идея: пришла брату в голову.
Пэтси подошла к двери и остановилась, явно не желая открывать ее сама. В следующий момент Анника с Баком услышали:
– «Тебя отсюда отзывает честь».
Бак тут же подошел к сестре.