Приемный 2
Шрифт:
Вскакиваю на ноги и бью по голени с левой. Он заваливает корпус и открывается для удара. Крюк с правой по средней дуге с оранжевым хвостом позади. Рыжего сносит вглубь камеры и швыряет под койку. Не вижу его лицо, но представляю последствия. Два быстрых шага, толчок от пола. Прыгаю на кровать и весом вместе с энергией срываю её с креплений на стене. Койка валится на Рыжего и вбивает в пол.
Он обездвижен и загнан в ловушку. Но я должен выпустить злость. Спрыгиваю на пол и мешу его ногами. Сначала он рыпается и хочет вылезти. Чуть позже скулит
В камеру врывается сержант. Приказывает отойти к стене и сообщает по рации о ЧП.
… … …
Старший сержант Митянин, он же - Митяй вошёл в раздевалку и послал всех своих сослуживцев в задницу, за то, что они с него ржали. Больше года Митяй собирался в отпуск и наконец-то ушёл. А уже через пять дней вернулся обратно. Полковник вызвал его по очень важному делу. Все знали, какому делу и, скорее всего, кто-нибудь мог сделать это дело за Митяя, но Кудин доверил эту работу своему «лучшему» сотруднику.
Митяй показал средний палец Топалову, который издевался больше остальных, и вышел. Ему понадобилось два дня, чтобы найти подходящего человека. Нашёл. Дело осталось за малым. Разобраться с пацаном, потерпеть пару дней следственного эксперимента и заполнить десяток рапортов. Зато потом он возьмёт в охапку сиськастую Светку и ломанёт с ней в один из домов отдыха в пригороде. Благо денег у Митяя скопилось достаточно, да и за это дело привалит немалая сумма. Недельку он перетерпит.
– Твой клиент уже в комнате для допросов, - сказал дежурный.
– Понял, - кивнул Митяй и двинул по коридору.
В допросной сержант увидел идеального кандидата на приготовленную роль. Тридцать три года (хотя выглядел на сорок пять), дважды судим, попался с пакетом веселящих таблеток. Митяй не ходил вокруг да около и сразу спросил, готов ли тот сотрудничать. Ожидаемо ответ был - да. Митяй рассказал, что нужно делать и посмотрел преступнику в глаза:
– Запомнил?
– Конечно, запомнил, - тот поправился в кресле.
– Ты лучше скажи, что со мной будет?
– Ничего не будет. За содействие отпустим с предупреждением. Отделаешься разбитым носом и лёгким испугом.
– Идёт.
В допросную заглянул дежурный и сказал, что отвёл пацана в камеру. Митяй кивнул и повернулся к наркоману:
– Последний прогон.
– Уже пять раз прогнали!
– Быстрее!
– Ладно-ладно. Значит, это… Подходим к камере. Ты снимаешь наручники, я заваливаю внутрь. В последний момент торможу, поворачиваюсь и толкаю. Ты остужаешь меня, закрываешь в клетке и получаешь премию за то, что побег не допустил.
– Точно, - Митяй улыбнулся.
– Не совсем ещё мозги ссохлись. Пошли!
Преступник шёл впереди, сержант - за ним. Они спустились в цокольный этаж, прошли первое помещении и остановились во втором - для особо опасных. По приказу Митяя наркоман стал у стены и дождался, пока с него снимут наручники. Митяй открыл дверь и подтолкнул преступника в камеру, где сидел Огинский Данил.
Барыга заходит внутрь,
– Попытка побега!
– орёт старший сержант и жмёт на курок.
Один выстрел роняет на пол наркомана, но огонь на этом не прекращается.
– Требуется помощь!
– орёт сержант.
– Попытка побега из особо опасного!
Он уводит ствол в правый угол, наводит мушку на контур шестнадцатилетнего пацана и выстреливает всё обойму.
Глава 2. Плёнка
Открываю глаза и долго моргаю, глядя в белый прямоугольник. Спустя минуту понимаю, что смотрю в потолок, опускаю взгляд. Голубые стены, белая дверь, запах медикаментов. По левую руку жужжит аппаратура и раз в тридцать секунд напоминает о себе электронным писком. Справа - пакет с жидкостью, которая медленно перетекает в вену по прозрачной трубке. Таа-а-акс…
Пробую шевельнуться. Не вариант. Хорошо хоть голова слушается, всё остальное - балласт. Прихожу в себя и чувствую отдалённую боль по всему телу. Её глушат препараты. С недавних пор я научился определять вещества в своём организме. От одних затуманивается память и клонит в сон, другие - без симптомов. Понятия не имею, что они делают, но чувствую их.
Открывается дверь. На пороге показывается врач. Мужик сорока лет с широкими плечами и крепкими руками. Тело больше подходит бодибилдеру, чем спасителю чужих жизней.
– Не спеши!
– врач придержал меня рукой, видя, что я хочу подняться.
– Не так быстро.
Посмотрев показания аппаратуры, он полистал карточку. Я хотел что-то сказать, но тот заглушил меня командным «Тссс!». Понял. Лежу и слежу за глазами доктора, которые бегают по строкам в карточке. Лицо меняется от важного к удивлённому.
– Всего четыре дня прошло, - получил я ответ на свой так и не заданный вопрос.
– Есть способности к восстановлению?
Не в обиду Милане, но настоящий врач раскрыл мой секрет всего за минуту. С другой стороны, доказательств у него не было. Признаёмся? Нет. Мотаю головой.
– Мы тоже - бюджетная больница, - улыбнулся доктор.
– К нам лекари не захаживают. Или я чего-то не знаю? Ладно. Дай посмотрю.
Формально он попросил что-то «дать», но на деле сам взял то, что ему было нужно. Отрегулировал положение койки, скинул простынь и осмотрел раны. Сказать по правде, я бы тоже не отказался посмотреть, но стоило скосить глаза вниз, как закружилась голова, и потемнело в глазах.
– В личном деле написано «Бракованный», - пробурчал доктор, водя пальцем по груди и животу. Палец я не чувствовал и отслеживал его лишь по характерному скрипу резиновой перчатки.
– Сомневаюсь, что это правда. Ранения посчитали смертельными ещё в реанимационной. Мы удивились, что ты не умер по дороге. Ну а то, что пришёл в себя… Помнишь, что случилось?