Придворный. Гоф-медик
Шрифт:
Это делает недействительными старые расклады. Все простолюдинки идут от Тихого лесом, грустно похрюкивая в пути. Губерласки сильно пожалеют о своём поведении, а вот кое-кто… не будем показывать пальцами на семейство аус Хансалов, в лице мелкого Лекра, сможет оценить такую информацию.
Фрида
— Потребовал к себе Его Величество?! Более чем странно!
— Папа, не забудь про орден и золотой кинжал. Опять же камер-юнкером его величали.
— Просто не знаю, что и думать. Завтра наведу справки.
— Дорогой, я с директором говорила. Вчера этот выскочка де
— Что ты говоришь! Рядом со мной такие дела творятся, а я ни сном, ни духом.
— А вы на него так…
— Только не начинай снова! Папа решит вопрос. Да, дорогой?
— Он сказал…
— Фрида, мы слышали, что он сказал. Ты нам раз двадцать его слова повторила, сложно было бы не запомнить. И завтра оденься понаряднее. Первой не подходи, но так… невзначай… иногда… посматривай. Камер-юнкер в шестнадцать может всякого заинтересовать.
Тина
— У тебя чутье, девочка. Вся в меня. Юноша действительно весьма интересный. Позавчера по личному приказу Его Величества ему послали наградной кинжал. Вчера дали камер-юнкера. Только сейчас сообщили, что сегодня был принят Его Величеством и даже, как записано в дежурном журнале, был приглашён на кофей.
— Ого! За что именно так жалуют, пап?
— Не ясно. Явно за какое-то дело лично для королевской семьи. Но какое никому не известно.
— Что про его звезду слышно?
— Пока ничего. К списку солдатских наград доступ затруднён. Учёт в полках ведут и выше подают только общей сводкой вместе с годовым отчётом.
— Раз камер-юнкер, то будет вхож на самый верх. Надо пробовать.
— Можно. Но как ты сможешь привлечь его внимание?
— Папа, поверь! Ты не хочешь знать, как Инга это сделает.
Инга
— Камер-юнкер! Он же вхож к самому Государю! Чин девятого класса! Да сразу после гимназии! Да… Такое знакомство полезно. Наверняка, Его Благородие изволит видеть многих генералов. С графьями и баронами знается. Ты дурёха, на тебя надежды нет. Тут пронырливая особа нужна. Скажи Тиночке, если она сведёт тебя с Его Благородием, ей будет подарок.
— А мне?
— Тебе тоже.
— Золотая булавка?
— Посмотрим. А уж если я сделаюсь коммерции советником, она другой подарок получит.
— Причём здесь она?!
— Ты тоже не оплошай, брильянтовый гарнитур, который из заклада не выкупили, тебе отдам. Камер-юнкеру авансом перстень с изумрудом подарю, и кое-что его начальников умаслить. Чай, сразу к генералу не подкатишь… Кребер двадцать тысяч дукатов на благотворительность потратил пока получил… Эх! Как же чин получить хочется! Я уж развернусь…
Тина и Инга
— Снимай.
— Я боюсь!
— Чего боишься? Никто не увидит. Снимай!
— Тин, а вдруг кто-нибудь узнает?
— Инга! Последний раз говорю! Снимай, давай! Или я пошлю свои и буду сама.
— Ладно. Только мы никому не расскажем, да? А то так стыдно…
— Бери карандаш и пиши.
— Что писать? Имя?
— Чем меньше напишешь, тем больше он додумает. И никаких соплей. А остальное сама решай.
— Ты такая решительная…
— А как ты хочешь привлечь его внимание? Нас тут таких богатых простолюдинок… Чтобы выделиться и заманить на разговор, нужны нестандартные
— Да. Я с девчонкой из их гимназии разговаривала. Там только и обсуждают, как его с экзамена во Дворец вызвали.
Родители Терезы
— Дорогая, ты знаешь, я в Гильдию заезжал. Просто ради любопытства спросил про юношу… Тихого… Мне даже копию ауры показали. Не положено, конечно, но не отказали. Впечатляет. Восьмой круг заклинаний уже может пользовать.
— Да? Сколько ему? Шестнадцать? И это практически без обучения? Перспективный мальчик. Очень!
— Ты знаешь, там с меня денег не берут, а одалживаться я не люблю, для приличия заплатил вроде как за прогноз.
— Какой прогноз?
— Ну… Генеалогический, по родовому древу… С Терезочкой… Только из любопытства… Нам мезальянс не нужен.
— Действительно, он дочке не пара. И что?
— Рождение неодарённых детей практически совсем невозможно. Вероятность же появления волшебников 86 из 100, причём уровня магистра 49 из 100.
— Забавно. Хорошо, что он нам не интересен в таком плане. Может мы на завтра его к чаю пригласим?
Ночь
Как в песне поётся? "И снова седая ночь, и только ей доверяю я. Знаешь седая ночь ты все мои тайны." Это про нас, про теней. Сегодняшняя темнота ласково приняла меня в свои объятья. Спать не хочется совсем, наоборот подъем сил и энергии. Закат в четверть одиннадцатого, завтрашний восход без четверти четыре, специально по календарю смотрел. Ночь совсем короткая. И так бездарно её терять? Ну уж нет! Надо проверить, какие возможности я получил.
Переодеваюсь в вещи из дядиного сундука. Перетекаю в состояние тени. Я бесплотен, эфемерен, неуловим. Узкая щель между порогом и дверью — достаточное расстояние для того, чтобы просочиться наружу. Пол, стена или потолок — всё равно, для меня-двумерного любые поверхности годятся для передвижения. Однако неудобно и непрактично передвигаться по улице в таком виде. Обзор маленький, зрение автоматом переключается в режим темновидения, и в довершение прочих неудобств кто-нибудь наступить на тебя может. Вроде не больно, казалось бы, какая разница, однако морально противно, когда по тебе ходят.
Возвращаюсь в нормальное состояние, накидываю невидимость — это тоже моя способность, и начинаю неспешную прогулку. Народу мало, меня никто не замечает. Хотя один дворовый собакевич явно унюхал запах, но не увидел его источник, потому сейчас испытывает душевный раздрай.
Нужно ещё кое-что попробовать. Прыжки по теням. Исчезаю из одной тени, появляюсь в другой. Расстояние до 100 ярдов. Одно ограничение — должен видеть куда перемещаюсь. Быстро, эффектно и эффективно.
Незаметно оказался в районе Предречья. Небогатый, хотя и не нищий, район. Здесь живут простолюдины-чиновники в невысоких чинах, купцы, торгующие мелким оптом, и прочий приличный люд. В очередной прыжок оказался рядом с троицей мужиков самого ненадёжного вида. Тихо ругаются на какого-то Штымпа. Дескать, послал их на промысел, а сам в кабаке завис. Главное, место пустое. Гусей нет, жира не натопишь. Но вдруг встрепенулись, на улицу свернул припозднившийся чиновник. Оживились уголовнички, обрадовались. Один тесак достал, другой кистень, третий обтянутую кожей дубинку.